«Я полюбил страдания...». Автобиография - Лука (Войно-Ясенецкий)

Многие труды ожидали архиепископа в его новой епархии. Он продолжает совмещать архипастырское служение и служение ближним врачебной работой.

"Город недурной, почти полностью сохранивший вид старого губернского города, — писал Владыка Лука сыну. — Встретили меня здесь очень хорошо… По просьбе Президиума (Хирургического общества) я сделал доклад об остеомиелите на окружной конференции Орловского военного округа. Выступал и заседал в президиуме в рясе, с крестом и панагией".

Кандидат медицинских наук В. А. Поляков вспоминает о встрече с Владыкой Лукой (в собрании хирургов) в 1944 году: "На совещание собралось много народа. За столом президиума уже поднялся председательствующий, чтобы объявить название доклада. Но вдруг широко открылись обе створки двери, и в зал вошел человек огромного роста, в очках. Его седые волосы ниспадали до плеч. Легкая, прозрачная, белая кружевная борода покоилась на груди. Губы под усами были крепко сжаты. Большие белые руки перебирали черные матовые четки. Человек медленно вошел в зал и сел в первом ряду. Председательствующий обратился к нему с просьбой занять место в президиуме. Он поднялся, прошел на подмостки и сел в предложенное ему кресло. Это был профессор Валентин Феликсович Войно-Ясенецкий…"

В управлении епархией архиепископ Лука сразу столкнулся со множеством трудностей. Тамбовский храм, долгие годы содержавший под своей кровлей рабочие общежития, доведен был до последней степени запустения. Обитатели его раскололи иконы, сломали и выбросили иконостас, исписали стены ругательствами. Владыка Лука без жалоб принял наследие атеистов, начал ремонтировать храм, собирать причт, вести службы, продолжая и врачебную работу. На попечении Тамбовского архиепископа теперь находилось сто пятьдесят госпиталей, от пятисот до тысячи коек в каждом. Консультирует он также хирургические отделения большой городской больницы. Владыка Лука по-прежнему был готов работать сутками, несмотря на то, что скоро ему должно было исполниться семьдесят.

"Приводим церковь в благолепный вид… Работа в госпитале идет отлично… Читаю лекции врачам о гнойных артритах… Свободных дней почти нет. По субботам два часа принимаю в поликлинике. Дома не принимаю, ибо это уже совсем непосильно для меня. Но больные, особенно деревенские, приезжающие издалека, этого не понимают и называют меня безжалостным архиереем. Это очень тяжело для меня. Придется в исключительных случаях и на дому принимать", — писал он сыну и его семье.

Со слов своей покойной подруги врача В. П. Дмитриевской, учительница-пенсионерка из Тамбова О. В. Стрельцова описывает следующий случай.

"При обходе больных красноармейцев госпиталя Владыкой Лукой в качестве врача один больной красноармеец позволил себе нанести ему обиду, сказав — зачем здесь ходит длинноволосый. И что же получилось: в тот же вечер этому обидчику было возмездие и вразумление. Ночью в двенадцать часов случился с ним смертельный приступ, который вразумил его, и он, больной, потребовал врача с просьбой вызвать к нему профессора, то есть Владыку Луку.

Он приехал ночью же, вошел в палату к больному, который со слезами просил прощения у епископа-врача за свою обиду и умолял спасти ему жизнь, так как он, больной, чувствовал уже приближение смерти. Владыка Лука дал команду немедленно приготовить все к срочной операции. Принесли больного, подготовили к операции. Владыка, как он обычно поступал в таких случаях, спросил больного, верует ли он в Бога, так как не профессор возвратит ему жизнь, а Бог рукой доктора.

Больной, не прекращая слез, ответил, что он теперь верует и сознает, что поплатился за грубую насмешку над епископом. Владыка-профессор, сделав очень серьезную срочную операцию, возвратил больного к жизни. Этот случай очень подействовал на всех больных госпиталя".

Ко времени приезда Владыки Луки в Тамбов, его зрение было уже сильно ослаблено. Те изящные разрезы, которые в прошлом вызывали восхищение, теперь не всегда у него получались. Из-за ухудшения зрения Владыке пришлось оставить наиболее сложные операции.

Сохранилось много свидетельств о том, что Владыку Луку по-настоящему любили: любила паства, любили сотрудники, любили пациенты, часто неверующие. С горячей любовью и благодарностью вспоминают своего Владыку прихожане тамбовского кафедрального собора:

"Приехал он к нам в самом начале 1944 года. Но сначала не было у него облачения для службы. Прислали ему облачение перед Великим постом. Он служил первый раз и обратился к верующим с кратким словом: "После долгого духовного голода мы сможем снова собираться и благодарить Бога… Я назначен к вам пастырем". Потом благословил каждого человека в храме".

"Владыка с книгой начинал день, с книгой да с молитвой и кончал. Библиотеку ему оставила монахиня Любовь, она была из князей Ширинских-Шихматовых, в Тамбове в ссылке находилась".

"Одна женщина-вдова стояла возле церкви, когда Владыка шел на службу. "Почему ты, сестра, стоишь такая грустная? " — спрашивает Владыка. А она ему: "У меня пятеро детей маленьких, а домик совсем развалился". — "Ну, подожди конца службы, я хочу с тобою поговорить". После службы повел он вдову к себе домой, узнал, какие у нее плохие дела и дал денег на постройку дома".

Ольга Владимировна Стрельцова вспоминает, что проповеди Владыки привлекали в церковь много врачей, библиотекарей, учителей. Проповеди записывала в храме учительница английского языка, очень преданная архиепископу Луке, Наталья Михайловна Федорова, потом другая прихожанка-машинистка перепечатывала проповеди на папиросной бумаге и раздавала верующим. Было записано семьдесят семь проповедей в Тамбове.

Протодиакон О. Василий Малин, которого Владыка Лука в 1945 году рукоположил в диаконы, рассказывает: "Был среди прихожан пожилой человек, кассир, И.М. Фомин. Читал на клиросе часы. Читал плохо, неверно произносил слова. Владыка несколько раз поправлял его. Однажды после службы, когда архиепископ Лука в пятый или шестой раз объяснил ему, как произносятся некоторые церковно-славянские выражения, между ними произошел спор. Владыка Лука темпераментно размахивал богослужебной книгой и, очевидно, задел Фомина. Тот возмутился, сказал, что архиерей ударил его, и демонстративно перестал посещать церковь. Спустя некоторое время, надев крест и панагию, Тамбовский Владыка через весь город отправился к обиженному прихожанину просить прощения. Фомин не принял архиепископа. Владыка снова пошел к нему и снова не получил прощения. Кассир буквально издевался над ним. Простил он Владыку только за несколько дней до отъезда архиепископа из Тамбова".

Сохранились очень интересные воспоминания о Владыке Луке учительницы Софьи Ивановны Борисовой. Немка по национальности, она была лютеранкой и во время пребывания архиепископа Луки в Тамбове пожелала перейти в православие. Владыка пригласил ее к себе в дом, побеседовал с ней, подготовил к переходу в православную веру. Она стала очень близким ему человеком и после отъезда Владыки Луки в Симферополь долго с ним переписывалась.

В конце 1944 года в одной из проповедей Владыка сказал, что немецкие зверства не случайны, что жестокость присуща немецкому народу в целом; эта национальная черта уже не раз выявлялась у немцев в прошлые столетия и отражает, так сказать, дух германского народа. Софью Ивановну обидели эти слова. Преодолев смущение, она подошла после проповеди к архиепископу и сказала ему, что немцы, как и русские, бывают всякие, и никакого жестокого немецкого духа она не знает. Владыка Лука молча выслушал ее и молча же покинул храм. А через несколько дней, при большом стечении народа, сказал прихожанам, что обнаружил в прошлой своей проповеди недопустимую ошибку. Неправильно говорить о жестоком характере всех немцев вообще. Он просит тех, кого это замечание обидело, если можно, простить его. Впредь он будет обдумывать свои проповеди более серьезно.

Знавшие Владыку Луку отмечали, что он очень доверяет людям.

Архиепископ Иннокентий Калининский (Леоферов), который был в Тамбове епархиальным секретарем Владыки Луки, вспоминал: "Он очень правдив был. Владыка Лука, до смешного правдив. Полагал, что и вокруг него все так же правдивы. А люди-то, сами знаете… Когда он уезжал из Тамбова, я в поезде его до Мичуринска провожал. Были мы с ним в купе одни, и Владыка спросил:

— Скажите, какого самого большого порока мне следует избегать?

— Не доверяйте, пожалуйста, клеветникам, — сказал я. — По жалобам лжецов Вы, Ваше Преосвященство, иногда наказывали ни в чем не повинных людей.

— Да? — изумился он. А потом, подумав, добавил, — С этим расстаться никак не смогу. Не могу не доверять людям".

Архиепископ Лука добивался передачи верующим городского собора. Тотчас после приезда в Тамбов он писал сыну: "Почти наверное отдадут нам большой двухэтажный собор". В мае он пишет: "Отказали в Москве открыть у нас собор, и это большое огорчение для меня". Позднее Карпов обещал Владыке Луке открыть собор или другой большой храм в Тамбове, но тамбовский уполномоченный по делам Православной Церкви отказался сделать это. В августе Владыка Лука сообщает: "Собор будет открыт только по ходатайству верующих, но нет до сих пор инициаторов, все боятся".