Серый туман - Евгений Лотош

— Я вам в последний раз говорю – помалкивайте, пока не спрашивают! — взревел капитан, привставая и с размаху грохая по столу ладонью. — Что, конвой вызвать, чтобы рот вам затыкать? Или просто по морде давно не получал?

— Все-все, молчу! — замахал руками человечек. — Не сердитесь, капитан!

Ехидная улыбочка сползла с его лица, но и выражения страха на нем не появилось. Несколько секунд следователь яростно смотрел на него, потом выдохнул и сел.

— Так, продолжим, — протянул он прежним скучным голосом. — Место работы?

— Заведующий складом номер семь городского управления торговли.

— …торговли. Ага. Ну, гражданин Джон Петрович, рассказывайте.

— О чем же? — завскладом вздернул брови домиком. — Я много чего знаю. Вот, полгода назад на Австралы летал, путевку по большому блату достал. Море – пальчики оближешь! Островитяночки в мини-юбках – м-м-м!.. Рассказать?

— Опять паясничаете? — с тихой угрозой осведомился следователь.

— Да что вы, что вы, гражданин начальник! — аж отпрянул человечек. — Вы же сами сказали – рассказывайте. Вот я и спрашиваю – о ч…

— А вы не догадываетесь? — настал черед следователя ехидно приподнимать брови. — Как воровали, как и кому продавали, куда дели деньги… Мы все знаем!

— А зачем тогда спрашиваете? — спокойно осведомился человечек. — Возьмите да запишите сами. Не проще ли, чем из меня клещами вытягивать? На противоречиях ловить? Или что у вас там еще из приемчиков запасено?

Следователь ощутил приступ омерзения. Он подавил могучее желание как следует съездить этому подонку по роже… а когда упадет вместе со стулом – насколько раз сапогом по почкам, по пальцам, по голове… Успеется. Он вспомнил скептическую мину на прокурорском лице. «Имей в виду, капитан, он – твоя головная боль, от и до. Он-то все равно выкрутится, а вот ты… Не знаю, не знаю». Капитан снова набрал полную грудь воздуха и шумно выдохнул.

— Из приемчиков у меня много чего имеется, — просипел он. — Да таких, что мало вам, гражданин Грудецкий, не покажется. Я вижу, со следствием вы сотрудничать отказываетесь. Так и записать?

— Да так и запишите, — пожал плечами завскладом. — А я тоже напишу, когда из кабинета выйду. Прямо прокурору напишу, как в нашей народной тюрьме с честными людьми поступают! Мне даже обвинения не предъявили, только ордером на арест издалека махнули, в руки не дав! Откуда я знаю, вдруг там про кого другого написано? Смотрите, гражданин следователь, у нас правосудие еще никто не отменял. В том числе и для таких, как вы.

— Ах, обвинение… — хмыкнул капитан. — Ну что же, гражданин Грудецкий, пусть будет обвинение. Уж извините, запамятовал. Вы обвиняетесь… — он сделал вид, что роется в бумажках на столе, — вы обвиняетесь в хищении пятидесяти тысяч…

— Скольки-скольки? — внезапно сморщился человечек. — Пятидесяти? Да ты что, капитан, издеваешься? Ты что, решил меня перед людьми опозорить? Да я столько за три месяца делаю! Тебе с твоими полутора сотнями оклада полста штук миллионами кажутся, а люди меня засмеют. Ты знаешь, сколько директор управления в год заколачивает? Да ты пополам от зависти треснешь, если я тебе скажу!

— Вы что, признаете свою вину? — сдавленным голосом осведомился следователь. Он покрепче ухватился за ручку и занес ее над бумагой. — Если дадите добровольные показания, суд учтет…

— Так, понятно, — завскладом попытался привстать со стула, но поймал угрожающий взгляд полицейского и опустился назад. — Слушай, капитан, я так понял, с тобой не поделились, вот ты и злобствуешь. Ну что ты за человек, а? Пришел бы ко мне по-хорошему, посидели бы за бутылочкой, поговорили бы. Жизнь у тебя тяжелая, догадываюсь. Ну так и мы люди понимающие, не оставили бы, поспособствовали бы чем можем…

— Да как вы смеете! — Капитан подскочил на месте, выбежал из-за стола и занес кулак для удара. — Ах ты, гнида…

— А вот руками махать не стоит, — хмыкнул человечек. — Тогда уже я договариваться не захочу. А вот ты здесь ровно до завтрашнего дня продержишься, а потом покатишься колобком. Парень, из наших рук городской прокурор кормится, да и областной все понимает. Слушай, сядь, и поговорим спокойно, как деловые люди. Да сядь же, хватит мне на нервы давить! — внезапно рявкнул он.

Тяжело дыша, капитан опустил руку, но на место не вернулся. Он отступил на шаг и нервно захлопал по карманам, нащупывая сигареты. Вспомнив, что курить по совету врачей бросил еще в прошлом месяце, с досадой стукнул кулаком по бедру.

— Слушай, капитан, — примирительно заговорил человечек. — Ну не кипятись ты! Мне с тобой ссориться не резон, да и тебе со мной – тоже. Да ты бы хоть представился, что ли, а то разговариваем, как не люди…

— Дамир Ямалутдинович, — буркнул следователь, о чем тут же пожалел. Чего вдруг он разоткровенничался с обвиняемым?

— А по фамилии?

— Штепа.

— Штепа… Штепа… Ах, Штепа! Ну да, наслышаны! — чему-то вдруг обрадовался человечек. — Последний честный следак в нашем ОБХНС, как же. Единственный, можно сказать, на всю Батанскую область. Знаешь, уважают тебя, капитан, за твою принципиальность. Так и говорят – Штепу за бублик не купишь! Все верно: одна дочь как раз в возраст входит, когда на сережки да колечки заглядываются, другая в садике, жена хроническим бронхитом который год страдает, дома сидит, ползарплаты на лекарства отдаешь, сам пешком из экономии ходишь, и все равно принципиальный? Сколько раз тебе денег предлагали, капитан? Четыре раза? Пять? Молодец ты, да! Не поступаешься…

— Сколько раз мне взятку предлагали – не твое дело! — сквозь зубы процедил следователь. — В последний раз спрашиваю, подследственный: намерены чистосердечное признание писать?

— Давай начистоту, капитан, — завскладом наклонился вперед. — Ничего я писать не стану. И тебе не советую. За последний год я двести пятьдесят тысяч наварил. Думаешь, все себе оставил? Нет уж, шутки! Мне хорошо если тридцатник перепал. Остальное все дальше уходит, — он возвел глаза к потолку, — куда дальше. Ну ладно, меня ты посадишь, если сильно захочешь, но и то вряд ли. Я тебе ни слова не скажу, мне жить еще хочется. Дадут мне три года общего режима, через месяц переведут на поселение, еще через полгода выпустят по амнистии, а там новое местечко подберут. Надежные люди везде нужны. А вот тебе не простят. До пенсии ты даже не капитаном, а лейтенантом на деревенском участке тянуть станешь, за что опустить – найдут. Пока ты завмагов за кило колбасы тягаешь, на тебя сквозь пальцы смотрят. Но сейчас ты нацелился не на свой кусок, капитан. Не проглотить тебе его.

— Угрожаете, подследственный?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});