Непоседа, Мякиш и Нетак - Ефим Чеповецкий

— Ух и задал же я ему перцу, Петя!..

Но вместо похвалы и благодарности на него со всех сторон зашикали друзья:

— Ш-ш-ш! Ш-ш-ш!..

А Петя даже попытался заслонить его спиной.

Но зря. Девочка-то была хитрая. От ее глаз ничего не ускользало.

— Бессовестные! — закричала она и затопала ногами. — Как вы смели пустить в приборы этого железного чертика?! Это вам так не пройдет! Я все расскажу папе! Вот увидите! — И хотя голос у нее был очень сердитым, слезы градом катились из ее глаз. Впрочем, она имела на это немножечко права: ведь она была девочкой.

Скоро на ее лице появились фиолетовые пятна и полосы. Но это было понятно. Ведь она вела бортовой дневник — писала.

И вот с помощью слез чернила с ее пальцев перешли на щеки и нос. Именно теперь наши путешественники окончательно убедились, что она обыкновенная девочка, такая, как и все школьницы ее возраста, и поэтому можно было переходить к перемирию.

Однако все произошло не так просто.

Глава двадцатая, в которой остров возвращает Пете учебники и тетради и в которой происходит прощание с хозяйкой острова

Петя уже собрался выслать парламентеров для перемирия, но маленькая хозяйка подняла руку и, внимательно оглядев весь остров, тоном следователя спросила:

— Признавайтесь, что еще вы забросили в аппаратуру?

Петя и человечки переглянулись. Всем было ясно, что обманывать нет смысла — остров все равно выдал бы их. И Петя, запинаясь на каждом слове, промолвил:

— Там… то есть у него… мои… эти… как их… ну, учебники и тетради… там…

— Ах, так вот кто это, Петя Мамин-Папин? — догадалась девочка, припомнив слова острова. — Ученик четвертого «А» класса, так?

— Да, Пети Малина, — робко поправил Петя.

— Это не имеет значения, Папина или Малина… А зачем они там? продолжала следствие хозяйка острова.

И тут Петя не выдержал и соврал:

— Они там су… сушатся…

— Нечего сказать, нашли печку! — возмутилась девочка и сразу же приказала острову: — Отвечай, что еще находится у тебя в машинах?!

И остров ответил: «Произведено выполнение домашних заданий точка правописание и арифметика точка за текущий учебный год точка».

Голос у девочки стал мягче и глаза загорелись любопытством.

— Пожалуйста, показывай работу! — совсем как учительница приказала она.

На этот раз раскрылся целый люк, и из него выехали все Петины учебники, тетради и дневник. Девочка присела на корточки и быстро стала листать тетради.

Сперва по арифметике, потом по русскому языку.

— Нам некогда! — спохватился Петя. — Мы должны немедленно отправляться домой. — И он наклонился, чтобы взять свое имущество.

Но девчонка вдруг так рассмеялась, что Петя невольно отпрянул.

— Ничего тут смешного нет, — неуверенно сказал он. — Тетради как тетради. У тебя, что ли, лучше?!

— Ой, не могу! — хохотала девчонка. — Ой, помогите, лопну от смеха! Посмотрите на эти задания! Хаха-ха! — И она поднесла к Петиным глазам раскрытую тетрадь по арифметике.

Страницы были заполнены примерами на сложение, но под аккуратными столбиками цифр, под чертой, где полагалось стоять сумме, красивым почерком были выписаны слова и целые фразы. Например, Петя с удивлением прочитал, что 465 + 535 равняется: вода, воды, воде, воду, водой, о воде.

Или в решении примера 1322 + 178 значилось, что подлежащее всегда стоит в именительном падеже.

На следующей странице, в задаче, где требовалось выяснить стоимость одного метра ситца и одного метра сукна, в решении получились стихи:

— Ситец, ситец, где ты был?— На Фонтанке блузку мыл.

А сукно ходило в гостиИ играло с плюшем в кости.

Петя не удержался и сам стал хохотать. Потом девочка раскрыла тетрадь по правописанию и снова покатилась от смеха. Только теперь уже Пете было не до смеха. В упражнении, где полагалось подчеркнуть безударные гласные, стоял ответ какой-то задачи, то есть: 15 килограммов гороха.

В упражнении № 58, где полагалось подчеркнуть разделительные мягкие знаки, в конце фразы было написано: 79 голов капусты.

И в таком роде были выполнены все задания.

Девочка больше не смеялась. Она взяла в руки Петин замухрыженный дневник, раскрыла его и медленно стала перелистывать страницы, так, чтобы Петя видел все отметки. Петины глаза отчетливо увидали, что на каждой странице против каждого предмета были проставлены красивые «двойки». И за четверти, и за весь учебный год.

— Это… это не честно! — возмутился Петя. — Это он себе поставил двойки, а не мне…

— Совершенно верно, — сказала девочка и незаметно покрутила вздернутым носиком с чернильным пятнышком на самом кончике. — Все эти двойки он заслужил. Но и ты не имеешь права от них отказываться. Ты их заработал за хитрость и лень. Что ж ты думаешь, я не понимаю, для чего ты забросил в аппаратуру свои учебники и тетради?! Так вот знай! — Она аккуратно положила тетрадки и дневник на полочку и начали подробно объяснять: — Во-первых счетные машины острова не умеют делать задания для первых, третьих и пятых классов. Они умеют решать задачи только по высшей математике, потому что они очень умные и имеют самое высшее образование. Во-вторых, ты, Петя, растяпа! Ведь ты к учебнику по арифметике положил тетрадки по русскому языку, а к учебнику по правописанию положил тетрадки по арифметике. Машина — не человек, ее дело простое: как положили, так и делает. В-третьих, меня зовут Таня…

Петя стоял перед хозяйкой острова растерянный, с широко раскрытыми глазами и не знал, что говорить.

Не растерялись только Непоседа, Мякиш и Нетак. Им хотя и было стыдно за своего Петю, но уж больно умной была эта Таня, и они с удовольствием слушали все ее «во-первых, во-вторых и в-третьих». Даже Непоседа, которого она назвала «железным чертиком», на нее не обиделся. И, как только она назвала свое имя, он первым полез знакомиться.

— А я вовсе не железный чертик! — подпрыгнув к самому ее носу, зазвенел он. — Я самодельный человечек — Непоседа. Очень приятно познакомиться.

— А я — Мякиш! — промурлыкал пластилиновый толстун и на минуточку приклеился к ее ботинку.

Когда же за ее спиной деревянный упрямец проскрипел: «Нетак», — Танин рот, который раньше казался таким маленьким, растянулся до ушей, и она сказала:

— Хи, у вас веселая компания! Мне тоже очень приятно познакомиться!

Все сразу уселись на палубе, и великие путешественники наперебой стали рассказывать о своих космических открытиях и злоключениях. Таня очень любила сказки и всякие небывалые истории, но когда Петя толковал о Гончих Псах, Млечном Пути и Большой Нетаке (а он ко всему невероятному еще и привирал немножко), она с сомнением покачивала головой и приговаривала: «Ой ли?! Так ли?!» Но Петя в этих случаях указывал на своих друзей и спокойно говорил:

— Пожалуйста, они все подтвердят!

И человечки молча кивали головами.

Свой рассказ Петя закончил похвалой могучему самодельному вездеплаву-везделету-вездесамосамоходу, который красовался на вертолетной площадке острова. И все же в заключение Петя вздохнул и сказал:

— Конечно, Таня, твой Кибернетический остров, да еще на воздушных подушках, — это совсем замечательная вещь!

— Очень замечательная! — подтвердила Таня. — Только он еще не совсем самостоятельный: его надо вовремя включать и выключать.

— А вот я совсем самостоятельный! — гордо заявил Петя. — Я сам включаюсь и выключаюсь.

— Я тоже, я тоже самостоятельный! — запрыгал перед Таниным носом Непоседа. — Смотри, я сам стою на своих пружинках!

— А я — самосидетельный! — проскрипел Нетак.

— А я самолежательный! — сонно промурлыкал Мякиш и улегся у ее ног.

Но Таня вдруг рассмеялась, расхохоталась прямо Пете в лицо:

— Ой, ха-ха! Ты хоть никому не рассказывай про свою самостоятельность, а то тебя и в школьной стенгазете пропечатают, и частушки смешные сочинят. — И она тут же сочинила частушку и запела:

Он самостоятельный,Это все заметили,И самолежательный,И самосидетельный!

— Я вполне серьезно! — обиженным тоном проворчал Петя.

— И я не шучу, — сказала Таня и перестала улыбаться. — Разве самостоятельные школьники поручают делать свои уроки кибернетическим машинам?! Разве самостоятельные мальчишки… — Тут она схватила Петину измятую куртку и, показав ему дырки от выдранных с мясом пуговиц, сказала: — Разве самостоятельные мальчишки не могут сами себе пришить пуговицы?! Разве, разве…

Но Петя не дал ей закончить, потому что она могла насчитать еще тысячи разных «разве». Он вскочил на ноги и сердито закричал: