Контейнер - А. М. Олликайнен

поднёс распечатку к самому носу.

– Не возражаете, если я включу диктофон? – спросил Ренко, кладя мобильник на стол.

Аро махнул рукой в знак согласия.

– Вы узнаёте её? – спросила Паула.

– А должен?

– У нас есть основания думать, что примерно пятнадцать лет назад эта женщина работала в концерне «Лехмус».

Её зовут Рауха Калондо, она родилась неподалёку от Ониипы. Нам сказали, что в то время вы были в Намибии.

– То есть Лаури сказал, – многозначительно уточнил Аро. – Да, очевидно, я нанимал её. А значит мы, скорее всего, и правда виделись. Ни её лица, ни имени я не запомнил, но это в самом деле я занимался рекрутингом местных в Ониипе.

– Почему именно там? – спросил Ренко.

– В Ониипе располагалась финская миссия. Но мы нанимали персонал не только там, но и по всей стране. Ониипа – лишь одно место из множества.

Аро положил фотографию на стол – как раз в тот момент, когда Риитта ставила кофе и кувшин с водой. Ренко взял стакан и стал наливать в него воду. Получилось слишком поспешно, и вода пролилась на белую скатерть. Вейкко охнул.

– Дождик вымочит, а красно солнышко высушит, – нараспев сказала Риитта.

– Много ли финнов работало на «Лехмус» в Намибии? – спросила Паула, пока Ренко промокал дно стакана салфеткой, которая совершенно не впитывала воду.

– Ну, долгое время там работали только мы с Ханнесом. Потом в конце девяностых приехали Лаури и Юхана. Иногда присоединялась и Элина, но потом у неё родился ребёнок. Остальной персонал был из местных. У субподрядчиков, разумеется, тоже были европейские сотрудники, в том числе и из Финляндии. В основном на руководящих должностях.

– Были ещё девушки – Риту и Май. Работали крановщицами, – добавила Риитта, подавая чашки.

Аро усмехнулся.

– Точно. Ритва Каакко и Май Ринне до сих пор работают в концерне, но теперь в руководстве. Точнее, Май занимается фондом. Были у нас и другие стажёры, студенты. Некоторые справлялись лучше, некоторые хуже. Ритва и Май выделялись среди прочих. Ханнес определил их крановщицами – видимо, это был своего рода экзамен.

– А каково было ваше положение в концерне? – спросила Паула.

– Работу в области развития мы с Ханнесом начинали равноправными партнёрами. Поначалу масштабы были небольшими – так, пытались потихоньку сделать мир лучше. Хотели восстановить страну, разрушенную войной. Потом Ханнес выкупил мою долю, а я остался работать на него. Развивали инфраструктуру, логистику… Занимались дорогами и прочим. Ханнес не особо доверял местным и стремился всё контролировать. Он постоянно жил там, а я мотался между Финляндией и Намибией. Было довольно тяжело, и, когда Ханнес передал больше полномочий Юхане, я, как в наследство, оставил свою должность Лаури.

– А вы, Риитта, часто бывали в Намибии?

– О нет, мне там делать было особо нечего. Иногда ездила на несколько дней, как бы в отпуск. Максимум раз в год, – ответила Риитта, рассматривая лежавшую на столе фотографию. – Так это она… умерла? Вот почему вы подозреваете, что это может быть связано с концерном?

– Что значит «вот почему»?

– Судя по цвету кожи, она может быть из Намибии. Иначе вы бы не стали расспрашивать нас о тех временах.

Паула не ответила, и Риитта отошла в сторону маленькой импалы.

– Вы сказали, что Ханнес не доверял местным. Была ли на то причина? – спросила Паула.

– Там, где крутятся деньги, всегда найдутся желающие их попилить, – поспешно ответил Аро. – Мы были совсем небольшой компанией, можно сказать, только вставали на ноги. Нам приходилось вникать во всё. И я не утверждаю, что мошенничать могли лишь местные.

– А кто же?

Вейкко показал на телефон на столе и знаком дал понять, чтобы запись ненадолго прервали. Ренко так и поступил.

– Это я скажу исключительно неофициально, – Аро подчеркнул каждое слово. – Ханнес мог извлечь свою выгоду. Если в рамках проектов случалась недостача, эти деньги могли не покидать пределов его дома.

– Ну, его уже к ответственности не привлечь, – заметила Паула и потянулась за мобильником Ренко, чтобы вновь включить диктофон.

Впервые за весь разговор Вейкко Аро выглядел сконфуженным. Возможно, из-за решительного жеста Паулы – он вряд ли привык к подобному. Была ли его напыщенная просьба отключить диктофон уловкой – или он действительно боялся говорить под запись нелицеприятное о бывшем боссе, пусть и покойном?

Вейкко поднялся, подошёл к барному шкафу в виде письменного стола и налил себе коньяка. Риитта переминалась на месте, словно газель, отбившаяся от стада.

– Думаю, у Юханы и Ханнеса были разногласия на этот счёт, – сказала она и взглянула на Аро, будто ища поддержки.

– Да, – неохотно признал Вейкко. – Я полагаю, что Юхана стремился к большей прозрачности в работе. Но Ханнес умел заметать следы, если таковые вообще оставались.

– А сам Юхана? Вы можете сказать, как он относился к местным жителям?

– Юхана много с ними общался. Он ведь настоящий гражданин мира, – ответил Вейкко.

Риитта никак не отреагировала на лестные слова в адрес сына, лишь плотнее сжала губы.

– Больше ничего сказать не могу, лучше спросить его самого, – добавил Вейкко. – Я в дела молодёжи не лезу, будь то Лаури или, тем более, Юхана. В отличие от Ханнеса, который вечно встревал во всё. Даже в то, что его не касалось.

– Значит, по вашему мнению, вы в тёмных делишках не участвовали? – вопрос Ренко прозвучал на удивление естественно.

– По моему мнению, я и не упоминал ни о каких тёмных делишках, – усмехнулся Аро. – Я лишь сказал, что Ханне с знал, как лить воду на свою мельницу.

– И кого нанять мельником, – добавил Ренко.

– Да. И я знал Ханнеса достаточно хорошо, чтобы понимать, когда не надо задавать лишних вопросов.

– Разве вам как корпоративному юристу, напротив, не надлежало обо всём знать? – спросил Ренко, на этот раз несколько наивно и непринуждённо, чтобы Аро не заподозрил в вопросе подвоха.

– Вы насмотрелись американских сериалов, – улыбнулся он. – Мы не устанавливаем правил игры, а лишь лавируем среди того, что уже есть.

Аро продолжал стоять с рюмкой, тем самым давая полицейским понять, что пора закругляться. Но Паула не шелохнулась.

– Одиннадцатого июня вы получили сообщение от Лаури. Могу я на него взглянуть?

Она говорила всё тем же дружелюбным тоном, но Вейкко тут же смекнул, что завершена лишь церемониальная часть визита. Взглянув на недопитый бокал, он одним глотком опорожнил его.

– Что ж, – произнёс он и со стуком поставил бокал на шкаф. – Очень может быть: я частенько получаю сообщения от сына.

– Правда? Я думала, наоборот.

– Я не храню сообщения, довольно быстро их удаляю, – добавил Аро, даже не пытаясь достать телефон.

– Вы имеете в