Первые леди Америки - Лонгин Пастусиак

Бесс Трумэн никогда не говорила публично о своих политических взглядах. Однажды она сказала: «Роль жены в общественной жизни состоит в том, чтобы шляпа у мужа на голове хорошо сидела». На вопрос, какими качествами должна обладать Первая леди Америки, ответила: «Хорошим здоровьем и чувством юмора».

Несмотря на возраст, у Бесс была хорошая фигура. Гарри Трумэн, проезжая однажды в автомобиле по улице и увидев рекламу фильма «Джентльмены предпочитают блондинок», сказал своему спутнику: «Настоящие мужчины предпочитают седых женщин». Бесс не красила волосы, как многие другие женщины. «Она выглядит так, как должна выглядеть женщина в ее возрасте», — как-то с гордостью сказал Трумэн.

Бесс скромно одевалась. Ее любимым цветом был черный. Обычно она говорила: «Черный цвет подходит к любой ситуации». Что касалось одежды, ее мнение полностью расходилось с мнением мужа и дочери. Ей хотелось, чтобы дочь носила обычные платья, что молодой девушке совсем не подходило. Трумэн любил светлые и даже яркие цвета. Часто он надевал спортивные рубашки в цветочек. Однажды, собираясь во Флориду, Бесс увидела, что президенту положили ярко-красные брюки. Она велела вытащить их из чемодана, а мужу сказала, что во Флориду он поедет либо с ней, либо с красными брюками. В следующий раз Трумэн поехал во Флориду с любимыми брюками.

Общение с прессой Бесс полностью передала своей представительнице, Эдит Гельм, которая издавала бюллетени о приемах, мероприятиях и официальных выступлениях супруги президента. Иногда там была и информация о платьях, которые были на Бесс во время торжеств. Пресса не была особенно благосклонна ни к ней, ни к супругу.

Дочь Трумэна, Мэри, рассказала в своей книге «Сувенир», как однажды на Рождество Трумэн застал жену, которая сжигала в камине письма, написанные им много лет назад. «Что ты делаешь? Подумай об истории!» — воскликнул он. — «Именно об этом я сейчас и думаю, потому и сжигаю», — ответила Бесс.

К счастью, некоторые письма сохранились. Прежде всего Бесс сожгла письма, которые сама писала мужу. Остались 1300 писем, написанные Трумэном Бесс между 1910 и 1959 годами, которые хранятся в библиотеке президента Трумэна, в городе Индепенденс, и в 1983 году доступ к ним получили историки и биографы. В одном письме от 28 июня 1948 года Трумэн писал по поводу их двадцать девятого года супружеской жизни: «Двадцать девять лет. Для меня они прошли как двадцать девять дней. Ты все еще на возвышении, куда я тебя поставил в нашей воскресной школе в 1890 году. Какой я глупый». Трумэн часто приглашал друзей в Белый дом на партию в покер, а Бесс устраивала вечера игры в бридж. На них она приглашала подруг из клуба, с которыми регулярно играла в течение 20 лет. Иногда они катались на президентской яхте или ужинали вместе. Бывали и на концертах в залах Индепенденса. Бесс была крестной матерью нового санитарного корабля «С-54». Следуя традиции, ей нужно было разбить о борт корабля бутылку шампанского. Она бросила бутылку. На корпусе корабля образовалась вмятина, но бутылка не разбилась. Попыталась еще раз — новая вмятина, и так несколько раз подряд, но бутылка оставалась целой. Наконец подошел механик и разбил бутылку гаечным ключом. Когда она рассказала мужу об этой истории, он заметил, что ей надо было прежде всего снять шляпку, поплевать на руки и хорошенько размахнуться, как она это делала в молодости, играя в бейсбол. На этот совет Бесс так прореагировала: «Жаль только, что эту проклятую бутылку я не разбила о твою голову».

Президент Трумэн охотно демонстрировал свои физические возможности. Сенсационным сообщением в Соединенных Штатах был рассказ одной из горничных Трумэнов о ночи в Белом доме, когда после бурной любовной игры под ними обломилась кровать. Многие мужчины завидовали тогда Трумэну.

По всей видимости, Бесс Трумэн была самой спортивной Первой леди в истории Америки. Она утверждала, что именно благодаря спортивной тренировке может пожать больше рук, чем какая-либо другая женщина.

Помимо всего прочего у нее была хорошая память на лица и имена. Если она замечала, что муж не совсем хорошо знает, с кем говорит, то шепотом напоминала ему имя собеседника. Иногда ей даже удавалось удержать мужа от необдуманной реакции. Однажды в Белом доме был в гостях один из политиков, который резко нападал на президента. Трумэн со свойственным ему темпераментом уже готов был наброситься на него, как услышал энергичный шепот жены: «Возьми себя в руки! Подумай, он гость в нашем доме!»

Иозеф Винкевич, который в феврале 1947 года вручал в Вашингтоне верительные грамоты, с восторгом вспоминал о встрече с супругой президента Трумэна: «Каждый вновь аккредитованный посол спустя несколько месяцев получал приглашение посетить с супругой Белый дом. И вот однажды мы подъехали к нему. Нас провели в небольшой салон, у камина стояла одна из самых очаровательных женщин, с которыми мы познакомились в Вашингтоне. Она была одна. Чай подавал черный лакей. Первый вопрос хозяйка дома задала супруге: „Вам нравится профессия вашего мужа, постоянные политические дискуссии, постоянная толкотня на скучных приемах?“ Отрицательный ответ жены послужил поводом для оживленной беседы. „Я тоже этого не люблю, — согласилась миссис Трумэн. — Мне просто жаль мужа, жаль потерянного времени спокойной жизни, вернуться назад будет очень тяжело“».

И начался душевный разговор о детях, о войне, которую пришлось пережить Польше. Вновь вошел лакей и сообщил тихим голосом: «Уже прибыли другие господа». Мило улыбаясь, Бесс обняла нас, похлопала меня по плечу и сказала: «Удачи вам, мистер посол».

Бесс лично управляла Белым домом, вела книги расходов, следила за ежедневным меню, проверяла чистоту и порядок в помещениях, писала рождественские поздравления. Часто звонила в Индепенденс, играла в настольный теннис с дочерью, ездила за покупками. А по вечерам любила беседовать с мужем и слушать, как он играет на рояле.

Белый дом она называла «Большой белой тюрьмой», хотя ей и нравилось иметь в своем распоряжении целый штат обслуживающего персонала. Подруге она писала: «Никто из нас не испытывает большого счастья от того, что мы здесь живем». В 1946 году ее спросили, хотела бы она остаться в Белом доме. «Решительно нет. Белый дом, как и роль Первой леди, имеет свои преимущества, но еще больше — недостатков», — ответила она.

Бесс любила ездить поездом. Летала не очень охотно. Это средство передвижения казалось ей слишком опасным. Однажды, когда Трумэн летел на президентском самолете, который называли «Священная корова», он попросил пилота сделать над Белым домом на небольшой высоте несколько фигур высшего пилотажа. Летчик выполнил его просьбу не очень охотно, так как летать над Белым домом было запрещено, но всю вину Трумэн взял на себя. Бесс и Мэри со страхом наблюдали из окна дома за этими трюками.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});