Житие мое. Трилогия - Ирина Сыромятникова

— Если только не спросят напрямую — врать нехорошо.

Он понятливо кивал.

Хозяева фермы, встревоженные известием о нападении гулей и обнадеженные моими уверениями, что теперь все будет хорошо, согласились присмотреть за ребенком и сообщить в полицию о случившемся. Уже на полпути к трассе издали я разглядел колонну военных грузовиков с логотипами НЗАМИПС, пылящую навстречу, и бодро завернул в кусты — возобновлять знакомство с «любимой конторой» мне совершенно не хотелось.

Только через сутки, добравшись до Редстона и увидев заголовки утренних газет, я понял, что произошло. Оказывается, накануне один из полицейских прорвался через проклятый лес и сумел вызвать подмогу. Полк НЗАМИПС был поднят по тревоге, они гнали туда всю ночь, потому что три активных гоула — страшная сила. Первоначально их было четыре, но покойный чистильщик дорого продал свою жизнь. По пятам колонну военных преследовала свора журналистов, готовых жизнью заплатить за возможность наблюдать такое событие. Нескольких из них я видел голосующими на обочине, но интуиция подсказала мне, что останавливаться не следует. Они на месте, а не то что гоула, даже гуля завалящего нет — все перебиты.

Вот тут — то и родилась история о черном рыцаре на рогатом монстре.

Вся пресса ходила на бровях, смакуя историю про мага — частника, с успехом заменяющего один батальон. Более рассудительные задавали вопрос, как могли гоулы столько лет скрываться в самом центре густонаселенных земель, раз за разом нападая на ничего не подозревающих селян. Особую пикантность истории придавали жертвы среди чистильщиков и полицейских — гули съели какую — то крупную шишку. Шеф регионального отделения НЗАМИПС дал интервью, в котором сожалел о случившемся и каялся, сожалел и каялся, а также клялся жизнью, что теперь в округе все будет хорошо.

На следующий день после происшествия я, сказавшись больным, ушел из университета после второй пары и немедленно отправился к своей «болтушке», где и был осчастливлен номером «Западного вестника».

— Мисс Фиберти, нам надо серьезно поговорить.

Она понимающе кивнула:

— Хочешь закрыть бизнес?

— После того, что случилось, надзор прочешет весь округ частым гребнем. Мне не нужны неприятности.

Она вздохнула:

— Очень жаль, работать с тобой было интересно. Могу я, — она смущенно поправила очки, — написать о тебе книгу?

— Книгу?

— Роман. Естественно, имя будет изменено.

— Думаете, это кому — нибудь будет интересно?

— Думаю, да.

— Пишите! — великодушно согласился я. — Только дайте мне пролистать рукопись, когда закончите. Не хочется выглядеть полным идиотом.

Мисс Фиберти напоила меня чаем, я упаковал свою картотеку и аккуратно сложил строгий деловой костюм.

— У вас не будет проблем из — за меня?

Женщина усмехнулась:

— Если возникнут вопросы, я скажу, что сдавала комнату с телефоном и не знаю, кто в ней жил.

На том мы и расстались.

Я обернул черный саквояж белым полотенцем и отправился на свалку, где под охраной пса — зомби мирно дремало мое рогатое чудовище. Если кто наткнется на эту парочку, мне будет уже не до саквояжа… И как меня угораздило так залететь? Вроде ничего такого не делал. По крайней мере, не планировал. Главное, все были довольны, и вдруг одним махом — хоп! — и почти что враг общества. Во всяком случае, по версии НЗАМИПС. Завязывать надо со всякой уголовщиной! Я дал себе клятвенное обещание отыскать в старых штанах визитку капитана Бера, вставить ее в рамочку и повесить над столом: если меня еще раз потянет на авантюры, буду лбом об нее биться.

Часть третья. Артель «Напрасный труд»

Хорошо известно, что основы алхимии были заложены черными магами. Менее известна причина, по которой они взяли на себя такой труд. При близком рассмотрении приходится признать, что двигала ими не страсть к познанию, а элементарная лень — обращение к личному могуществу они считали более утомительным занятием, чем растирание в ступке смеси порошков, и, естественно, первой оформившейся алхимической дисциплиной стала пиротехника.

Из научного издания Редстонского университета «Юному алхимику»

Глава 1

Я добрый — добрый черный маг, я очень скромный черный маг, я очень — очень…

Вот интересно, должен ли я после произошедшего вести себя тихо или, наоборот, как все? Поймите правильно, я конечно же очень умный, но актерское ремесло — не моя стихия. Достаточно убедительно мне удается изобразить только простые и естественные реакции, а всякие сложные поведенческие конструкции — это больше по части белых магов. Как я должен вести себя, если я знаю не то, что я знаю, о том, что я знаю?

А вопрос был актуальный, потому что Редстон гудел, как растревоженный улей (тьфу, тьфу, пчелы!). Я и представить себе не мог, сколько шума может произвести пара — тройка эпизодов моей полукриминальной деятельности, причем, что характерно, настроение общества по этому поводу диаметрально отличалось от настроения властей. Народ явно не поддерживал официальную точку зрения на последние события. Представляю, как это раздражало чиновников НЗАМИПС! Меня превозносили, меня ставили в пример, мною восхищались, а ведь черные так падки на лесть! По понятным причинам имя не называлось, но я‑то знал, о ком идет речь. Единственное, что удерживало меня от того, чтобы бегать по улицам с воплями: «Это я! Это я!» — пес — зомби. Рыцари рыцарями, а такую выходку мне никто не простит.

Занятия в университете превратились в настоящее испытание для нервов: Четвертушка поглядывал на меня хитрым взглядом (угораздило же меня показать ему мотоцикл!), а везде, где черные собирались хотя бы втроем, немедленно начинало обсуждаться «то самое происшествие». Ничто так не возбуждает нашего брата, как чужая слава. При этом абсолютно все мои сокурсники были уверены, что способны проделать то же самое, но сработать круче. Один недоумок даже пытался перейти от слов к делу, и мистер Ракшат собственноручно избил его, причем вполне основательно — тому пришлось обратиться к целителям. Даже белым было ясно, что другими мерами зарвавшегося черного не проймешь, а потому распоясавшемуся преподавателю ничего за это не было.

Как страшно жить…

Из — за таких дел в университете организовали обзорную лекцию по потусторонним феноменам, обязательную для посещения всеми черными. А тем, кто не придет, пригрозили неполучением зачетов. Лектора прислали из НЗАМИПС. Дамочка бесцветной наружности, робея и смущаясь, рассказывала об истории изучения потусторонних сил, с легкой запинкой произнося фразы типа «летальный исход» и «свидетелей не сохранилось». Оживлялась она только во время демонстрации отвратительного вида экспонатов, мерзко, на всю аудиторию, вонявших формалином.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});