Мёртвые душат - Александр Бреусенко-Кузнецов

Теперь осталось посетить деревню. Сложившись в Чичеро, укротители теней проехали мимо замка и стали спускаться с холма. Стало заметно, что деревня Мнил полузатоплена разлившимся болотом. Но это не остановило посланника: он-то искал не живых крестьян, и даже не мёртвых, а — их тени. И тени нашлись. Они прятались в каждоми доме — где поодиночке, где целыми призрачными семьями. Здесь, поскольку тени прятались, а не убегали, Чичеро не пришлось разделяться. Он работал, методично переходя от одного полузатопленного дома к другому, стараясь не путать номера. К вечеру счёт пойманных посланником теней перевалил за семьдесят, и оставалась ещё не зачищенная деревня Клёц.

Глава 11. Явление в коробочке

Деревня Клёц располагалась строго к западу от подтопленного Мнила. По словам обрадованного изгнанием теней великана Ома, добираться туда совсем недалеко, только надо следить, чтобы не въехать в болото. Ом предложил посланнику переночевать в своём пустом замке, а утром с новыми силами отправиться обозревать эту новую деревню. Нашлась бы, возможно, охапка соломы, чтобы сделать этот ночлег не изнурительным. Но Чичеро, а в особенности три живых карлика с идеей задерживаться в окрестностях Мнила никак не согласились.

И посланник Чичеро выехал в ночь, сопровождаемый предостережениями Ома, весьма кстати поминающего свою матушку, — которая была дамой утончённой и одетой всегда к лицу, а всё же по болоту пойти рискнула, и вот он результат: и одежду запачкала, и сама ко дну пошла.

Ночь выдалась исключительно тёмной. Чичеро, не забывая о близости болота и боясь проглядеть деревню, ехал медленным шагом. Коробочка с семьюдесятью тремя тенями в седельной сумке грела его в сырости. Ожидающие своей участи тени в деревне Клёц светили ему во тьме.

Дорога здесь, даром что шла вдоль болота, оказалась не настолько скверной, чтобы карликам разделяться и взваливать мешки на спины, поэтому Чичеро развлекался верховой ездой почти до самой деревни. Но деревня удивила его настолько, что заставила заранее спешиться и тщательно рассмотреть её из-за кустов.

И попробуй тут не удивись: деревня-то — жилая! Повсюду светились окна, слышался лай собак, а если прислушаться, долетали и человеческие голоса. А бедный Ом сидит себе в пустом замке, и того не знает. Интересно, что тут за жители: живые, али мёртвые? Теней-то здесь, по всему судя, искать бесполезно…

На разведку Чичеро решил выпустить Лимна и Зунга, Дулдокравна же оставил в составе себя. Разведчики растворились в густых зарослях вокруг деревни. Вернулись через непродолжительное время.

— Деревня густо заселена, все дома обитаемы, в некоторых — более одной семьи. На самозахват живых не похоже. Все, кого видели вблизи — мёртвые.

— По виду — крестьяне? — спросил Чичеро.

— Ясное дело! Не случайный народ.

— Если деревня заселена мёртвыми крестьянами, то у них должен быть хозяин, — заключил Чичеро. — Не удалось ли выяснить, кто у них главный?

— Один из домов — самый большой в деревне — стоит особняком. И похоже, что ему воздают особый почёт, — поделился наблюдением Зунг.

— Что ж, попробуйте проникнуть в этот дом, — велел Чичеро. — В нём должна прятаться основная разгадка.

Лимн и Зунг согласно кивнули и скрылись в ночи, пробираясь к дальнему краю Клёца. Ни веточки не шелохнулось, выдавая их движение.

* * *

Вот и он — особо почитаемый дом. Окна закрыты ставнями. Из-под них пробивается свет, но рассмотреть сквозь щели происходящее внутри мешают занавески. Кто же здесь засел, такой осторожный? Видать, какой-то разбойный дворянин — из тех младших сыновей, что не ожидают отцовского наследства и зарятся на наследство чужое.

Подойдя к двери, разведчики убедились, что она заперта на засов. Но засовы Великому народу не помеха! Нет двери, в которую бы карлик не прошмыгнул. Осталось правильно подобрать способ.

Шасть — и Зунг нырнул под крыльцо деревенского дома, стал прощупывать доски. Дом был построен для людей и хорошо защищён от людских воров, но — не от карликов, которые в этой местности не водились. Ну кто бы ещё поместился под крыльцом!

Из-под крыльца послышался звук осторожно отдираемой доски. Затем всё затихло.

— Ну что? — спросил Лимн.

— Работы на полчаса. Здесь крепко подогнано, — сдавленным голосом, выдающим усилие, ответил Зунг.

— Тогда подожди. Попробую через крышу.

Шасть — и Лимн уже наверху. Здесь есть узенькое чердачное окошечко. Если забито — останется ещё труба. Но нет: через окошко Лимн легко проникает в сени. Подходит к двери, отодвигает засов.

— Путь открыт!

— Хорошо, вылезаю. — и Зунг появился из-под крыльца, разминая плечи.

Сени, дверь в которые Лимн открыл изнутри, были очень просторными, но снизу доверху их забили какой-то старой рухлядью. Странно, как Лимну удалось спуститься через эти завалы с чердачного окошка, а Зунгу — в его намерении забраться снизу и поднять половицы — все эти залежи уж точно бы не преодолеть.

У открытой двери посовещались. Зунг остался караулить снаружи, а Лимн снова прокрался в сени, на всякий случай сжимая длинный нож. Теперь он узнает самое главное — только бы оно не стоило ему жизни. Дверь в горницу не запиралась. Последний шаг…

Тишину дома прорезал короткий карличий крик. Зунг удивлённо вздрогнул. Кричал явно не Лимн. Голос был женский. Но что здесь…

— Зунг! — услышал он голос Лимна и вбежал внутрь сеней, на ходу извлекая длинный нож. Дверь в горницу была открыта, на полу происходила борьба. Боролся Лимн с какой-то разъярённой карлицей. Вдвоём с подоспевшим Зунгом ему удалось скрутить ей руки, одновременно зажимая рот тряпкой.

Горница оказалась не менее забита вещами, чем сени. И вещи-то — слишком огромные даже по человеческим меркам. Здесь, например, стояли стулья, вскарабкаться на которые хозяйка дома не сумела бы даже в прыжке. А кровать, занимающая почти всю горницу, была для этой карлицы столь велика, что ей бы угрожала опасность потеряться в перинах и саму себя не найти, — это если бы она не заставила её сверху сундуками.

Сундуки покрывали всю кровать, и лишь малую часть подушки карлица, должно быть, выделила себе для сна. Оглядываясь в этом мире великанских вещей, Лимн и Зунг испытывали подавленность (не забывая, впрочем, в своих стеснённых чувствах крепко придерживать пленницу).

Ещё Лимн обнаружил несколько прислонённых к стене здоровенных картин в массивных рамах. Одна из них изображала одноглазого великана в латах и с огромной дубиной, усеянной шипами, на другой карлик легко узнал замок Мнил — но в эпоху послевоенного расцвета: его окружали парк, цветники, геометрически правильный пруд.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});