Основатели - Айзек Азимов

застыл в благоговении, офицеры боролись с нарастающим страхом.

— И в связи с дьявольской миссией корабля я снимаю с него благословение Духа Галактики.

Он торжественно простер руку. И тысячи экранов донесли дрожащим съежившимся солдатам величественное изображение их жреца.

— Во имя Духа Галактики и пророка его Хари Селдона, а также последователей его, святых отцов Термина, я предаю этот корабль анафеме. Да ослепнут экраны — глаза его. Да онемеют орудия — нечестивые руки его. Да замолчит сердце его — атомный двигатель. И да будет голос корабля — связь внутренняя и внешняя — поражен немотой. Да замрет дыхание его — коридорные вентиляторы; и погаснет душа его — источники света! Именем Духа Галактики — трижды анафема!

Отзвучало последнее слово, наступила полночь — и за много световых лет отсюда, в Арголидском храме, некая рука включила ультраволновое реле, которое со сверхсветовой скоростью замкнуло цепь, включив другое реле на флагманском крейсере «Виенис»…

И ПРОКЛЯТЫЙ КОРАБЛЬ УМЕР!

Проклятия религии, базирующейся на научных знаниях, — безотказны. Безотказны и смертельны.

Апорат наблюдал погружение корабля во тьму и слышал затихающее гудение гиператомных двигателей. Он возрадовался в душе своей и извлек из кармана своей длинной туники атомную лампу, тут же замерцавшую тихим жемчужным светом.

Взгляд его скользнул вниз, к ногам, где в смертельном ужасе корчились два коленопреклоненных офицера.

— Спасите души верующих, ваше преосвященство! — взвыл один из них. — Простите заблудших, ничего не ведающих о богохульных замыслах своих начальников!..

— Следуйте за мной, — сурово заявил Апорат. — Для ваших душ еще возможно спасение.

В окружающей тьме царил страх, реально ощутимый и нарастающий. Вокруг пятна света от лампады Апората непрерывно толкались солдаты, хватающиеся за подол его одеяния и умоляющие о милосердии.

На все просьбы был один ответ: «Следуйте за мной!»

Принц Лефкин обнаружился в офицерском отделении. Он на ощупь искал дорогу, проклиная все и всех, и требовал немедленного включения света. Когда жрец встал перед адмиралом — ответом был ненавидящий взгляд.

— Это ваше дело!..

Лефкин был голубоглазым по материнской линии, но это плохо сочеталось с наследственным косоглазием Виенисов и с их же крючковатым носом.

— Как я должен расценивать ваши предательские поступки?! Немедленно восстановите энергоснабжение! В конце концов, я здесь командующий или нет?!

— Уже — нет, — ответ жреца дышал мрачной решимостью.

— Арестуйте предателя, — Лефкин окинул толпу солдат взбешенным взглядом. — Взять его, или, во имя Космоса, я клянусь отправить каждого ослушника нагишом в воздушный люк!..

Адмирал тоже решил выдержать паузу, но она не возымела действия.

— Вам приказывает ваш адмирал, олухи! Арестуйте его!

Молчаливое неповиновение заставило принца окончательно потерять рассудок, и он истерически завизжал:

— Кого вы слушаете? Этого шута, этого преподобного лицедея?! Кто из вас способен всерьез поверить в религию призраков и лунной дымки?! Ваш жрец — самозванец, а столь чтимый им Дух Галактики — продукт богатой фантазии, рассчитанной на…

Апорат не дал Лефкину договорить.

— Арестуйте святотатца. Его слова навлекают на ваши души вечное проклятие!

Десятки солдат мгновенно сбили с ног все еще вопящего благородного адмирала.

— Возьмите его и следуйте за мной.

Лефкина поволокли за идущим впереди жрецом. Коридоры были битком набиты солдатами. Вернувшись в центр связи, Тео Апорат приказал низложенному командующему сесть у единственного работающего телевизора.

— Прикажите всем кораблям эскадры изменить курс и немедленно повернуть на Анакреон.

Залитый кровью, избитый и растерянный Лефкин покорно выполнил приказ.

— И теперь, — Апорат по-прежнему оставался мрачен, — теперь я сообщаю вам о наличии ультраволновой связи с королевством. Говорите то, что потребую я.

Отрицательный жест Лефкина повлек за собой угрожающий рев толпы в прилегающих отсеках и коридорах.

— Я жду, — повторил жрец. — Начинайте.

И принц Лефкин начал.

— Внимание! Анакреонский флот…

8

Полная тишина царила в покоях Виениса до появления на экране изображения принца Лефкина. Регент вскрикнул при виде смятенных черт своего сына и его разорванной формы, вскрикнул и рухнул в кресло с искаженным лицом, на котором явно читался страх.

Хардин слушал совершенно бесстрастно, и руки его спокойно лежали на коленях; что касается юного короля, то он корчился в темном углу, нервно закусив золотое шитье рукава. Даже с солдат слетел покров свойственной им невозмутимости. Они взяли атомные бластеры наизготовку, но украдкой поглядывали от дверей на изображение измученного человека в телевизоре.

Создавалось впечатление, что Лефкин говорит под суфлера. Голос его был напряжен, полон усталости, и самоуверенность в нем отсутствовала начисто.

— Анакреонский флот… понимая кощунственный характер своей миссии и… не желая оказаться соучастником преступления против… намерен возвратиться в столицу, для… предъявления отступникам ультиматума… отступникам, повернувшим данное им оружие против… родника вселенской благодати —Термина… и божественной воли Духа Галактики. Требуем незамедлительного прекращения любых военных действий против истинной веры… гарантии… удовлетворяющей нас в лице полномочного представителя флота жреца Тео Апората… а также гарантии… невозможности подобной войны в будущем.

Была выдержана длительная пауза.

— Смещенный принц-регент Виенис… под стражу и… на суд духовенства за свои богохульные поступки и деяния. В противном случае королевский флот Анакреона… дворец с лица земли… и другие необходимые меры, для… гнездо еретиков и губителей человеческих душ…

Рыдание заглушило последнюю фразу, и экран телевизора угас.

Пальцы Хардина легко скользнули по атомной лампе, и она погасла вслед за экраном. Мрак обнял смутные тени регента, короля и охранников, и стало ясно различимо сияние вокруг мэра Сэлвора Хардина.

Нет, не яркое праздничное сияние, привилегия коронованных особ, — нимб Хардина выглядел гораздо более будничным, но произвел никак не меньшее воздействие.

Не далее, как час тому назад Виенис объявил мэра военнопленным и уведомил о падении Термина. Теперь же он выглядел призраком, молчащим, измученным призраком; и ирония сквозила в прозвучавших словах Хардина.

— Напомню вам притчу, — тихо сказал мэр, — древнюю, как само человечество, поскольку те страницы, на которых она записана, копии еще более древних, и так почти до бесконечности. Я думаю, вам не повредит выслушать ее.

Был у лошади опасный и могучий враг — волк. В непрерывном страхе за свою жизнь и полном отчаянии лошадь решила начать поиски не менее сильного союзника. Она предложила человеку заключить с ней союз, отметив, что волк — враг им обоим. Человек с радостью принял предложение и настаивал на немедленном уничтожении волка — если лошадь позволит человеку использовать ее талант к быстрому бегу. Со стороны лошади