Томек ищет Снежного Человека - Альфред Шклярский

– Вам известно, с какой целью Смуга вызвал нас в Центральную Азию? – спросил Вильмовский.

– Только в общих чертах. Но я не уполномочен распространяться на эту тему. Вскоре сам Смуга все вам объяснит. При случае, я хотел бы спросить, вы во время путешествия пользуетесь английскими паспортами?

– Да. Вы желаете их осмотреть?

– Если это вас не затруднит. Мне необходимо отметить ваш приезд в Ладакх.

Резидент внимательно осмотрел документы, что-то отметил в книге. Потом снова обратился к Вильмовскому:

– По записи в паспортах я вижу, что все вы уроженцы Варшавы, которая ныне входит в состав Российской империи. Есть ли у вас какие-нибудь документы, выданные русскими властями?

– Конечно, но теперь они утратили всякую силу, – ответил Вильмовский, заинтересовавшийся вопросом резидента.

– Нет ли у кого-нибудь из вас настоящего русского паспорта?

– Да, у меня есть, потому что я совершенно легально выехал за границу, – ответил Томек.

– Этот паспорт у вас с собой? – продолжал вопросы резидент.

– Нет, он в багаже, оставшемся в караван-сарае.

– Здесь, в Лех?

– Конечно.

– Это очень хорошо. А остальные господа тоже располагают русскими документами, находящимися здесь, в Лех?

– Да, у нас есть такие документы, но я в самом деле не понимаю, зачем они вам нужны? – потерял терпение Вильмовский. – Разве английские документы вас не удовлетворяют?!

– Нет, нет, они в полном порядке! О тех документах я спрашиваю только... из любопытства. Прошу не обижаться на меня за это, – извинился резидент.

Он вернул путешественникам документы и пригласил всех на чай и стаканчик виски[107]. Через час путешественники вернулись в караван-сарай. По дороге они молчали, условившись с Пандитом Давасарманом, что выедут в Кими завтра на рассвете. После возвращения в караван-сарай Пандит Давасарман вышел в город, так как ему необходимо было кое-что купить. Путешественники остались одни. Как только индиец вышел из комнаты, Томек обратился к отцу и боцману:

– Вы заметили, что резидент обменялся многозначительным взглядом с Пандитом Давасарманом, когда я сообщил о том, что у меня есть русский паспорт?

– Да, заметил, – подтвердил боцман.

– Я ничего не видел, потому что резидент был повернут ко мне боком, – сказал Вильмовский, насупив брови. – Интересно, в чем тут дело? Неужели... нет, это невозможно, чтобы Смуга решился на такой сумасшедший шаг!

– В чем ты его подозреваешь, папа? Скажи нам, пожалуйста!

– Мне показалось, что я угадал планы Смуги, но, так как это совершенно невозможно, лучше оставить пустые домыслы. Смуга сам расскажет нам обо всем.

– Выпить бы по чарочке. У меня здесь под рукой бутылочка ямайского рома, давайте выпьем по глотку для бодрости, – предложил боцман.

– Я предпочитаю выпить чашку кофе, которого не пил с самого отъезда из Бомбея. Выпьешь кофе, папа? – спросил Томек.

– С удовольствием выпью и чашку кофе, и рюмку рома, – согласился Вильмовский.

– Раз так, то и мне приготовь чашечку кофе, – добавил боцман. – Эх, чувствую я, что Смуга влез в какие-то темные дела, черт бы их подрал! И все же я буду рад увидеть его.

Вернувшись в караван-сарай, Пандит Давасарман застал своих спутников, ведущих мирную беседу за чашкой кофе. Он принял любезное приглашение Вильмовского и уселся рядом с ними за стол. Томек приготовил индийцу кофе и стал расспрашивать его о празднествах в монастыре Кими, о которых упомянул резидент.

– Это действительно весьма оригинальная буддийская мистерия, – ответил Давасарман. – Переодетые в наряды чудовищ ламы стараются так показать потустороннюю жизнь, чтобы их последователи привыкли к ужасам, которые встретятся им после смерти.

– Видимо, это интересное представление, раз люди приезжают даже из Тибета, – заметил боцман.

– Ты сказал правду, сагиб, – согласился Пандит Давасарман. – Кроме того, монастыри в Кими, в Спиттуге и в Сакаре – это настоящие бастионы буддизма в Ладакхе, причем монастырь в – Кими самый богатый из них. По мнению столь известного исследователя Средней Азии, как сэр Янгхазбенд, этот монастырь построен по образцу монастыря Далай-ламы в Лхасе.

– Сэр Янгхазбенд? – удивился Томек. – Вы говорите об английском резиденте в Лех?

– Да, именно о нем. Это один из немногочисленных европейцев, побывавших в Лхасе, – ответил Пандит Давасарман.

– Значит, мы познакомились со знаменитым английским путешественником? – недоверчиво спросил Томек.

– Ты угадал, сагиб! Это и был сэр Френсис Янгхазбенд[108]. Он уже целый год состоит в Кашмире в должности английского резидента.

Удивленный Вильмовский взглянул на Пандита Давасармана и сказал:

– Ах, ведь вы представили мне резидента, назвав его сэром Янгхазбендом? Как могло случиться, что я не обратил внимания на столь хорошо известную мне фамилию!

– А что в этом удивительного? – спросил боцман Новицкий, пожимая плечами.

– Янгхазбенд играет немалую роль в тайных делах англичан в Средней Азии, – ответил Вильмовский.

– Вот, значит, как обстоят дела, – буркнул моряк. – Ну и ну!.. Интересно, какое участие во всем этом принимает Смуга.

– Ничего, вскоре мы все узнаем, – сказал Томек, делая боцману знак, чтобы тот не сболтнул чего-нибудь лишнего.

Моряк понял взгляд приятеля. Он сразу же переменил тему беседы:

– Жаль, что мы так поздно узнали, что познакомились с такой важной персоной. Я охотно побеседовал бы с сэром Янгхазбендом о здешних краях, раз он так прекрасно разбирается в политике. Ведь хорошо знать, что, где и как происходит.

– Я тоже весьма сожалею, что по какому-то странному затмению не обратил внимания на фамилию резидента, – сказал Вильмовский.

– Да, мы не сумели воспользоваться таким великолепным случаем, – с сожалением подтвердил Томек. – Думается, однако, что вы, уважаемый Пандит Давасарман, тоже хорошо знакомы со Средней Азией. Ведь вы совершали опасные поездки в разные страны. Мы, наверное, можем многое от вас услышать.

– Святая правда, будьте столь любезны, расскажите о здешних путешественниках. Мы всегда охотно слушаем такие рассказы, – присоединился к просьбе Томека боцман.

– По-видимому, вас больше всего интересуют экспедиции сэра Янгхазбенда, – сказал Давасарман.

– Мы хотели бы услышать об известных исследователях Средней Азии, – ответил Томек. – Мы кое-что знаем о сэре Фрэнсисе Янгхазбенде и Свене Гедине[109], но на этом и кончаются все наши познания.

– Очень трудно рассказывать о научных экспедициях людей, деятельность которых еще продолжается, – начал Пандит Давасарман. – Средняя Азия до середины XIX века была почти совершенно неизвестна, как неизвестны были и пограничные горы. Впрочем, мы еще и теперь очень мало знаем о некоторых землях Средней Азии. Итак, например, недоступным оказалось Тибетское нагорье, отрезанное от нас самыми высокими горами мира, отличающееся к тому же суровым климатом и недоверием местных жителей к чужестранцам. Жители Тибета окружают необыкновенной таинственностью свой священный город Лхасу.

Первые вести о некоторых странах Средней Азии были получены в Европе в XIV веке от таких путешественников как: Рубруквис, Марко Поло[110] и Одорик из Порденоне. Позднее, из Китая в Тибет проникли иезуиты. Их донесения собрал в одно целое Клапрот. В начале XIX века Маннинг, Гюк и Габет исследовали отдельные подходы к Тибету, но тайн этой страны раскрыть им не удалось. В Тибете каждому европейцу угрожала смерть. Поэтому англичане решили подготовить ряд индийских топографов. Эти последние в обиходе называются «Пандитами». Пользуясь своим знанием местного языка и обычаев, они стали постепенно проникать в негостеприимную страну. И хотя большинство из них погибло или пропало без вести, некоторым счастливчикам удалось проникнуть в Лхасу. Один из Пандитов, под видом благочестивого паломника, жил в этом священном для буддистов городе длительное время. Пандиты Наин Синг и Кришна Угиен Гьятсо прославились своими исследованиями Тибета.

– Ах, как это похоже на англичан, ведь они всегда любили загребать жар чужими руками, – перебил боцман рассказ Пандита Давасармана. – А о себе, милостивый государь, вы не упоминаете?

– Я путешествовал не только с научной целью. Кроме того, как солдат, я обязан соблюдать тайну относительно выполняемых мною задач, – ответил Пандит Давасарман. – Моя деятельность, в основном, проходит в странах Средней Азии, непосредственно примыкающих к границе Британской Индии. Сагибы, пожалуй, согласятся, что чем меньше человек посвящен в дела пограничных территорий, тем лучше для него, когда он путешествует по диким пустыням. Однако разрешите, я вернусь к вопросу о географических открытиях. В начале XIX века братья Адольф и Герман Шлагинвейт организовали вылазку на северную сторону хребта Каракорум. После них в Яркенде и Кашгаре в Восточном Туркестане побывали Хейуорд и Шоу, а Кэри достиг западного Тибета, дойдя до Таримской котловины. Всего лишь семнадцать лет назад нынешний английский резидент в Кашмире, сэр Фрэнсис Янгхазбенд, впервые пересек всю Среднюю Азию и дошел до Пекина с запада. В 1903-1904 годах Янгхазбенд вместе с генералом Макдональ-дом совершили поход в Тибет и впервые в истории этой страны принудил тибетцев впустить европейцев в Лхасу.