Мятежная любовь (СИ) - Гущина Яна

От осознания происшедшего, чуть не взвыла. Столько всего произошло, а я не помнила! Беспомощно опустившись на пол, спрятала лицо в ладони.

— Арно, что же ты наделал? — еле сдерживая слёзы начала упрекать мужа. — Зачем тебе нужно было забирать мою память и разлучать меня с Сэмом и Генри? Я никогда не смогу быть твоей. Неужели неясно, что я принадлежу им, а они — мне.

— Разве я был тебе плохим мужем? — взревел Арно, нервно меряя комнату шагами. Я женился на тебе, не посмотрев, что ты утеряла свою невинность. Я полюбил тебя, и ты тоже любила меня! Я знаю, что любила! В этом ты можешь не отпираться!

Я отползла, не смея подняться. Таким злым я не видела его никогда.

— Да, любила, — подтвердила я, стараясь, чтобы мой голос не дрожал. — Но я встретила Сэма…

— Того самого негодяя, который надругался над тобой! — съязвил Арно.

— Теперь это не имеет значения, — мой голос стал твёрже. Я встала и подошла к окну, с тоской вглядываясь вдаль. — Ты можешь называть его как хочешь, но это не изменит происшедшего. Я люблю Сэма и только его. Позволь рассказать тебе всё по порядку, что произошло. Ты должен поверить мне. Перестань относиться ко мне, как к больной. У меня всё в порядке с разумом.

Но Арно распалился ни на шутку. Теперь мы были с ним один-на-один в нашей комнате, и ему некто не мешал вернуть на путь истинный заблудшую жену.

— Да как ты можешь говорить такое? — он злобно гаркнул на меня и, подойдя, ухватил меня за плечо. При этом тряхнул так, что у меня чуть внутренности не высыпались на пол. Развернул и заставил посмотреть ему в лицо. — Запомни, Лия, твой муж — я. И никто никогда не заставит меня оставить тебя. Никакая ревность, никакие соперники и никакие преграды не заставят меня разлюбить и отречься от тебя. Мне всё равно, что было в твоём прошлом. Я готов простить тебе твою мимолётную слабость. Не спорю, что Сэм красив, но ты не его жена, а моя. Моя!

Он выкрикивал слова, будто вдалбливал в меня простые истины. Ему не терпелось, чтобы я вникла в суть и не вздумала перечить. Ведь правда у него была одна, и ничего другого он не хотел слушать!

В общем-то, он был прав. Я была его женой. Сэм был любовником, а ребёнок, рождённый вне брака — бастард. Но для меня всё виделось по-иному. Именно Сэм стал для меня единственным мужчиной на свете, а Генри любимым сыном, рождённым в любви. Моя любовь к Сэму и Генри делала их единственными мужчинами моей жизни.

— Арно, прости, — прошептала я. — Мне жаль, что приходится ранить тебя. Но когда мы с Сэмом попали в зазеркалье, Смерть сказала, что ночь истиной страсти сможет вернуть нас. Тогда-то и зародилось дитя под моим сердцем. Мы вернули замку время. А потом побывали в Кривляндии, где исказили время, чтобы вернуть Смерть в более взрослую жизнь. После этого пошли искать Книгу Откровений. Она должна была примирить светлых и тёмных магов. У склепа, где хранилась Книга, родился Генри и вдохнул жизнь не только в замок, но и в Книгу. Мы с Сэмом преодолели все ненастья и смогли вернуться в обычный мир и принесли с собой Книгу. Если бы мы не сделали это, то кровопролитная битва уничтожила бы многих. Именно нам все обязаны воцарившимся миром.

Как на исповеди, я была честна с Арно. Рассказала, как смогла. Если понадобилось бы, я бы рассказала детальнее, с подробностями, но по взгляду мужа поняла, что он счёл меня душевнобольной. Он сглотнул, прослезился. Было видно, что он жалеет меня, а не сердится. Решил, что я окончательно тронулась разумом. Взял моё лицо в свои ладони и поцеловал в губы. Потом его поцелуи стали быстрыми и полетели по лицу, как мотыльки. Когда он оторвался от меня, я увидела, что он горько плачет. Даже не поверила. Брутальный крепкий мужчина и вдруг в слезах.

— Как мне жаль… — заговорил он, глотая слёзы и поглаживая меня по голове, — Как мне жаль, что наш поход против тёмных магов повредил твоё сознание. Ты только что рассказала мне такое, от чего я сам чуть не свихнулся. Теперь понятно, почему ты льнёшь к Сэму и пытаешься завладеть чьим-то новорожденным дитём. Любимая, забудь о любовнике и о ребёнке. Я простил тебе порочную связь с Сэмом, так как знаю, что он принудил тебя к ней, когда ты была его рабыней, а ребёнка верну матери, которая, наверное, не находит себе места в поисках малыша. Не переживай ни за кого и ни за что.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я остолбенела. Ну вот… Рассказала всё, как на духу, а меня уже умалишённой признали. И что теперь делать? Если продолжать настаивать, что всё было именно так, как я рассказала, то меня запрут в комнате с решётками. А если «раскаюсь» и скажу, что попутала всё, и теперь люблю лишь Арно, то меня оставят на свободе на правах жены одного из хозяев замка.

Выбор был невелик. Я тяжело откинулась на стену и посмотрела на Арно. Мой муж и мой тюремщик в одном лице. Горько улыбнулась.

— Кажется, меня подвергли какому-то странному заклятью, — слабым голосом произнесла я. — Даже не знаю что со мной. Голова кружится, мысли путаются. Какие-то неясные образы овладевают сознанием.

— Вот именно! — обрадовался Арно, что моё сознание проясняется. Поцеловал мои ладони. — Скоро ты придёшь в себя. Тебе станет легче. Ты забудешь всю ерунду, о которой говорила. У нас с тобой будут дети, и никакой Генри не будет больше тревожить твоё сознание.

Я разрыдалась, не сумев сдержаться. Отныне мне придётся играть роль любящей жены. Как же это ужасно. Отныне надо притворяться, чтобы однажды сбежать и отыскать Генри и Сэма.

Глава 26

Словно тень я бродила по замку Арно. Весёлые застолья, балы и гости не возвращали мою беззаботность. Арно очень старался, чтобы я, как прежде, стала оживлённой, счастливой. Но этого не случалось. Арно приглашал лекарей, но и они не помогли.

Мне приходилось каждую ночь делить ложе с мужем и большей пытки не существовало для меня. Вспоминала, как до похода на тёмных магов я была счастлива в постели с мужем. Если бы мне кто-то тогда сказал, что вскоре всё изменится, я бы не поверила. Утехи любви в объятиях Сэма были куда разнообразнее и радовали до умопомрачения. Плод нашей с Сэмом любви находился в чужих руках, и я не знала, жив ли наш малыш. Арно поступил жестоко, разлучив нас. Хоть бы Генри оставил со мной. Тогда, может, я бы смирилась с ролью жены Арно. Но он сделал всё возможное, чтобы я мечтала о возвращении в замок пегас-кентавров.

Просто убежать мне не удастся. Великий Совет, пред которым нам с Сэмом однажды довелось предстать, всё так же был Великим Советом. Его никто не распускал. Только теперь половину мест занимали светлые маги. Так же, как и прежде, Великий Совет вершил судьбы людей. Все спорные вопросы решались на Совете. Стоит мне бежать, как Арно с братьями отловят меня, но тогда им не удастся скрыть мой грех — Великий Совет нельзя обмануть. Не существует ни заклятий, ни ухищрений, чтобы провести хладнокровных судей Великого Совета. Меня просто казнят, как неверную жену, или запрячут навсегда в клинику для душевнобольных. Ни то, ни другое мне не подходило.

Поэтому я бродила, как тень по замку, не зная, что предпринять. Мира и Тая скрашивали моё одиночество. Иногда мы надевали платья танцовщиц и кружили под звуки музыки. Тогда я вспоминала, как мы танцевали перед господами, ожидавшими гладиаторские бои. Тогда ты были рабынями, наложницами, но тогда я чувствовала куда больше свободы, чем сейчас. Сменив замок, я сменила надзирателя.

Арно винить было не в чем. Он старался скрасить мою тоску, и я пыталась показать, что мой «недуг» прошёл. Это успокоило Арно, и он подумал, что я полностью излечилась от своих навязчивых идей. На самом же деле я усыпила его бдительность, чтобы придумать план побега.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Парк, разбитый в стенах замка, был колоссальный. Бесконечные и многочисленные дорожки, посыпанные гравием, журчащие ручейки, через которые были перекинуты горбатые мостики, статуи и клумбы, фонтаны и беседки. Ничто так не радовало меня, как прогулки по парку. Он напоминал мне парк пегас-кентавров, хоть и сильно отличался от него. Возможно, фонтаны и дорожки делали эти два разных парка схожими. Этого я не знала. Но мне казалось, что, блуждая здесь, я могу наткнуться на Сэма. Почему-то он представлялся мне весёлым и в моих мечтах вёл нашего малыша за руку.