Уникумы Вселенной – 3 - Юрий Иванович

На самом деле он не знал, что делать. И совершил изначально самую страшную ошибку: не разобравшись, ответил утвердительно на заданные вопросы. Что-то здесь было не так! Его нечаянные гостьи вели себя в доме настолько бесцеремонно, словно он уже отныне принадлежал только им. И Михаил стал догадываться, что непонятый им вопрос, который задавала Валия, звучал примерно так: «Миха! Ты приглашаешь нас к себе и разрешаешь делать все, что нам вздумается?»

Ну а так как он согласно кивнул в ответ, то теперь повернуть время вспять и что-либо исправить было невозможно. Наездницы забыли про своего орла и в течение полутора часов умудрились заглянуть в каждую тумбочку, поваляться на каждой кровати, вывалить половину вещей из шкафов на те же кровати и попутно те самые шкафы, тумбочки и кровати переставить в комнатах так, как им казалось наиболее эстетически верно. А с середины упомянутого времени они уделили внимание именно вещам, отбирая для себя те, что им понравились, часть аккуратно укладывая в стопки, а остальные безжалостно сбрасывая в одну груду у порога обследуемой спальни.

– А-а-а… Э-э… Да что вы творите? О-о-о!

На что раздавался радостный смех, а порой и летела в сторону мужчины метко пущенная подушка.

Так что если вначале Кормилец еще пытался какими-то восклицаниями и междометиями сдерживать экспансивных девиц, то в конце концов смирился и отправился к орлу. Где-то в душе он понимал, что огромная птичка сейчас больше всех тоскует, злится и сердится. Кому такое понравится: попал в другой мир, оказался в замкнутом помещении, да еще и безжалостно брошен бессердечными хозяйками? Поэтому парень отыскал большую миску, насыпал в нее самой приятной на вид крупы, напоминающей гречку, и поволок угощение представителю пернатых.

Ф-фотя встретил мужчину довольно агрессивно: встал на свои когтистые лапы и, упираясь головой в потолок, сделал вид, что собирается склевать противного незнакомца.

– Ну и чего ты на меня взъелся? – начал ворчать парень, протягивая тазик перед собой. – Я-то ведь ни в чем не виноват. Если бы твои подружки меня понимали, сразу бы сообразили, что я тоже сюда попал нечаянно. Так что вот бери пока, угощайся этим. Потом я сварю часть каши без специй, и посмотрим, что тебе понравится больше: сырая пища или пропаренная.

Судя по тому, как Ф-фотя вначале аккуратно попробовал несколько зернышек, потом стал набирать в клюв порции все бо́льшие и бо́льшие, угощение ему понравилось и в сыром виде. У него даже взгляд при этом стал добрый, покладистый и всепрощенческий. Мол, ладно, раз уж так случилось и ты меня теперь будешь кормить, то клевать я тебя не буду. Пока.

Михаилу очень хотелось погладить гигантского орла по его синим перьям, но в данном случае он проявил благоразумие и не стал форсировать дружеские отношения. Успеется еще. А вот к девушкам следовало возвращаться как можно скорее и попытаться их хоть как-то успокоить, заставить сосредоточиться, а потом и объясниться с ними с помощью жестов и рисунков.

Отыскал он наездниц в одной из спален. Кстати, в самой последней, в которой они наводили «порядок». Причем девушки уже не выглядели настолько бесшабашными, как раньше, их чела омрачались некоторой озабоченностью. Похоже, им попался шкаф с наиболее пострадавшими от времени вещами, и они практически все вывалили в одну кучу у дверей, а когда появился землянин, по очереди, несколько экспансивно отчитали за творящийся в доме беспорядок. По крайней мере, Михаил так догадался, внимательно посматривая за тыкающими в разные стороны пальчиками и анализируя замеченную мимику.

Понятное дело, что он и сам попытался жестами объяснить, что он тут ни при чем, вещи не его и вообще он только мимо проходил. Только понимать его были не настроены. Вначале Кимала демонстративно постучала себя по животу и развела руками. Мол, кормить ты нас собираешься? А потом и Валия строгим голосом отчитала за отсутствие праздничного обеда. А чтобы и самому тупому стало понятно, она движениями, обозначающими прием пищи, показала, что они с подругой очень голодны.

– Да уж! Вас сырой крупой не накормишь! – в сердцах воскликнул парень. – Хотя, с другой стороны, может, и вы поумнеете, подобреете и лучше меня понимать станете после угощения? Что? Ням-ням хотите? – Девицы сердито закивали в ответ. – Ну да, такое все понимают. Ладно, будет вам и ням-ням и буль-буль. – Он закатал рукав куртки и показал наручные часы. – Через десять минут спускайтесь в столовую. Хорошо, что я сразу себе много наварил, как знал, что без гостей не обойдется.

И уже за дверьми его догнали обе девушки, бесцеремонно схватили за руку и стали рассматривать часы. Пришлось им тщательно объяснять, что это такое и что примерно обозначают десять минут. Кажется, пояснения прошли на ура. Слово «часы» девушки повторяли через раз и при этом все пытались подставить свои запястья.

– Нисколько не сомневаюсь, что и вам такие хочется, но нет у меня больше, – отрицательно мотал головой землянин, – только одни.

Тогда Валия что-то произнесла, чуть ли не торжественно, указывая то на часы, то на глаза мужчины. Данные слова неопытным археологом расшифровались как: «Значит, эти часы принадлежат только тебе? И носить их никто иной не имеет права?»

– Конечно, только мне! – закивал Михаил, нисколько по своей наивности не догадываясь, как порой может меняться тон девушек в самых разных по своей полярности ситуациях.

Валия выглядела очень довольной, тогда как Кимала – расстроенной и сердитой. Она требовательно подтолкнула парня в сторону столовой со словами:

– Десять минут! Ням-ням!

«Вот чертовки! – размышлял Михаил уже на кухне, поспешно разогревая кашу и сервируя часть огромного стола в примыкающей столовой. – Получится, что они первыми мой язык изучат, вон уже сколько слов знают. И почему мне Пеотия личный анализатор речи не дала? Хорошо было бы понять, чего они хотят и почему так себя ведут. Кажется, я им что-то не то разрешил. Пусть и дом не мой, но какие-то правила приличия все равно соблюдать надо».

Дамы оказались почти пунктуальны: опоздали всего лишь минут на пять. Но с другой стороны, и Кормилец только-только успел уложиться при накрытии стола и подаче парочки приготовленных блюд.

С самого порога стала высказывать недовольство Кимала. Она указала на пустующие стулья и явно интересовалась: а где все остальные гости?

Михаил принял ее недовольство за шутку и, помогая себе красноречивыми жестами, ответил:

– Гостей не будет! Все вымерли! Вся эта роскошь – для нас троих!

Но тут уже и Валия, усевшаяся за стол, не на шутку осерчала. Слова стали похожи на шипение рассерженной кобры, а ее жесты словно говорили: «О какой роскоши идет речь?! Неужели нас будут кормить какими-то кашами? Да эту гадость даже наш Ф-фотя жрать не станет!»

Пришлось в ответ показать, что как раз милый Ф-фотя и не стал привередничать, а слопал огромную миску подобного угощения. Ну и по большому счету, как истинный повар, Кормилец знал, чем прижать недовольную, столующуюся на халяву публику.

– А не хотите кушать эти блюда – вон там кухня, валите туда строем и с песней! Готовьте что вам нравится! У нас не до марципанов: что дали, то и кушаем. И то – за счастье, что вашего орла на бульон не пустили. Радуйтесь!..

Резкий тон, сердитые жесты – и сразу за столом мир, покой и дисциплина. Ну а когда девицы распробовали пищу, та была признана весьма недурственной и уплеталась за щечки с завидным аппетитом.

После насыщения троица и в самом деле расслабилась, расселась вольготней на удобных стульях, и пришла пора для более подробного общения. Вся сложность заключалась в том, что парень никак не мог понять, что же от него хотят словоохотливые девицы. Они настойчиво и дотошно показывали на свои рты и уши и намекали, что существуют некие технические устройства, с помощью которых возможно понять друг друга.

– Ха! Да я и сам знаю, что такие устройства есть. Даже в нашей экспедиции их хватает, – с усердием пытался донести свои мысли землянин. – Но вот при себе… да-да, именно в этом доме у меня ничего такого нет. Ага, ага!.. Ничегошеньки нет. Как будем общаться? Хороший вопрос. Я и сам его хотел задать. Вот так и будем: жестами да мимикой. Что? Не нравится? Что значит, поискать в доме? Знать бы еще что. А? Вы знаете? И поищете? Да на здоровье! Вы весь дом и так вверх ногами перевернули.

И уже вслед убегающим из столовой девушкам:

– И хватит ко мне обращаться этим неприятным словом «Кээшол»! Чувствую, что оно мне не понравится после перевода.

Пройдя за девушками, он некоторое время присматривался, как они скрупулезно обыскивают помещение, которому больше всего подходило бы определение «рабочий кабинет». Вскрывалось и переворачивалось все. Что не вскрывалось – безжалостно взламывалось мясницким тесаком, за которым на кухню сбегала Кимала.