Всадник на рыжем коне (СИ) - Горъ Василий

Пока я описывал создавшуюся ситуацию, намеренно опуская самые важные подробности и изображая некоторую ограниченность своей фантазии, блондинка смотрела в мои глаза. И, вне всякого сомнения, отметила, что я постарался привлечь ее внимание к слову «убеждать» и к словосочетанию «через кого-нибудь». Какие она сделала из этого выводы, я, естественно, не выяснял. Зато оценил красоту и «глубину» ответа-не-для-меня:

— Я буду счастлива, даже если от меня отстанут хотя бы на пару недель! Что касается идеи совместить службу и выступления, то ее стоит как следует обдумать. Посуди сам, если за тобой встанет Служба со всеми ее возможностями, включая практически неограниченный бюджет, то тебе не придется задумываться о жилье, питании, оплате коммуналки и всех тех надоедливых мелочах, которые отравляют людям жизнь на гражданке; любые проблемы, возникающие на твоем пути, будут решаться на раз; тебя никто никогда не кинет и так далее. А про нашу поддержку смешно даже вспоминать — за проверенного боевого товарища мы порвем кого угодно!

— В тебе и в Афине я нисколько не сомневаюсь… — усмехнулся я и пошутил: — А твои ухажеры могут и отомстить!

— Не-не-не, даже не думай! — затараторила Росянка. — Они позволяют себе дурить только до тех пор, пока девушка не определятся с выбором. Зато потом она переходит в категорию «Любимая женщина друга» и становится табу.

Тоска в глазах, намеренно продемонстрированная напарницей, дала понять, что в ее случае последнее утверждение может и не сработать. Но я, мысленно посочувствовав, продолжил начатую игру:

— Что ж, тогда мы посвятим ближайшие сутки твоему переводу в эту категорию, а все будущие проблемы будем решать по мере их появления. Договорились?

Глава 9

19 июля 2041 г

…Предсказания Татьяны от первого июня сего года начали сбываться уже с первых чисел июля. Все началось довольно безобидно. С плавного уменьшения числа занятий по теоретическим дисциплинам и существенного падения частоты получения вопросов на «Амик». Появляющееся свободное время я, конечно же, продолжил тратить на тренировки. И, «наконец», настолько впечатлил некоторых «Яровитов», что они начали предлагать себя в качестве спарринг-партнеров! Первому добровольному помощнику я показательно обрадовался, но из врожденного человеколюбия попробовал объяснить, что стать хорошим спарринг-партнером за пять минут не получится, а слабенький будут только мешать. Но понимания не добился. Поэтому вручил комплект защиты и лапы, объяснил, что именно собираюсь отрабатывать, и начал потихоньку ускоряться. Увы, уже на половине скорости помощник перестал успевать подставлять лапы в нужной последовательности, потом начал морщиться от ударов, пробивавших защиту корпуса, а через четверть часа поинтересовался, какой смысл отрабатывать одну-единственную связку столько времени. Само собой, не из досужего любопытства, а потому, что устал получать по печени и селезенке.

С парой следующих страждущих притирка прошла еще жестче — они заваливались в зал во время отработки бросковой техники, пробовали себя в роли «второго номера» и быстро приходили к выводу, что это мазохизм чистой воды. В итоге я делал вид, что расстроен, а Росянка, добившаяся на этом пути весьма и весьма серьезных результатов, ухохатывалась. Числа до десятого. А одиннадцатого вечером вломилась ко мне в душевую кабинку, подняла мощность выбранного режима работы форсунок до максимума, обняла меня за шею и прижалась губами к уху:

— Сегодня Афина дала понять, что должна будет отработать поручение Вяземского. А после того, как закончила плановый осмотр, заявила, что у меня наклевываются проблемы по женской части. Типа, пока ничего серьезного, но для того, чтобы, в конечном итоге, не оказаться на операционном столе, мне надо как можно быстрее наладить регулярную половую жизнь!

— Проблема не в тебе — к «Яровиту» пытаются привязать меня. Всеми возможными способами, включая постель… — в том же стиле сообщил я.

— Это еще не все. Несколько минут назад меня отловила Мадонна. И открытым текстом заявила, что ей посоветовали обратить на тебя внимание, а она послала советчиков по известному адресу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Она может. А мы еще побарахтаемся… — уверенно прошептал я и сразу же добавил: — После того, как «советчики» сделают еще один ожидаемый шаг.

Не знаю, почему, но блондиночка сочла последнее предложение попыткой сделать хорошую мину при плохой игре. Свои сомнения, конечно же, не озвучила, но приложила все силы для того, чтобы со стороны наши отношения стали выглядеть более чувственными и нежными. К примеру, в перерывах между тренировками начала приваливаться спиной к моей груди и изображать негу; выражала восторги поцелуями; во время неформального общения с сослуживцами, расшалившись, усаживалась ко мне на колени и т. д. А по моему жилому блоку передвигалась исключительно в полупрозрачном халатике на голое тело, дабы редкие гости и гостьи делали напрашивающиеся выводы.

Отожгла и восемнадцатого, в четверг — «забыв» о том, что к нам собирались заявиться на чай с тортиком ее подружки, сразу после вечерней тренировки ополоснулась, завалилась в джакузи и… хм… «заждалась». А когда решила, что я слишком сильно задерживаюсь, примчалась в гостиную разбираться. Нагишом и в «приподнятом» настроении. Увидев девчонок, конечно же, страшно засмущалась, свалила одеваться, а потом извинилась. Но нужное впечатление произвела. Даже на Афину, знающую ее, как облупленную.

На вызов к Валету, поднявшему нас сообщением в третьем часу ночи и обрадовавшему требованием наведаться к нему в кабинет, рванула тоже от меня. А когда выслушала его монолог и сообразила, что меня вызывают в Москву не для участия в боевой операции и не на награждение, задумчиво прищурилась. Тем не менее, отыгрывать роль влюбленной не перестала — весь перелет провела в моих объятиях, не обращая внимания на подначки пары Витязя и Флюгера. Хотя парни, отправленные с нами на всякий случай, тяготились ролью вагонов и отыгрывались на нас по полной программе. Впрочем, сразу после посадки в Жуковском девушка напрочь забыла про какие-либо чувства, перешла в боевой режим и превратилась в бездушный автомат, заточенный на защите охраняемого объекта. Поэтому по дороге к одному из спецобъектов Службы, располагавшемся в пределах Садового Кольца, контролировала свой сектор наблюдения; выбравшись из машины в подземном гараже на редкость глубокого залегания, чуть не завалила какого-то дурного прапора, вылетевшего из двери на лестницу с картонным ящиком, прижатым к груди; изучила двухместный номер, выделенный нам для проживания, так, как мы вселялись в отель, расположенный в трущобах Киншасы, Могадишо или Хараре.

Ни на миг не расслаблялась и во время двухчасового ожидания вызова. А когда за мной явился адъютант генерал-полковника Вяземского, без лишних слов пристроилась за нами следом, проводила до приемной его кабинета и осталась перед дверью. Пугать посетителей абсолютной неподвижностью, поляризованной маской и автоматом во впечатляющем обвесе. А потом мне стало не до напарницы…

…Большое Начальство встретило меня ослепительной улыбкой и даже изволило выйти из-за стола, чтобы пожать руку. Перегибать палку, спрашивая, как я перенес перелет, слава богу, не стало. Зато плавно повело рукой, показывая на мягкий уголок, и предложило располагаться поудобнее. Несмотря на то, что к этому человеку я чувствовал приличное предубеждение, кочевряжиться и не подумал — поблагодарил за предложение, опустился в антикварное кожаное кресло, привычно положил АМБ-шку на бедра и превратился в слух. Кстати, успев запечатлеть в памяти крайне недешевую обстановку помещения и мысленно обозвать его хозяина «аскетом».

Тем временем Вяземский, устроившийся в кресле напротив, изображал радушие — поинтересовался, что я буду пить, вызвал секретаря, достойного претендовать на титул мисс-бикини России, попросил организовать два черных чая и «что-нибудь пожевать», после чего перешел к обязательной программе. В смысле, поинтересовался личными впечатлениями о службе в его подразделении и теми недочетами в организации учебно-тренировочного процесса, которые бросились в глаза, посетовал на то, что давно вышел из формы, хотя еще недавно был о-го-го, и, конечно же, похвалил. Причем и меня, и Голикову. Как оказалось, во мне его радовало чуть ли не все подряд, начиная от здорового фанатизма в отношении службы и заканчивая «духом настоящего воина», а блоггерша восхищала воистину невероятным чувством слова, незаурядными аналитическими способностями и далеко не девичьей последовательностью в достижении поставленных целей.