Подарок для Деда Мороза - Екатерина Аверина

— М-м-м… — Ася двигает попкой мне навстречу, упирает ее в возбужденный пах.

Приходит моя очередь стонать. В ход снова идет флогер. В этот раз он мягко очерчивает ее грудь, животик. Когда спускается ниже, Ася невольно сдвигает ноги, но я тут же расставляю их обратно. Шире.

— Вот так, малыш…

Шлепок по влажным губам заставляет девушку вновь стонать. Плеть падает на пол, а я думаю, рано или нет… Можно. Решаю, хватая с кровати один из зажимов. Пальцами раскрываю возбужденную женственность, ловя губами новый стон своей будущей жены. Проталкиваю язык ей в ротик, одновременно находя клитор. Осторожно зажимаю его игрушкой. Ася задерживает дыхание от резкого, будоражащего и без того заведенный до предела организм ощущения.

— Не молчи.

Она хватает ртом воздух, когда я разрываю поцелуй. Срываю с нее повязку, не добившись ответа, а там…

Лучше бы я этого не делал! В этих невероятных голубых глазах такой коктейль, что я плюю на себя, хотя должен бы кончить первым. Накрываю ее женственность ладонью. Она пульсирует под моими пальцами. Точка невозврата. Останавливаться уже нельзя. Левой рукой сжимаю до легкой боли любимую попку. Снимаю зажим и влажными от ее соков пальцами, надавливая на клитор, делаю пару круговых движений. Женский крик удовольствия со слезами на щеках сводит меня с ума. Асю трясет. Я не даю отстраниться, продолжая слегка давить, продлевать ее агонию. По-другому это не назовешь.

Малышка больше не может стоять на ногах. Она без сил виснет на цепи, пытаясь разомкнуть ресницы.

— Потерпи сейчас, — придерживая ее за талию, легко вынимаю пробку из полностью расслабленной попки.

Освобождаю руки, расстегнув браслеты. Укладываю на постель. Снимаю ошейник, отбрасывая его в сторону.

— Теперь ты должна мне, — шепчу в ушко засыпающей девушке, а затем делаю самое странное предложение в своей жизни. Достав спрятанное ранее кольцо, надеваю на ее пальчик, выдыхая единственное слово: — Моя.

Ася неосмысленное моргает, проваливается в сон, так ничего больше и не сказав. А я? Я, все еще заведенный до предела, отправляюсь в душ, уже зная, что мне как-то придется справиться самому.