О каретах и тыквах (СИ) - Чернышова Алиса

- Он не мой, ты ведь знаешь? - отозвалась я устало. - С того самого первого дня мы перекинулись хорошо если парой фраз. И это закономерно. Нет, я не собираюсь за него драться - это было бы странно, как минимум. Вот если бы мы состояли в отношениях или хотя бы были любовниками, тогда да. А так... Выкладывай вторую новость.

- Дайнор вызвал Эдаки в круг. Сегодня они будут сражаться за титул короля своего потока.

Я только улыбнулась чуть грустно, вспомнив заверения светлого, что он никогда не захотел бы себе такого статуса. Ну-ну...

- Это было закономерно, верно? - отметила я. - Дайнор не из тех, кто станет подчиняться кому-то вроде Эдаки; Эдаки не из тех, кто станет терпеть кого-то настолько своенравного, как Дайнор. Это был вопрос времени - когда же они столкнутся лбами. Одного не понимаю: на что Эдаки рассчитывает? В честной схватке у него нет шангсов, а нечестно не позволят сыграть друзья Дайнора.

- Если я хоть что-то в этом понимаю, инициатор ситуации - Раонок, - усмехнулась Джи. - Видимо, устал ждать, пока протеже сам обеспокоится своим статусом, и решил подтолкнуть.

- Это каким же образом? - я искренне заинтересовалась. Что такого можно пообещать кому-то вроде Дайнора, чтобы он соблазнился высоким статусом негласного короля и вполне материальной должностью старосты?

- Как я понимаю, это было разоблачение века, - глаза Джиа смеялись. - Раонок пафосно и очень вовремя открыл Дайнору глаза на "преступления" Эдаки.

- Какие из? - как я уже упоминала, Эдаки был тем ещё фруктом, и при желании подловить его можно было на многом. Любимой специализацией мальчишки был шантаж. Но тут надо оговориться, что действовал он обычно с умом, берегов не терял и знал, с кем связываться можно, а с кем нежелательно. Потому-то мне и было интересно, на чём он в итоге попался.

- О, - Джи сделала большие глаза. - Речь идёт о чести прекрасной дамы.

Даже не знаю, смеяться или плакать.

- Какой?

- Помнишь Беану Кидел?

Серьёзно? Это убожество?

- Смутно. Как по мне, так совершенно ничего из себя не представляющая особа: ни интеллекта, ни талантов, ни характера, ни яркости души. Серость. Склонна к нытью и жалобам, считает, что тот факт, что её не взяли в группу успевающих - несправедливость... Ну, мордашка у неё, правда, ничего так.

- Вот-вот, - хмыкнула Джи. - Эдаки тоже оценил и мордашку, и прочий суповой набор.  Собрал на эту курицу компромат, благо она и так балансирует на грани вылета из-за неуспеваемости, и выкатил ультиматум: или спишь со мной, или не видать тебе Академии, как своего хвоста.

Я только страдальчески вздохнула.

Да, такие вещи случались. Они не были правилом, но неуспевающие ученики обоих полов время от времени рассчитывались телом - если совсем уж тряпки, конечно. Я подобных взяток не брала, но тот же Раонок не брезговал такими вещами. Да и Джи иногда тоже. Что из этого трагедию-то делать? Если недостаточно силён, недостаточно умён и ещё и попался - то кто тебе лекарь? У нас тут не пансион для особенно благородных донни, ни разу не! И слава Тьме за это.

Но вполне могу догадаться, что историю эту светлому подали правильно и фактурно, с совершенно другими акцентами. 

- И что, она пошла жаловаться Дайнору?

- Ходят упорные слухи, - протянула Джи хитро. - Что Дайнор и Раонок совершенно случайно встретили плачущую Беату. Светлый, честь и совесть всея Академии, впечатлился проблемой этой девы с головой в жо... ах, ну да, девы в беде. И активно защищает её честь сегодня на полигоне.

Я только головой покачала:

- Все же, Раонок ошеломительно хорош; не зря ему пророчат придворную должность.

- О да, - усмехнулась Джи. - Многие ставили на то, что вы будете вместе, знаешь? Король и королева, наследники Древних, вечные соперники в учёбе, Мастера энергетических практик...

- Джи, - вздохнула я. - Может, хватит обсуждать мою личную жизнь, на данный момент и вовсе несуществующую? О своей расскажи, что ли.

- А что о ней рассказывать, - скривилась Джиа. - А то ты не знаешь: на прошлых выходных провела пару сеансов в Доме Боли. Попались неплохие партнёры, с одним из них встретимся ещё раз - у него самая вкусная энергия возбуждения, которую мне доводилось пробовать. И да, профессор Киран всё ещё не встречается со студентками. Вот и все новости моей личной жизни!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я сочувствующе погладила Джи по плечу.

- Ты нравишься ему.

- А толку-то, - вздохнула подруга. - Сама знаешь: вряд ли мы подойдём друг другу в постели. Но я всё равно не могу отвести от него взгляда...

Я уже пожалела, что открыла рот: история влюблённости Джиа в профессора Кирана была старой, как наша учёба здесь, и по-своему грустной. 

*

Когда шесть столетий назад на фоне сильного магического загрязнения у людей начали проявляться черты сущностей (вроде рогов, щупальцев, хвостов и прочих внешних изменений), власть имущие были в шоке. То были времена культа личности Великого и Безумного Колдуна, когда магией пользовались бездумно, жадно, несмотря ни на какие ограничения и возможные последствия. Мы находились в перманентном противостоянии со светлыми, постоянно корректируя приёмы ведения магической войны. Людей убивали пачками по подозрению (зачастую надуманному) в шпионаже.

Той эпохе было свойственно поклонение силе, отголоски которого даже сейчас ещё не совсем изжили себя в кругах магических (порядки в Академиях вроде нашей тому доказательство), но уже, слава Тьме, исчезли из законодательных актов. Появление нас, изменённых (впрочем, тогда нас называли прокажёнными и истребляли без жалости) было закономерным логическим итогом потребительского отношения к демонологии и бездумного использования магии, но столь же закономерно было встречено волной страха и предрассудков. Усугублялось положение тем фактом, что в давние времена изменённые, не понимая своего состояния, не могли уравновешивать себя и зачастую теряли контроль над своим могуществом (сейчас это принято называть срывом). Последствия таких вот срывов были разрушительными, число жертв ужасало, и это ещё больше настраивало общество против нас.

Уже позже, после нескольких гражданских войн, общественных волнений и огромного количества смертей, изменённые были официально признаны отдельной расой, чьи права равны человеческим. Именно на том этапе нас начали по-настоящему изучать - не как подопытных кроликов, но как разумных существ с особыми потребностями. Довольно быстро были выявлены закономерности, позволяющие держать демоническую кровь, текущую в наших жилах, под контролем.

И главным обстоятельством тут было поддержание ментального и энергетического равновесия.

Так, если взять, например, половозрелую суккубу-полукровку и запереть её надолго без возможности поглощать сексуальную энергию - она закономерно сорвётся. То же самое будет, например, с морским демоном, отлучённым от контакта с большой водой, или с карателем, вокруг которого никто не ощущает боли. Таким образом, изоляция, энергетическая и эмоциональная, была для большинства низших изменённых приговором.

Вторым фактором было нервное напряжение. Даже наследник Древних может сорваться, если в меню на текущий момент значатся пытки, нервное напряжение, постоянный прессинг, перманентное насилие и прочее в том же духе. Нет, речь не идёт о состоянии "мне сегодня не повезло" или "все вокруг - рогатые парнокопытные". С другой стороны, систематический прессинг на работе и дома в течение нескольких месяцев тоже может стать причиной срыва - если вовремя не обратиться к менталисту, конечно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Но бывают случаи, когда менталист может не всё. Джиа была одним из таких вот случаев.

В теории она, наследница Древних, не должна была нуждаться в какой-то специфической энергии. Но с ней что-то пошло не так. И дело было, увы, не в энергетических каналах, а в ментальных.

То бишь, как это часто бывает, проблема была в голове.

Когда добрые светлые похитили Джи во второй раз... мы с ней никогда не говорим о том, что там с ней делали. И что она там видела. Я, будучи ещё ребёнком, однажды попыталась осторожно подсмотреть эти её воспоминания, но не смогла вынести и кусочка. После меня долго тошнило. Увиденное, к слову, стало одной из причин, по которой я довольно долго (по сравнению со многими другими девочками) не хотела познавать радости интимных отношений.