Наследство мага (СИ) - Гулин Алексей

— А тебе заплатили за ту банду разбойников?

— Да. Половину суммы выложил Король, четверть — торговцы, четверть — те поселки и деревни, через которые дорога проходит. Естественно, мне все не отдали, часть должна пойти всем остальным, но сейчас денег у меня много.

— Да, — вздохнул Шарби, — хорошо быть волшебником.

— Хорошо быть сильным волшебником, — возразил Калши. — Далеко не каждый, обладающий волшебной силой, получает много денег.

— Но ведь деньги идут всем, пусть и разные суммы?

— Только тем, кто живет в резиденциях Ордена.

Шарби только вопросительно посмотрел на юношу, ожидая разъяснений.

— Сила бывает разная. Мне повезло, что я сильнее большинства магов. Но есть и такие, чья сила примерно равна твоей, со «вспышкой», а то и меньше. Не каждый, кого в башне обучили, там и остается. Некоторым присваивают звание «волшебник», а некоторым — «заклинатель». Заклинатели уходят после обучения и живут, как обычные люди… Почти. Кто-то идет в лекари, кто-то — в зельевары. Эти Цеха, наверное, наполовину состоят из заклинателей… Но большинство слабых магов стараются просто жить. Мастера время от времени навещают их, следят, не употребляли ли они свою магию во вред. Сам подумай: у человека оказываются разбитыми все мечты, вместо славы, богатства и знаний он не получает почти ничего…

— Я к такому положению привык, — заметил Шарби.

— А, ты просто не думаешь о том, что, будучи слугой Мастер-Лорда, ты являешься гораздо более значительной личностью в общественном мнении. Ты просто не пробуешь вмешаться во взаимоотношения магов в башне. У нас мало интриг и свар, почти все это заканчивается с переходом из подмастерий. Но, все-таки, некоторая борьба за влияние присутствует и у нас. И ты, со своей возможностью постоянно общаться с главой отделения Ордена, можешь стать серьезным союзником — или противником. А вот и еда!

Та же самая девушка принесла поднос с дымящимися тарелками и бокалами, наполовину полными вином. Шарби осторожно попробовал салат: вкусно, не хуже, чем готовит Свева.

— Да, Калши, забыл тебя спросить: почему среди магов нет женщин?

— Потому что у женщин не бывает волшебной силы.

— Я как-то видел на улице женщину — так у нее сила была, правда, небольшая.

Калши странно хмыкнул.

— Она была с большим животом, беременная?

— Ну, да…

— А я, честно говоря, и не верил в возможность такого… Ты почувствовал силу ее нерожденного сына.

Шарби покрутил головой.

— Так, значит, волшебная сила дается не от рождения, а даже раньше?

— Маги спорят о том, когда она дается… Для того, чтобы это выяснить, нужно, чтобы случилось два очень редких события: человек со способностью чувствовать чужую силу должен встретить женщину, которая родит мага.

— Я чужую силу чувствую, а в башне полно магов…

— Нет, — перебил его Калши, — отец не значит ничего. Магической силой обладают только мужчины, а передается она исключительно по женской линии. Мои дети магами не будут, если только не повезет с женщиной… А вот мои племянники, сыновья моих сестер — могут быть.

— «Могут» — значит не обязательно будут?

— Нет, не обязательно. Более того, когда появляется сильный маг, в этом роду, как правило, волшебников очень долго не бывает. В свое время орден Зеленого Паука вел записи всех родов, где рождались маги, иногда они даже устраивали свадьбы нужных людей с целью получить сильного мага… К сожалению, их исследования были в полном разгаре, когда началась война. А в войне они выступили против Короля и были разгромлены. Все их бумаги исчезли вместе с их резиденциями… А вот и танцовщицы!

Шарби повернулся и посмотрел на помост в противоположном конце зала. На нем появились три высокие северянки, одетые в легкие полупрозрачные одеяния. Музыка стала громче, а они закружились в танце. Иногда, когда работы было мало, а еды — достаточно, рабы тоже танцевали. Шарби мог сравнить — и был восхищен слаженность и красотой каждого движения.

— Как красиво! — выдохнул он.

— Да, — кивнул Калши, — сам я с уверенностью сказать не могу, но говорят, что они — лучшие танцовщицы, по крайней мере, в Брайнаре.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Надо было бы поближе сесть, — вздохнул Шарби.

— Поближе садятся те, кто предпочитают смотреть, как они раздеваются. Тут и шум, и словечки всякие… Плохо. Здесь, в уголке, лучше.

— А они и раздеваться будут?

Как бы в ответ с круглой площадки, на которой выступали танцовщицы слетел кусок прозрачной ткани. Шарби завороженно смотрел на развевающиеся одежды, куски которых мало-помалу падали вниз, пока танцовщицы не остались полностью обнаженными. Теперь их танец изменился: они встали близко друг к другу и начали гладить друг друга, раскачиваясь и кружась.

— До этого было лучше, — вздохнул Шарби.

Калши кивнул.

— Сегодня они разделись слишком быстро. Потом они совсем лягут на пол между столами, но это будет еще менее красиво.

— Вот мне интересно, — задумчиво сказал Шарби, — почему у некоторых женщин нет волос между ног?

Калши смущенно опустил голову.

— Мода такая аристократическая… Аристократы удаляют все волосы на теле. Мужчины это делают часто, а женщины — почти всегда.

— Ну, так наши женщины — Балора, Свева, Менса — вроде как не аристократки? А эти тем более…

— Значит Мастер-Лорду так больше нравится.

— А тебе?

Теперь Калши совсем отвернулся от него.

— Мне все равно, это же не я устанавливаю правила, а Мастер-Лорд.

— А танцовщицы? — не унимался Шарби.

— А их хозяин выдает за свободных. С рабынями не положено, а со свободными — можно. Он с них немало денег имеет… — теперь его голос зазвучал умоляюще: — Может, найдем другую тему для разговоров?

— Давай, если это тебе неприятно.

— Не то, что бы совсем неприятно, но лучше о чем-нибудь другом. Хорошо, тебе, ты ничего не стесняешься!

— Пока поводов не было, — улыбнулся Шарби.

— И не будет, — проворчал Калши, — живешь рядом с Балорой, ездишь по разным городам… Не то что я, выросший в Башне, где женщину увидеть почти невозможно.

Шарби кивнул и отстал: нечего смущать Калши, в самом деле. С другой стороны, есть чем его поддразнить, а то какой-то он чересчур вежливый, даже на самые ядовитые замечания совершенно серьезно реагирует. Надо его дразнить, время от времени, глядишь, не таким книжником и будет выглядеть.

— Слушай, — задумчиво сказал Шарби, — а чего это северяне на нас постоянно нападают, а мы на них — нет?

Калши пожал плечами.

— Я знаю о них не слишком много. У них нет единой власти, с которой можно вести переговоры, у них нет столицы, захватив которую можно выиграть войну. У них довольно много ценного, но все гораздо проще выменять, чем захватить. Кроме того, они живут кланами на небольших островах, и, в случае войны, нам придется захватывать их все, а воины у них весьма сильные.

— А магия? Неужели хороший маг не сможет их победить?

— Маг может многое, но его возможности не безграничны. Мы легко можем сжечь их корабли, но с их воинами справиться труднее. Их волшебники — а у них тоже есть волшебники — специализируются на защите. Они находят частицы небесного металла и делают особого рода амулеты, тесно связанные с владельцем. Такой амулет значительно ослабляет действие чужих заклинаний — и он совершенно непригоден ни для кого больше: каждый амулет подгоняется под конкретного человека, под его ауры. Поэтому нашествие северян всегда является проблемой для нас.

— Ты так и не ответил: почему северяне на нас нападают?

— Потому, что у нас есть многое из того, чего нет у них, а людям зачастую кажется, что отнять гораздо проще, чем выменять. И они не задумываются над тем, что отнять можно только раз — а торговать можно постоянно.

Шарби только хмыкнул.

— Я чего спрашиваю: тут у меня вчера руки дошли до одной исторической книги, где и наши соседи описываются. Так там о северянах ничего не сказано.

— А у них и нет истории, в нашем понимании. Когда Принц Воронион завоевывал эти земли, они жили так же, как и живут сейчас. Соперничество между кланами, временами перерастающее во вражду, изредка прекращает сильный вождь, которому удается объединить несколько кланов. Затем он пытается завоевать наши королевства, его войско гибнет, и все начинается сначала…