Дочь горного короля - Дэвид Геммел

– И вправду хорошо успокаивает. Где вы ее берете?

– Все мои слуги аль-джиины, искусные зельевары.

Колларин слушал их разговор краем уха, но слово «аль-джиины» пронзило его, как ледяной меч. Он уставился на Ари – высокого, стройного, с кожей цвета мореного дуба. Нос у него был не приплюснутый, как у Асмидира, а орлиный, крючком. Как мог Колларин принять его за слугу? Искатель перевел взгляд на свой винный кубок, полный почти до краев. Сколько он выпил – глоток, два?

Темный взор Ари пригвоздил его к месту.

– Что с вами, господин? – спросил слуга, скользнув через комнату. – Вы так побледнели.

– Ничего, все в порядке. – Искатель, пользуясь своим Даром, проник в мысли Ари и тут же отпрянул, словно сунул руку в огонь.

– Вы бы присели, – предложил Ари.

Я умру? – мысленно спросил его Колларин.

Как будет угодно моему господину, ответил Ари, а вслух произнес:

– Прошу извинить, я должен вернуться к своим обязанностям.

– Да, конечно. – На этот раз Колларин протянул свой мысленный щуп к солдатам за стенами зала. Он представил себе крепыша Клебба, но ответа не получил.

Не добился он отклика и от других. Быть может, их мысли ограждены кем-то?

Закрыв глаза, он опустился на второй уровень, к неодушевленным астральным волнам. Ощутил древность этого замка, ощутил лес и дыхание вечности за его стенами.

Отсюда было недалеко до третьего уровня. Ужаснувшемуся Искателю явился сонм беспокойных духов – убитые, еще не осознавшие собственной смерти.

Глаза Колларина раскрылись. Все двадцать восемь солдат одурманены, а после задушены. Остались только два конвоира в чертоге и сам Масирик. Во рту пересохло. Колларин потянулся к кубку с вином и тут же одернул себя. Неужели и ему вынесен приговор?

– Что-то ты разволновался, мой мальчик, – сказал, подойдя к нему, Асмидир.

Колларин поднял глаза на черный, властный, жестокий лик.

– Ваши аль-джиины завершили свою работу. Что у вас предусмотрено для меня?

– А тебе чего бы хотелось?

– Жить.

– О чем это вы там шепчетесь? – Масирик взял кубок Колларина, осушил до дна и сел.

– О жизни и смерти, Масирик, – ответил ему Асмидир. – О тонкой грани, отделяющей одну от другой.

– Подумаешь, грань. Все зависит от воинского мастерства и отваги.

– А как же удача? Что, если человек окажется в неподходящем месте в неподходящее время?

– Свою удачу человек творит сам.

– Не уверен, но мы можем провести испытание. Счастьем или несчастьем для вас было бы найти ту женщину, Сигурни?

– Конечно, счастьем. Вы знаете, где она?

– Знаю. – Асмидир дважды хлопнул в ладоши, и в зал чередой вошли воины в черных плащах и шлемах, с блестящими саблями. Черные кольчуги спускались до бедер, полоски черной стали укрепляли черные сапоги. На широкой перевязи, пересекающей грудь каждого воина, висели три метательных ножа в угольно-черных ножнах. Колларин прижался к стене. Он узнал среди них Ари, хотя слуга больше походил теперь на принца из сказки.

– Что все это значит? – спросил Масирик.

– Убейте стражу, – спокойно, почти с сожалением приказал Асмидир.

Колларин смотрел, будто зачарованный. Два воина достали ножи и медленно повернулись. Один из конвоиров, с распухшим носом, попытался выхватить меч, но рукоять ножа выросла у него в горле, и он сполз по стене. Второй пустился бежать, и нож вонзился ему в затылок. Солдат повалился лицом на стол, уронив шлем. Воины забрали свои ножи и вернулись в строй.

Масирик сделался пепельно-серым – Колларин даже пожалел его.

– Ари, – произнес Асмидир, – готова ли наша гостья почтить нас своим присутствием?

– Готова, мой господин.

Ари вышел, и настала жуткая тишина. Масирик вспотел, руки у него дрожали. Он утратил всякое сходство с человеком военного звания, несмотря на свои доспехи.

– Я не хочу умирать, Асмидир, – заскулил он, обливаясь слезами. – Пожалуйста, не убивай! – За показавшимся в дверях Ари шел еще один воин. У Колларина захватило дух при виде высокой женщины с серебряными волосами и в серебряной же кольчуге. На черных кожаных штанах выше колен такие же кольчужные звенья, на плечах красный плащ. Колларин в жизни не видел такой красоты. Все воины вместе с Асмидиром низко ей поклонились. Колларин последовал их примеру.

Масирик, вцепившись в подлокотники кресла, хотел встать, но повалился обратно и задергался в судорогах.

– Твоя охота увенчалась успехом, Масирик, – нагнулся к нему Асмидир. – Сигурни здесь. Умри же счастливым!

На губах Масирика выступила пена, глаза выкатились, и он застыл неподвижно.

– Он умер от страха? – спросила одетая в серебро женщина.

– Нет. От яда, которым намазал губы.

Взгляд женщины упал на Колларина. Он вновь согнулся в поклоне.

– А этот отчего еще жив?

– Сам толком не знаю, – ответил Асмидир. – Он – непонятно почему – отказался тебя выслеживать. Это Искатель по имени Колларин. Прикажешь его умертвить?

– Почему же ты отказался? – спросила она.

– На это не так легко ответить, моя госпожа, – на удивление твердым голосом произнес Колларин. – Некий человек явился мне и просил об этом.

– Опиши его.

– Сильное лицо с глубоко посаженными голубыми глазами. Волосы серебристые, как у вас, борода заплетена в две косы.

– Пусть живет, – проронила женщина.

* * *

Асмидир хотел сказать что-то, но передумал и предоставил распоряжаться ей. Серебристые доспехи он привез из Кушира с намерением преподнести их вождю, о котором сказал пророк. Он представлял их себе на мускулистом юноше, но теперь не мог поверить, что покупал их, ничего не зная о Сигурни. Весь ее облик являл истинно королевскую стать – странно, как он не замечал этого раньше.

Аль-джиины освободили пленников. Фелл почтительно склонил голову, но Сигурни смотрела только на иноземного солдата. Ее пальцы сомкнулись на рукояти кинжала, лезвие с шорохом вышло из ножен, и она с обманчивой грацией двинулась к Обрину.

– Не надо, Сигурни. – Фелл, единственный, кто понял ее намерение, заслонил сержанта собой. – Он спас меня от пытки, рискуя собственной жизнью.

– Ни один нижнесторонний не будет оставлен в живых, – мягко, почти без гнева сказала она. – Отойди, Фелл.

– Я объявляю кормак на этого человека.

Асмидир не понял, о чем идет речь. Сигурни же, помедлив, спросила с холодной улыбкой:

– На врага?

– Да. Я сидел связанный, и раскаленный клинок приближался к моим глазам. Обрин остановил офицера, ударив его по лицу, и за это сам подлежал мучительной казни. Плохо бы я отблагодарил своего заступника, позволив его зарезать. Я прошу подарить его жизнь мне.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});