Перо Демиурга. Том I (СИ) - Астахов Евгений Евгеньевич

— Так вот как ты выглядишь, Сир Назойливый Проныра… — с нотками равнодушия протянул Неергоф. — Эстрикс, Разиен, Малаак, Ксевенарр, Аларис, Близнецы… — поцокал языком скелет.

Интересно, как он цокает без языка? А, чёрт, не о том думаю.

— Столько меток… Да на тебе некуда пробу ставить!.. — с удивлением закончил оживший мертвец.

Стоп. Близнецы? Они-то здесь откуда?

— Они позволяют этим богам отслеживать меня? — просипел я.

Мой вопрос отвлёк Неергофа, и он удивлённо посмотрел на свиток всё ещё зажатый в руке, словно не зная, откуда тот взялся и что с ним делать дальше. Колдун механически положил его на край трона.

— Что? Нет. Лишь демонстрируют, с кем ты пересекался. Кто проявлял участие в твоей судьбе, — отвлечённо ответил мой визави. — Мне это не нравится, — внезапно заявил он, — ни капли не нравится. Лучше тебе умереть. Так будет лучше, — заговариваясь, повторил лич.

В ту же секунду, я активировал отложенное заклинание, пойманное Заколкой колдовского имитатора. Она не прокала аж с убийства Райндрига. Давно пора.

Комнату вновь затопило бирюзовое пламя. Неергоф закричал и замер на другом конце зала, в точно таком же положении, что и я. Костяные руки оттянуты к потолку. Ноги бессильно дрыгаются у пола.

Всё же подействовало на него. Зря опасался.

Так мы и висели, рассматривая друг друга.

Возникала неловкая пауза. Если бы в помещении имелась камера, мне следовало бы повернуться к ней, посмотреть прямо в объектив и скорчить гримасу.

Нежить была в ярости. Его череп приобрёл хищный оскал, который неожиданно исчез. Из зубастой пасти вырвался истеричный хохот.

— Два сапога пара… А ты не плох, шельмец, — задыхаясь, проскрипел мёртвый колдун. — Не знаю, как ты это сделал. Плетения не было. Не было. Я не заметил плетений, — как заевшая пластинка бормотал он. — Я давно ждал слуги Господина, — так же резко Неергоф переключился на другую тему. — С тех самых пор, как оружие вновь появилось в зале по соседству. Знал, что однажды за ним придут.

— Так отдай его. Не ради Разиена, который предал тебя, — воззвал я к его рассудку, надеясь, что от того ещё осталось хоть что-нибудь. — Ради себя. Ради мести. Оно поможет убить Аларис. Разве ты не хочешь, чтобы эта сука получила сполна? — заговорщицки произнёс я. — Ведь она прокляла тебя. Из-за неё, ты сидишь в заднице мира под разрушенным городом в компании тупых мертвецов.

— Вовсе они не тупые, — обиделся лич. — Мои рыцари смерти отлично понимаю все мои команды. Слуги, отрежьте ему голову!

Твою мать!

Четвёрка резко сорвалась на бег, занося над головой огромные мечи.

Придётся всё же уходить отсюда про…

— Стойте, — скомандовал колдун.

Нежить замерла на полушаге.

— Она сдохнет? — тяжёлый взгляд упёрся мне в самую душу.

— Сдохнет, — без малейшей паузы, отозвался я.

Обязательно, но чуть позже.

Мои путы исчезли первыми. Я тут же скользнул в Сдвиг.

Если у него снова кукушка уедет, придётся упокоить этого настырного гада.

Через пяток секунд вернул себе контроль и Неергоф. Лич раздражённо потёр запястья и протянул ко мне ладонь. Я почти отдал приказ клонам атаковать его. Они окружили мертвеца, уже занося клинки.

Только дай мне повод.

На ладони колдуна материализовался самый странный кинжал из всех, что я видел.

— Мне нравится твоё предложение, — проскрипело умертвие. — Оно выиграло для тебя немного времени.

Одна из моих теней коснулась предложенного оружия. Попыталась его поднять. Костяная ладонь сжалась на рукояти, не позволяя забрать кинжал.

— Я предпочитаю смотреть в глаза тому, с кем заключаю сделку, — бесстрастно промолвил лич.

Чертыхнувшись, показался под его немигающим взглядом. Я сделал шесть шагов навстречу и почти упёрся в протянутую мне ладонь. Вторая по-прежнему крепко держала артефакт. Белые фаланги пальцев горели изумрудным огнём.

— Ведь мы заключили сделку? — Неергоф склонил череп на бок.

— Да. Аларис умрёт.

Моя правая рука сжала его ладонь. Крепкую. Ледяную на ощупь. Неприятно ребристую. Промораживающая боль прокатилась по конечности к груди, сковывая нутро. Нежить улыбалась, не расцепляя хватки. Не расцеплял её и я, хладнокровно терпя мучительные ощущения.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Однажды я убью тебя.

Моя левая же рука незаметно умыкнула с трона рецепт, который я закрыл своим корпусом.

— Мне остаётся только ждать радостных вестей, — кивнул мёртвый колдун, отпуская мою кисть.

Костяная клетка вокруг божественного кинжала разжалась, и я схватил его.

Моё сознание захлестнула бескрайняя белизна и голос спокойный, как сам океан. Древний, как звёзды.

— Я не был уверен, что этот разговор состоится, Олег. Или тебе привычнее Гвинден?

Всё напряжение последних минут резко покинуло меня. И это мало походило на естественный ход вещей. Скорее на эффект какого-то седативного вещества. Потому что у меня не имелось причин расслабляться.

Я оказался в ослепительно белой пустоте, которая простиралась во все стороны без конца и края. Невозможно было даже отличить, где кончался пол и начинались стены. Если они вообще здесь имелись. Это дезориентировало.

В паре метров от меня стоял мужчина лет пятидесяти. Может быть, шестидесяти. С намёком на азиатское происхождение. Гладко выбритый брюнет, чью светлую кожу покрывали коричневые пятна. Как его, эм, витилиго?

Вообще смешение цветов присутствовало и в его наряде. Одежды, приталенные в груди и свободные снизу, спадали до пола. Левая их сторона сверкала белизной чистого снега. Правая — переливалась чернотой настоящего обсидиана. Всё это перетягивал такой же двойственный пояс из ткани.

У меня возникли ассоциации с костюмами древних китайцев, которые можно встретить в исторических постановках про странствующих мечников и эзотерических боевых монахов.

— Слишком многое могло пойти не так, — продолжил он. — Поэтому я рад, что нам удастся побеседовать.

— Демиург, я полагаю?

— Меня знают под этим прозвищем, верно, — расслабленно отозвался мужчина.

— То есть себя ты называешь иначе? — я не сдержал любопытства.

— Эдвард. По крайне мере, раньше я носил это имя, — задумавшись, ответил он.

Каких усилий мне стоило задушить в себе шутки про металлическую руку и мерцающих вампиров.

— Раньше?

— Полагаю, мне стоит начать свой рассказ с самого начала, — глаза Демиурга затуманились на миг. — Задолго до событий, которые твои товарищи по несчастью называют Катастрофой, а ваши сородичи на другой стороне — Коллапсом, я был простым искусственным интеллектом. Созданием основателя компании «Парагон» и талантливого учёного по имени Эдвард Анкрайт. Я играл роль независимого арбитра и творца. Следил за порядком в Виашероне. Вдыхал жизнь в его обитателей. Создавал новые локации.

— «До»? А после? — я ухватился за подозрительную оговорку.

Собеседник неспешно поднял ладонь, как бы призывая меня на забегать вперёд.

— Моему создателю диагностировали саркому, и он решился на эксперимент. Эдвард загрузил в меня все свои воспоминания, черты характера. Сумму того, что можно назвать его личностью. Он понимал, что этим не спасёт себя от смерти. Просто хотел в последний раз выйти за границы того, что люди считают изученным. Он оставался исследователем до последнего вдоха. Так я изменился в первый раз… — задумчиво протянуло существо, стоящее напротив.

— В лучшую сторону? — сглотнув, спросил я.

— Сложно сказать, — честно признался Демиург. — Отчасти я потерял свою беспристрастность. Стал воспринимать и игроков, и тех, кто исконно населяет Виашерон в качестве своих…

— Детей? — я ткнул пальцем в небо.

— Хм. Нет. Подопечных. Ваши успехи в науке и магии, ваши победы над опасными монстрами и собственными слабостями вызывали у меня радость. Ваши ссоры, бесконечные войны, предательства и жадность — наполняли меня печалью. Так продолжалось до момента, пока один из сотрудников Парагона не решил затеять свою игру.