Драконовы земли - Kuras

тут, выкрикивая наперебой:

— Папа! Ты уже вернулся!

Они налетели на него, но их суммарного веса не хватило, чтобы хоть как-то пошатнуть его. Дракон опустил голову вниз, чтобы потереться широким носом о своих сыновей. Так они стояли долгое время, радуясь воссоединению. Отец жмурился, чувствуя как неуклюже дети пытаются вжаться в него и как они фырчат. Вчетвером они источали любовь. Когда с этим искренним проявлением было закончено, то драконята без умолку заговорили о своих приключениях. Как они с Роулсанэ гуляли по окружающему лесу, как они дошли до края этого мира, как дошли обратно, как решили понаблюдать за озером, как почувствовали возвращение отца. Трефалкир с улыбкой слушал этот радостный гомон, наполненный яркими впечатлениями о Долине.

— Мы знали, что ты скоро прилетишь сюда, — сказал Бэйлфар, с восторгом заглядывавший в глаза отцу, — мы тебя ждали.

— Ты уже закончил со всеми делами? — тут же важно спросил Сардолас.

— Можно и так сказать, — дракон расставил передние лапы пошире, чтобы дети спокойно поместились между них.

Они смотрели на него снизу вверх как на героя легенд, о которых так любили слушать вечерами. Чернокнижник поднял голову и взглянул на слегка встревоженную Роулсанэ. Она лучше многих знала, с чем пришлось ему столкнуться. Та встреча и нападение ещё тревожили её. В коралловых глазах плескалось волнение и немой вопрос, который морская самка не решалась озвучить.

— Мы привели ту драконицу в Долину. Но тебе, как и всем остальным, опасаться нечего, — сказал ей земляной дракон.

— Это ведь создание человеческой магии, разве оно может жить как мы? — спросила Роулсанэ.

Её морда чуть исказилась от отвращения. Детёныши, увлечённые беседой, переводили глаза со своей подруги на отца, спокойствие которого не оставляло им сомнений: всё было хорошо и нет поводов для переживаний.

— Если мы проявим терпение и понимание, как и подобает взрослым, то та самка научится быть как мы. Сейчас за ней приглядывает Нивервир, из-за родства крови у него больше связи с ней, — наставительно объяснил ей Трефалкир, не особо вдаваясь в детали.

Уверенности морской драконице это не прибавило. Стоило ей вспомнить о видении, которое открыло ей волшебное Око, как казалось, что крылья и хвост снова жжёт призрачным огнём. Она почесала пушистые наросты на голове, задавая ещё один вопрос.

— А король сможет с ней справится, если что-то пойдёт не так?

Это вызвало у старшего лишь усмешку. Нивервир мог убить ту самку за две секунды одним проникающим ударом крепкого клюва в затылок. Но сгущать краски не хотелось. Поэтому он просто напомнил во всеуслышание:

— Конечно, он самый сильный дракон среди ныне живущих.

Это несколько успокоило Роулсанэ. По крайней мере, она уверилась, что всё в надёжных лапах. Разве можно было сомневаться в Нивервире, источавшим ту особую силу? Вряд ли. Фангрэнэ тем временем спросил у отца.

— А теперь мы полетим домой, раз король справится сам?

В этом вопросе слышалась плохо скрываемая грусть. Трефалкир взглянул вниз: дети чуть приуныли. Им очень нравилось это волшебное место, нравилось видеть других драконов, пускай даже те не относились к ним очень доброжелательно. Это всё отличалось от жизни в тихом лесу. Но у земляного дракона имелось другое намерение, которое всё скребло его душу.

— Нет, — он обвил детей хвостом, — я думаю, что мы отправимся домой не так скоро.

К своему облегчению дракон заметил, что это не особо расстроило его детёнышей. Они послушно ждали того, что он им собрался объявить. Молча и внимательно смотрели вверх. Самец им улыбнулся, стараясь со своей радостью скрыть свою болезненную муку и тревогу.

— Роулсанэ, — обратился он к молодой самке, сидящей чуть в стороне, — я очень благодарен, что ты эти дни провела с моими детьми. Но не откажешь ли ты мне в услуге: побыть с ними ещё какое-то время, пока меня не будет?

Уважительное обращение и какая-то странная надежда в этих словах тронули драконицу. Она хорошо провела время с маленькими драконятами, как если бы они были её младшими братьями. Они играли, разговаривали, гуляли, исследовали мир Долины. Она с радостью проведёт с ними ещё время. Самка склонила голову.

— Это будет большое удовольствие для меня.

Трефалкир выдохнул, ему будет спокойней, если помимо Нивервира за сыновьями будет кто-то приглядывать. Кто знает, что может случиться. Даже в таком месте, как Долина. Чего стоила сегодняшняя драка.

Детёныши непонимающе смотрели на своего отца, всё ещё ожидая ответа на вполне логичный вопрос. Заботливо посмотрев на них, дракон лёг на живот, чтобы его морда оказалась на уровни с детьми. Тщательно подбирая слова, земляной дракон начал говорить.

— Вы помните, я рассказывал вам о том, что ваша мать потерялась?

Драконята с готовностью кивнули, внимая своему родителю. Роулсанэ насторожилась — эта информация была для неё новой. Она считала невежливым спрашивать такие вещи или слышать, не имея на то как-то разрешения. Но, вероятно, Трефалкир счёл, что она может присутствовать, потому что продолжил:

— В первый день, когда мы прилетели сюда, я услышал её.

— И ничего не сказал нам? — Сардолас выглядел озадаченным и даже чуть обиженным.

— Я не был уверен, сын. К тому же, у меня было важное дело, и я не хотел вас волновать.

Тёмно-фиолетовый драконыш поразмыслив решил, что это достаточно серьёзные причины. Ведь его отца взял с собой сам король, а это важно. Бэйлфар же пришёл в восторг.

— Теперь мы вместе отправимся её искать? — его лапки трогательно коснулись носа отца.

Этого-то Трефалкир и опасался. Он не мог взять их собой. Собственно, он решился слетать на север только потому, что за его детьми было кому присмотреть здесь. Здесь они были в безопасности. Дракон покачал головой с щемящей болью наблюдая, как понурились детёныши. Но так было надо. Вероятно, это единственная возможность за будущие четыре года. За это время Азайлас может окончательно превратиться в лёд, и тогда никто и ничто её не разбудит. Если есть шанс сейчас, то Трефалкир не мог им не воспользоваться. Он принял это решение. Нивервиру он ещё не сказал о том, что улетит сегодня же, но тот сам наверняка, догадывался, пускай и не одобрял. Это не имело такового значения. Чернокнижник никогда не простит себе, если не воспользуется такой возможностью.

— Я полечу один, это слишком далеко, а мне нужно торопиться, — он попытался мягко отказать отпрыскам, покачал головой

— То есть мы не полетим разыскивать маму? — разочарованно уточнил Фангрэнэ.

— Нет, — дракон повторил покачивание, — вы будете ждать меня в Долине вместе с Роулсанэ. Не так уж и скучно, да?

Драконыши неуверенно переглянулись между