Внутри себя - Алан Фостер

— Это заблуждение, мистер Эббот.

— Не с моей точки зрения.

— Ваша точка зрения в этом деле не имеет никакого значения.

— Ах, правда? А чья?

— Об этом вам не нужно беспокоиться. У вас хорошая работа в «Селверн Корпорейшн».

— Ну и что? — огрызнулся Эрик.

— Большие корпорации не любят аберрации. Я знаю. Мне постоянно приходится иметь с ними дело. Почему бы вам не вернуться в Финикс, мистер Эббот? Возвращайтесь к своим друзьям, к своей работе, пока она у вас есть.

Наконец прямая угроза. Вопреки логике, она принесла облегчение Эрику. Этот человек почти стал ему нравиться. Питать к нему неприязнь было гораздо легче.

— Вы погубите мою карьеру безо всяких объяснений, только потому, что я влюбился в Лайзу Тембор?

Тархун торжественно кивнул.

— Боюсь, мне придется, мистер Эббот. Без колебаний.

— Понимаю, — Эрик, казалось, размышлял. — Я поражен. Поражен вашей уверенностью в том, что вы можете это сделать. Такое дело потребует значительных связей и на высоком уровне. Компания уважает мою работу.

— Уверен, что так и есть, — Тархун старался, чтобы в его тоне не звучало покровительственных нот. — Но не так, как уважает мнения, которые есть у меня в запасе.

— Я верю вам. Я вам скажу кое-что. Я вернусь домой.

Тархун не пытался скрыть своего облегчения.

— Это будет гораздо лучше для вас и для всех, кто с этим связан, мистер Эббот,

— Если, — добавил Эрик, — Лайза Тембор скажет мне в лицо, что никогда в жизни она больше не захочет меня видеть.

Радость Тархуна исчезла.

— На одну только минуту я подумал, что собираетесь стать благоразумным, мистер Эббот. Вам нельзя встретиться с ней еще раз.

— Почему нельзя?

— Потому что судьба Лайзы Тембор уже предрешена, и в нее не включены дополнительные встречи с младшим конструктором с Юго-Запада. Она должна выполнять свою работу.

— Тут мне не все ясно. Что за работу она выполняет?

— Это еще одна вещь, которой не нужно себя обременять. Послушайте, мистер Эббот. Я искренне сожалею о том, что приходится держать вас в неведении, но это необходимо. Так же необходимо, чтобы вы ничего не знали и возвращаясь домой.

Эрик покачал головой.

— Мне никогда не нравилось оставаться в неведении. Для меня очень важно знать, что происходит вокруг.

— Только не в этом случае, мистер Эббот. Для вас гораздо лучше ничего не знать.

— Кто планирует судьбу Лайзы?

— Законный вопрос, но на него я тоже не могу ответить. Хотелось бы дать вам больше информации…

Но вы даете информацию, холодно подумал Эрик. Он мог бы подумать о возвращении домой, мог бы, если бы не одна штука. Слова Тархуна намекали на угрозу, которая нависла не только над ним самим, но и над Лайзой. Пропади он пропадом, если оставит девушку с такими типами, как Тархун, или те, кто подкрались к нему в Финиксе.

— Мы понимаем ваше смущение и огорчение, мистер Эббот. Я могу сообщить вам, что мы готовы заплатить за ваш билет до Финикса. Мы даже можем объяснить ваше отсутствие вашим работодателям таким образом, что вы нисколько от этого не пострадаете. Так будет лучше, чем если вы сами вернетесь. Мне передали, что вы отменили очень важную деловую поездку, чтобы приехать сюда. Мы можем все это уладить для вас.

Власть, деньги, информация: эти люди имели доступ ко всему, нервно подумал Эрик. С кем же он связался?

— Для чего вам все это? Потому что вы такие славные ребята?

Тархун не обратил внимания на сарказм в голосе собеседника.

— В сущности, мы можем быть чрезвычайно славными ребятами. Все, чего мы хотим, это избежать любых трудностей.

Читай, «гласности», сказал про себя Эрик. Наконец, прямой ответ. Преступники ненавидят гласность. Это единственное оружие, против которого у них нет защиты. Незаконная деятельность объяснила бы многие вещи: смерть Поликартоса, грубое обращение с Эриком в Финиксе, способность подкупить должностные лица или программистов «Селверна». Он подумал о том, что этот человек, возможно, готов затолкнуть его в машину, ожидающую у ресторана, и отвезти в укромное местечко, где можно использовать менее вежливые способы убеждения.

Лайза может быть против воли любовницей какого-нибудь важного негодяя, или даже хуже. Эббот высказал это предположение Тархуну.

Он не ожидал веселого ответа. Если Тархун лгал, то у него это выходило очень убедительно.

— Ваши выводы забавны, мистер Эббот, хотя услышать запутанный порядок ваших предположений, исходя из которых, вы действуете, думаю, мне не следовало бы так удивляться. Вы должны извинить меня.

— Вы должны извинить меня тоже, — вдруг сказал Эрик гневно. Казалось, у его оппонента в руках все карты, а он устал быть джокером.. — Я никуда не еду. Меня не интересуют ваши билеты в один конец, ваши угрозы или ваше подразумеваемое всемогущество. Давайте, устройте мне увольнение. Это всего лишь работа. С моей квалификацией я смогу устроиться и в другом месте.

— Вы так считаете? Куда бы вы не обратились, везде найдете наши отзывы в персональных картотеках.

— На это вы меня не поймаете. Простите мне мою гордость, но я не думаю, что у вас столько связей. Я слишком хорошо делаю свою работу, а она представляет собой довольно большую ценность. Вы не можете подкупить или запугать всех производителей усовершенствованной электроники в мире Кроме того, есть еще социалистические демократии и внеземные независимые колонии на Марсе, Луне или Титане. Знаете еще что? Даже если бы вы могли причинить мне неприятности, я все равно не уехал бы назад. Я не люблю, когда на меня давят, мистер Тархун.

— Двое в Финиксе в этом убедились. Есть и другие способы давления, мистер Эббот.

— Не на меня. Вы не заставите меня убраться из Нуэво-Йорка и не заставите разлучиться нас с Лайзой.

— Вас с Лайзой, я не ослышался? Вы действительно думаете, что любите эту женщину, не так ли?

— Мне не нужно об этом думать.

— Может вы и правы. Может, это настоящая любовь. Не мне решать…

Он замолчал на мгновение, а когда заговорил снова, его манера вести себя претерпела коренные изменения. Вместо требовательной и угрожающей, она стала почти умоляющей.

— Мистер Эббот, вы производите на меня впечатление славного малого. Luften… Пожалуйста, продолжайте устраивать свое замечательное будущее. На этой планете пять миллиардов людей. Два с половиной миллиарда из них — женщины. Несомненно, среди них вы сможете найти другую, в которую влюбитесь, как в Лайзу Тембор. Вы привлекательны, умны, прилично зарабатываете. Хотелось бы мне так жить в вашем возрасте. К тому же, вы мне нравитесь.

— Это уж точно.

— Нет, проклятье, вы мне действительно нравитесь. Ваше упорство делает вам честь, вы проявили искренность и храбрость. Мне не хотелось бы видеть, что такие качества пропадут напрасно. Все равно, любите вы Лайзу Тембор, или она каким-то образом полюбит вас. Имеет значение только то, что это не все равно для других. Не все равно людям, с чьими желаниями надо считаться. Людям, которые не захотят понять вас, как это делаю сейчас я.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});