Наследник Шимилора - Елена Жаринова

Сенс словно услышал мои мысли.

— Каким прекрасным должен быть мир, чтобы миф о совершенстве стал реальностью! И все-таки мечта остается мечтой: нет ничего прекраснее, чем белый единорог. Увы! Его как раз не бывает в природе. Вы заметили, Джоан, единороги по мастям сходи с нашими земными лошадями.

— Тс-с! — я поднесла палец к губам.

— Ах да, — виновато спохватился ученый. Но принц о чем-то разговаривал с Денисом, и сенс Зилезан продолжал:

— Однако по легенде в образе белого единорога является бог Ликорион.

— Кстати о богах, сенс, — вспомнила я мысль, как-то пришедшую мне в голову. — Как вы считаете: не могло случиться так, что под видом богов лаверэльцы стали поклоняться давно покинувшим этот мир фраматам? Это было бы логично, за минувшие века правда могла обрасти мифами. На Земле ведь такое бывало.

— Вы мыслите как историк, дружочек, — грустно усмехнулся сенс. — Но в вашем предположении нет поэзии.

А вы не хотите допустить, что боги Лаверэля существуют на самом деле?

— Фраматы об этом ничего не говорили, — я пожала плечами.

— Разумеется! Им не нужны боги. А боги существуют лишь для тех, кому они нужны.

— То есть лишь в воображении? — лукаво улыбнулась я.

Сенс покачал головой.

У меня был еще один вопрос к сенсу Зилезану, но я не была уверена, стоит ли с ним или с кем-то еще это обсуждать. Речь шла о Баре. Обнаружив вчера семь жребиев вместо шести, я поняла, что Бар сжульничал во время жеребьевки. Но зачем? Для чего ему подыгрывать Денису, которого он видел в первый раз в жизни? О моем отношении к этому человеку слуга догадаться не мог, тем более, что я сама не была уверена в сути этого отношения… Так и не решившись поговорить об этом с сенсом, я присматривалась к Бару, но не находила в нем ничего нового. Все то же хитроватое мужицкое лицо, безмятежный взгляд из-под кустистых бровей… Он погонял свою лошаденку и насвистывал мелодию, в которой мне чудилось что-то знакомое.

Надо сказать, Денис принял свое командирство как должное — без лишних фраз, очень сдержанно и деловито. Он выслушал приказ фраматов, прикинул по карте предстоявший нам путь, проверил припасы и лошадей. Кстати, ему удалось помочь бедняге Карамэлю: в знахарском мешочке нашлось редкое снадобье, которое исцеляло самые жестокие язвы. Никто не возражал против того, чтобы тратить это лекарство на коня: всем было понятно, что от здоровья лошади в походе может зависеть человеческая жизнь.

Я украдкой наблюдала за Денисом — точнее, за Ферианом Филтасом. Мне казалось, что тогда, на нашем первом и единственном свидании, я смогла понять, что он за человек: привыкший никого не допускать близко к сердцу, измученный навязчивой мечтой о своей несостоявшейся профессии, в меру циничный, как все врачи. Но я понятия не имела, кого вижу сейчас. Лаверэль менял всех нас, и Денис не мог быть исключением.

Все это, однако, было не так уж важно. Вот если бы я смогла разобраться в себе… Поцелуй, подаренный Сэфу, смешал все карты. Без него любовная история обретала кристальную ясность: даже в другом мире судьба сводит меня с человеком, в которого я тайно влюблена. Рука об руку мы проходим опасный путь и через десять лет возвращаемся на землю — ведь срок контракта у нас истечет почти одновременно. А Сэф покинет Лаверэль на три года раньше нас. Конечно, поцелуй — это еще не отношения. Слишком много, чтобы забыть, и слишком мало, чтобы что-то начать… Хотя с Денисом у нас и того не было.

Весь этот внутренний разлад ужасно стеснял меня. Я боялась встречаться взглядом с Сэфом, а к Денису обращалась исключительно междометиями «э…» и «а…», потому что не могла выговорить его лаверэльское имя — просто язык не поворачивался. Это выглядело очень глупо. Я хотела спросить у Дениса, как его раны, но Нолколеда опередила меня. На собственную неуклюжесть я злилась до слез. Наверное, я выглядела тупой и бессердечной. Просто пока я думала, как поступить, другие уже вовсю действовали…

Единорог был рыжий и очень молодой — почти детеныш. Открытые миндалевидные глаза отражали пламенеющий закат. Тела нигде не было — одна голова, брошенная на дороге. Мы, спешившись, молча смотрели на страшную находку.

Это произошло, когда мы въехали на каменистое плато, залитое красным светом. Вырвавшись вперед, Чаня подбежал к странному предмету, обнюхал его и вдруг, поджав хвост, завыл. От этого воя у меня мурашки пробежали по коже. Мы подъехали ближе и увидели голову убитого единорога.

Принц испуганно вскрикнул и закрыл ладонями лицо.

— Это очень, очень плохая примета, — покачал головой сенс.

— Великий Шан, у кого же хватило жестокости… — прошептала я.

Денис опустился на колени перед останками прекрасного животного, коснулся рыжей шерсти.

— Вы уже видели такое? — спросил он.

Я пригляделась. На лбу единорога был грубо вырезан круг, поделенный пополам. В запекшейся крови я узнала два лица, две маски… Такой же знак мы видели на лбу у напавших на нас в трактире «Медвежий угол».

— Мускары, — с досадой сказал Сэф. — Значит, они не только на границе. Вот интересно, почему нас не предупредили об этом? Сами не знали или не хотели предупредить? Не нравится мне все это, командир.

Денис не ответил, а молодой человек продолжал:

— Похоже, все эти разговоры о невмешательстве — сказки. Лично я чувствую себя фигурой на шахматной доске. И отнюдь не ферзем. Так, жалкой пешкой. Вам не кажется, господа, что все происходящее — большая настольная игра, развлекающая сами знаете кого?

— О чем вы говорите, монгарс? — нахмурился принц.

— Он не в себе, ваше высочество, — ледяным тоном отозвалась Нолколеда. И вцепившись в рукав шелковой рубашки, оттащила Сэфа в сторону. Я слышала, как она шипела:

— Ты спятил! Ты не понимаешь, что фраматы могут нас слушать?

— Пусть слушают, — огрызался тот.

— Вас не устраивают условия контракта, агент? — повысила голос немка. — Что же вы молчали, когда База выходила на связь? Какие проблемы, сейчас ты уже был бы в своей занюханной России.

— А ты, конечно, рассчитываешь получить денежки? И в процветающей Германии открыть на них колбасную лавку? Ну и дура.

— Сам дурак, — совсем по-детски ответила Нолколеда. — А ты…

— Вы, оба, немедленно замолчите! — вдруг резко прервал их Денис. Я и не знала, что он умеет говорить таким металлическим тоном. — Ваши бесконечные перебранки всех достали. В дальнейшем ты, Нолколеда, поедешь со мной впереди, а ты, Сэф, будешь замыкающим. Понятно? Я спрашиваю, вам понятно?

— Понятно, командир, — пробурчал Сэф.

— Повторить приказ, — потребовал Денис.