Вася Красина и Бюро Изменения Судеб - Елена Асвуд

неудачи, а в спальне все больше светлело, будто шторы становились прозрачнее. Мрак отступал, и я видела, что отступал он загадочно. Темная пелена оформилась в субстанцию, напоминающую древесный ствол, который можно было бы обхватить, расставив руки пошире. Туманная гуща рассасывалась тем быстрее, чем больше внутри меня появлялось к ней равнодушия, она уползала из комнаты, когда вдруг я поняла, что только что побывала в аяте. В самом центре субстанции.

А как так я в нем оказалась и даже не заметила этого? Простая мысль-озарение заставила меня подскочить на кровати и тут же услышать настойчивую мелодичную трель. Кто-то звонил на мобильный. Давно или только сейчас? Я не знала. Мысли о надпространстве пришлось моментально откинуть, как только я увидела имя, высвечиваемое на экране. Алия.

— Василиса, мне плохо, — произнесла она вместо приветствия. — Поговори со мной.

Голос Шурзиной звучал тихо, даже как будто спокойно, но при этом в нем слышалась безысходность. Что ж. Разговаривать с Алией мне придется без присмотра Бурова, опираясь на собственный опыт.

Я разволновалась, конечно же, но останавливать клиентку нельзя, как и оставлять без поддержки. Это все равно что бросить жертву над пропастью, когда она к тебе тянет руку. Падения я допустить не могла в силу собственной сострадательности и ответственности, поэтому приготовилась слушать. Иной раз достаточно выслушать, чтобы человек получил силы для преодоления трудностей. Просто выслушать, не поучать, не давать лишних советов.

— Что случилось?

— Тимур. Сорвался на меня утром за то, что я предложила обратиться к психологу. Нам обоим пойти на сеанс. Он…

В телефоне какое-то время молчали.

— Что сделал Тимур, Алия? Он тебя ударил?

— Нет, не ударил. Просто… Тимура все устраивает.

И вот первый тревожный звоночек. Алия не захотела раскрывать все обстоятельства ссоры с мужем. Отсутствие прямого контакта глаз, похоже, создало между нами барьер. Когда и выговориться охота, но и доверять слишком тоже не получалось, несмотря на переход к неформальному обращению. Случайный, на эмоциях, но все же он демонстрировал, что мы стали друг другу ближе. Это маленький плюсик. Я молчала, ждала.

— Он меняться не хочет. Считает, что помощь ему не нужна, а все проблемы во мне от безделья. Он работает, нас содержит, старается, — отрывистая саркастичная речь обиженной неблагодарностью женщины. — Что мне делать? Скажи, Василиса.

Ах, без советов обойтись не получится. Я внутренне собралась, призвав все свое благоразумие. Лишь бы не натворить дел, а то головомойка от Бурова покажется не самым плохим наказанием.

— Может, самой сходить к психологу? Специалист лучше разберется, чем я. — Вдруг испугалась, что подобный контекст Алия может воспринять как отказ в помощи, и быстро продолжила, опасаясь, что Шурзина сбросит звонок: — Но ты не подумай, я не отказываюсь общаться с тобой. Просто у меня профессионального образования нет. Вдруг я тебе все испорчу?

— Тимур денег не даст.

Алия словно не заметила всю мою объяснительную тираду, лишь подтвердила, что у нее нет возможности обратиться к специалисту. Финансовая, эмоциональная, физическая зависимость Алии от мужчины, который испытывал потребность в самоутверждении над ней, заставила меня поежиться. Не молодая счастливая женщина, а птичка в золотой клетке, вынужденная терпеть господина. Но Алия должна найти выход и сама выкарабкаться из этой жизненной ямы. Мое дело — подтолкнуть к нужным мыслям, успокоить там, где это будет возможным, и не позволять Шурзиной погружаться в самообман, искать оправдания жестоким, кричащим поступкам. А они были. Наверняка. Иначе зачем звонить рано утром в субботу?

— Алия, но тогда это игра в одни ворота. Он меняться не хочет. Ты одна не справишься. Если у него все нормально, а у тебя нет, это уже ненормально. Почему ты должна терпеть? Сколько это будет продолжаться? Год? Пять? Десять? Пятнадцать?

— Тимур как будто не любит меня, — грустно произнесла Алия. — Может, и правда развод станет выходом…

— Суд встанет на твою сторону, особенно, если будут доказательства, что Тимур проявляет агрессию. Он будет платить алименты. Детей не оставят без жилья.

— А если не будет платить? А если выгонит из дома меня, а детей оставит?

— Он девочек любит?

— Любит.

— Значит, платить будет. А что касается жилья… Квартира ему принадлежит?

— Это общий подарок на свадьбу. От родителей.

— Значит, имущество будет поделено пополам. — Я думала, вспоминая все, что знала. — Нужно найти какую-нибудь работу, чтобы судья видел, что ты способна себя обеспечить. Что дееспособная. Понимаешь? С адвокатом посоветоваться обязательно. Могу поспрашивать у знакомых. Вдруг есть на примете хороший.

— Я могу быть репетитором. Брать переводы на дом. Будет, конечно, трудно, — размышляла вслух Алия. — Но любому терпению есть предел, да?

Она искала поддержку, ей нужно было одобрение, а мне нравился ее настрой. Наконец-то у Шурзиной направились мысли в сторону себя, а не мужа. Наконец-то она стала думать о своей безопасности и комфорте, а не о том, как Тимура ублажать и не злить. Так, по коротеньким шажочкам, мы и преодолеем проблему. До любви к себе самая малость — понять, что выбирать надо себя, что бы ни происходило, как бы ни было трудно. Ставить себя на первое место, принимая любой.

— А если судью подкупят?

— Можно привлечь журналистов и устроить резонанс.

— Тимур будет в ярости! Он…

— Не нужно ему ничего сообщать, пока план не будет продуман до мельчайших деталей. Где жить, пока будет длиться процесс, где искать защиту от злости будущего бывшего мужа. Все это решаемо, Алия. Главное, уверенный настрой и желание изменить жизнь. Ты со мной согласна?

— Ты права, да.

— Есть еще фонды поддержки жертвам насилия, — продолжила я делиться тем, о чем имела некоторое представление. — Надо к ним обратиться. Может, у них есть возможность предоставить недорогое жилье или работу. Или помочь деньгами. У них работают штатные психологи. Я читала.

— Василиса, как хорошо, что ты меня выслушала. Не зря я тебе позвонила! Спасибо, но Бибка расплакалась.

Мне казалось, Алия улыбается, поймав волну воодушевления. Я же строила за нее планы и радовалась, что простым разговором удалось показать на свет в конце тоннеля, который и есть самый простой и прямой выход из токсичных отношений. Развод. Да, будет тяжело, сложно, но это будет шагом к себе. Путь трудный, но все же лучше, чем ждать, когда рассыплется от насилия личность, произойдет нервный срыв, самоубийство.

— Звони, если нужно. Пиши. Можем встретиться, если хочешь.

После очередной порции слов благодарности и прощания разговор прекратился. Я же зашла на кухню, где увидела Бракса и слюни. И еще много воды, которую пёс каким-то образом умудрился выплеснуть из глубокой чашки. Предстояла небольшая уборка,