Постой, паровоз! - Владимир Колычев

Метров триста вниз по склону, и она уже в купальне, которую построила для нее сама природа. Отличное место. Цепочка из крупных камней, по которым можно было добраться до середины водоема, почти что со всех сторон окруженного плотной стеной из дикого камыша. Была небольшая прореха длинной метра три-четыре – с видом на реку. Через это «окно» иногда можно увидеть идущее по реке судно. Но вряд ли с этого судна в свою очередь можно увидеть купальщицу. Потому и могла она позволить себе купаться и загорать голышом. Лето, но вода холодная, зато поверхность большого камня хорошо прогревалась на солнце. Одно удовольствие было лежать на нем – греть спину, бока, живот. И сверху солнышко припекает – красота!

Наташа только что искупалась. И сейчас сидела на камне. Хорошо. И уходить не хочется. Еще бы Зиновия сюда. Иногда он тихонько подкрадывался к ней сзади, осторожно ронял в холодную воду, но тут же согревал ее своим телом. И снаружи согревал, а еще лучше изнутри. Зиновий – чудо. Только с ним и можно познать настоящее бабское счастье…

Но Зиновия не было. И Наташе ничего не оставалось, как мечтать. В блаженном упоении она закрыла глаза и представила, как он подходит к ней. Открыть их заставил шум со стороны большой реки. Наташа увидела, как сквозь брешь в камышовой стене к ней приближается лодка. Был слышен скрип уключин и плеск воды под натиском весел. Но гораздо больше ее смутили жгучие похотливые взгляды, которыми ее мысленно насиловали два мерзких типа в темных зэковских робах. Совсем молодой зэк с бритой наголо головой и уголовник в годах – с мордой злобного орангутанга. Какой же дьявол их сюда занес?

– Уроды! – вскакивая с камня, в сердцах крикнула Наташа.

Повернулась к ним тылом, и с камушка на камушек бегом к берегу. Там осталась одежда…

– Эй, тормози, красотка! Гы-гы! Булочками угости! Гы-гы!

И рожи мерзкие. И смех мерзкий. А ведь кто-то из этих типов мог оказаться законным вором. Таким же могущественным человеком, каким был и оставался Черняк. Таким же человеком, с которыми она когда-то якшалась без всякого стеснения и с видимым для себя удовольствием. И ее муж Илья, если бы его не убили, мог бы попасть за решетку. Тоже мог сбежать с зоны или с этапа, тоже мог кричать и гоготать вслед голой женщине. Ведь он тоже такая же бандитская рожа. Зиновий не такой. Хотя и он беглый зэк. И она не такая. А ведь тоже, по сути, беглая. Они – приличные люди. А эти двое в лодке – дерьмо. Так думала Наташа, одеваясь под оскорбительные выкрики приближающихся урок. А они уже совсем близко. Один спрыгнул с лодки на камень, на котором она только что сидела. Сейчас он побежит за ней, а второй готов присоединиться к нему. Это называется: попала!

Наташа не стала натягивать джинсы. Набросила рубаху на голое тело и бегом помчалась в свои владения. Там Зиновий, там ружье, там пистолет, с которым она сюда пришла…

Но Зиновия дома не оказалось. А ведь он уже вернулся с охоты, она даже успела накормить его обедом. Сейчас он должен был заниматься огородом. Но к двери приставлена палка – знак, что дома никого нет. Куда-то понесло Зиновия. А ведь он должен был предугадать ситуацию, в которой она вдруг оказалась. Он должен был находиться дома, чтобы встретить зэков с оружием в руках. Но нет ни Зиновия, ни ружья. А пистолет в тайнике. Она спрятала его вместе с порошком за поленницей дров в предбаннике. Нет Зиновия, и черт с ним, сама справится. Наташа любила секс, но готова была убить любого, кто попытался бы изнасиловать ее. А именно для того и гнались за ней словно сорвавшиеся с цепи зэки…

Нет Зиновия. Значит, чутье его в этот раз подвело. А может, он и вовсе утратил его… А может, и не было ничего… Было или не было, но про тайник с оружием и наркотиками он не знал. И верил, что Наташа уничтожила кокаин… Идиот! Дважды идиот!! Трижды!!!.. Ну как же он мог исчезнуть именно в тот момент, когда жизненно необходим?

Наташа добежала до бани, ворвалась в предбанник, закрылась изнутри. Аккуратно вынула несколько нижних поленьев из поленницы, сунула руку в образовавшуюся брешь. Ничего. Фига с маслом вместо оружия и наркоты. Ляд с ней, с наркотой. А без пистолета она пропала…

Несколько сильных ударов в дверь известили ее о том, что зэки близки к цели. Последний самый мощный удар снес дверь с петель. Но Наташа уже закрылась в парилке. Впрочем, и вторая дверь не остановила преследователей. И железный прут, которым она вооружилась, не нагнал на них страху. Этот прут использовался в бане вместо кочерги для каменки. По идее, им даже можно убить человека, если сильно размахнуться. Но не было пространства для размаха…

Она забилась в угол парилки, со страхом взирая на уголовные рожи.

– Цып-цып-цып, цыпочка! – глумливо поманил ее пальцем бритый наголо молодчик.

– Чего зашугалась, краля? – осклабился старый. – Баньку топи, парить тебя будем!

– А ты мочалить нас будешь, мочала!

– Пошли вы оба на…

Наташа сложила трехэтажную матерную тираду, но зэков это лишь раззадорило.

– Ух как мы можем! А даем тоже так же кучеряво? – похотливо ухмыльнулся молодой.

– Кучеряво ты давать будешь! Только тронь меня, падла! Хором на петуха поставят, отвечаю!

– Это верно. За гнилой базар отвечать надо, – хищно сверкнул взглядом старый.

– За петуха ответишь! – злобно вскинулся молодой.

Наташа поняла, что спасения нет. Ее угроза подействовала на уголовников как красная тряпка на быка. Да и не могла она остановить угрозами этих изголодавшихся по женской ласке упырей. Их могла остановить только пуля, но не было у нее оружия. Железный прут у нее в руках – для этих гадов не помеха!

Они набросились на нее разом. Старый ловко перехватил ее руку, в которой она сжимала прут, заломил ее за спину. А затем швырнул ее на пол так, что она упала на спину, больно ударившись головой о лавку. Со звоном упала на пол алюминиевая шайка. А похотливые руки уже раздвигали ей ноги. В таких случаях, согласно народной мудрости, женщине полагалось расслабиться и постараться получать удовольствие. Но Наташа орала как резаная. Лягалась, кусалась. И даже сильный удар кулаком в лицо не угомонил ее. Молодой ударил ее еще один раз, а старый втиснулся к ней между ног. А штука у него в опасном состоянии, еще совсем чуть-чуть, и случится ужасное. Но в самый последний момент появился Зиновий.

– Буду стрелять! – громом с карающих небес прозвучал его голос.

Старого пса это не остановило. И он готов был продолжать свое паскудное дело, но кровь отлила от мерзкой мышцы, что очень его разозлило. Он с ревом оторвался от Наташи и развернулся лицом к Зиновию, который держал его на прицеле ружья. Взгляд жесткий, немигающий. И такая сила была в нем, что и старый, и молодой зэк застыли в оцепенении. Наташе казалось, что не будь у него ружья, они все равно бы наложили в штаны. А ведь не боялся его старый пес, пока не встретился с ним взглядом…

– Эй, мужик, не шути! – проблеял молодчик.

– Я не шучу. Выходим!

Один за другим зэки покинули баню. Когда и Наташа вышла на свет, они оба стояли к Зиновию спиной, сложив руки так, как будто на них были наручники.

– Твари!

Наташа впопыхах вернулась в баню, нашла железный прут, которым так и не воспользовалась. Зато сейчас она могла пустить его в ход. Что и было сделано. Она со всей силы ударила по голове одного зэка – сбила его с ног. Затем второго – тот же эффект.

– Хватит! – осадил ее Зиновий. – Убьешь ведь!

– А этих тварей надо убивать! – как ненормальная заорала она.

И принялась охаживать зэков прутом. Била их до тех пор, пока усталость не приглушила праведный гнев. Она думала, что убила обоих, но ошиблась: после экзекуции оба уголовника остались живы. Они шевелились, подвывали, но не могли подняться с земли. Старому псу она проломила прутом голову, кровь сильно текла из-под пальцев, которыми он прикрывал рану. Но ей нисколько не было жаль этого подонка…

– Добей их! – в повелительном тоне обратилась она к Зиновию.

Но в ответ он отрицательно покачал головой.

– Они уже свое получили.

– Они хотели меня изнасиловать!

– Но я не могу.

Наташа смотрела на него недоумевающими глазами. Он такой сильный, такой подавляюще жесткий. И ему ничего не стоит спустить курок, чтобы покарать гадов, посмевших посягнуть на святое. А он не может!

– А я сказала, стреляй! – снова и уже в большом бешенстве потребовала она.

– Не могу.

– Ты что, не понимаешь! Они хотели меня трахнуть! Почти трахнули!!!.. А ты не можешь?!.. Тряпка!!!..

– Не говори так, – гневно полыхнул он взглядом.

Но Наташа ничуть не испугалась. Она уже поняла, что его крутизна – всего лишь мыльный пузырь. Он всего лишь научился казаться настоящим мужиком, а на самом деле как был, так и остался тряпкой. Настоящий мужик уже давно поставил бы этих ублюдков к стенке.

– Как хочу, так и говорю! Дай сюда!

Она вырвала у него из руки ружье, в безумном порыве приставила ствол к голове молодого зэка и нажала на спусковой крючок. Под грохот выстрела голова просела как лопнувший арбуз. Но Наташу это не остановило. Она приставила берданку к голове второго насильника, но выстрела не последовало: в одноствольном ружье больше не было патронов.