Миссия невыполнима (СИ) - Светлый Александр

Единственным, кто не поддался панике и не скрылся от истекающего кровью тела — оказался второй главный жрец ветки целителей, родной сын бывшего Верховного жреца, обвинённого в порочной связи с одной из своих последовательниц, Харзон.

Мужчина выскочил во внутренний двор, едва новость о необычном происшествии достигла его ушей. Подхватив на руки уже пребывающую в обморочном состоянии тёмную эльфийку, он быстро занёс её в свои личные покои, плотно закрыл за собой дверь и применил "Большое исцеление" для мгновенного закрытия ран и остановки убийственного кровотечения. Он намеренно сделал это уже уединившись, чтобы никто из заметивших его появление жрецов и мелких послушников не смог обвинить его перед инспектором Высших эльфов в пособничестве врагу. Мало ли с какой целью он унёс её в закрытое помещение. Может, для обеспечения безопасности жрецов и их беззащитных пациентов. Но это было не так.

Харзон сознательно помогал тайно посетившей его вчера впервые тёмной магессе, чтобы отомстить коварной королеве Виоле, опозорившей и лишившей жизни его отца, что не позволило ему занять место Верховного жреца после него. А избавиться от храмовника венценосная особа пожелала лишь для того, чтобы прикрыть распутство своего избалованного, малолетнего сына. Более того, пострадавшая от порочных страстей принца Рудольфа жрица была лучшей и любимейшей ученицей Харзона.

Она заменила ему трагически утонувшую в реке родную дочь. Жослин была такой же доброй и ласковой, и её нежная улыбка залечила разбитое сердце безутешного отца. Мужчина был так счастлив, когда её талант признали и всячески продвигал её, желая вывести в высший свет. Он же предложил кандидатуру девушки на роль наставницы принца. Именно поэтому жрец оказался до глубины души оскорблен, разбит и подавлен, когда вместо изучения целебной магии Школы Бога воды, принц сделал из Жослин свою очередную постельную игрушку.

Вначале она часами рыдала после каждого визита во дворец, потом замкнулась, ушла в себя, стала жалкой тенью себя прежней, но Харзон ничего не мог сделать, чтобы прекратить эти мучения и вырвать ученицу из лап мелкого развратника. Она пришла в себя лишь заметно округлившись и полностью посвятив себя мыслям о будущем материнстве. Но оказалось, кровожадность правящего дома не знает границ. У жреца не было никаких доказательств, но он был уверен, что это королева устроила позорное устранение его отца и ученицы. Чтобы отомстить за него, за себя и несчастную Жослин, мужчина был готов рискнуть многим, даже своей репутацией.

Сейчас жрец действовал строго в соответствии с оставленной ему инструкцией. Сперва своими силами остановил кровотечение, затем прощупал пульс и осторожно влил в рот сначала алое, а затем голубоватое зелье, лежавшее в определённом порядке в оставленной ему эльфийкой шкатулке.

Опять замерив пульс, он подождал несколько минут и только после того, как биение сердца выровнялось и общий жар спал, стал аккуратно раздевать свою подопечную. Сначала снял насквозь пропитанную кровью мантию. Затем расстегнул тугой ремень и стянул через голову нижнее платье, скрывавшее от посторонних глаз переливающуюся бирюзовым свечением, миниатюрную зачарованную кольчугу. Она тоже оказалась повреждена. Вспорота напротив окончания культи отсеченной правой руки.

Дальше настала очередь толстой, стеганой, пятислойной рубахи, выступавшей в качестве подкладки под кольчужный доспех. Без ног и придававшей телу дополнительный объем кольчуги с поддоспешником невысокая тёмная эльфийка выглядела, как хронически недоедавший пятилетний, человеческий ребёнок. Какой контраст с той властной, подавляющей фигурой, что явилась ему вчера и внушила полную уверенность в успехе будущей мести. Харзон не сомневался, что невинно-убиенные будут скоро отомщены, но вместо желанной новости о гибели королевы и её проклятого ублюдка в Храм Бога воды в критическом состоянии вернулось изуродованное тело госпожи Фиир. Неужели он ошибся и зря подверг себя огромному риску? Может, нужно остановиться и пока не слишком поздно, отказаться от заключенного договора и сдать врага Звездному Храму?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Глаза мужчины скользнули по запекшемуся пятну крови, оставшемуся на правом боку напротив вспоротого участка кольчуги. Сюда пришёлся удар чудовищной силы, не только отсекший руку, но также сломавший ребро и вспоровший легкое почти до позвоночника. Жуткое ранение, после которого не выжил бы ни один воин. А если учесть потерю сразу трех конечностей, то шансы выжить были ничтожны, но тёмная эльфийка оказалась намного выносливей, чем можно было судить по её слабому телу и продолжала дышать, когда кровотечение было остановлено. Жрец продолжил внимательно осматривать впервые попавшееся ему на глаза обнаженное эльфийское тело. С ничем не примечательной, плоской груди скользнул взглядом к скудно покрытому серебристыми волосами лобку, после чего осторожно приподнял раненую под ягодицы, чтобы осмотреть культи отрубленных ног. Его глаза невольно скользнули по внутренней стороне бедра к алой раковине в центре промежности.

Одернув себя от почти непреодолимого желания, раздвинуть створки небольшой раковины, о чём никто и никогда не узнает, мужчина аккуратно опустил ягодицы миниатюрной женщины на кровать и сделал несколько быстрых вдохов, чтобы выпустить пар. И что на него нашло? Сказывалось трехмесячное воздержание или его опять захватило тщательно подавляемое желание овладеть намного превышающей его по статусу женщиной? Сама мысль, что он мог бы осуществить своё тайное желание, использовать эту ситуацию и тайно овладеть самой Тёмной Владыкой, будоражила воображение!

Какая ирония, ещё вчера он на коленях, вытирая мантией пол, пообещал верно служить госпоже, а уже сегодня мог бы с лихвой отыграться, сделав её своей рабыней. Пока она без сознания, он мог вытворять с ней всё, что в голову придёт, но ради осуществления своей мести, мужчина решительно отверг заполнившие голову глупости и взял из шкатулки плотно свернутый свиток и два наполненных магической энергией кристалла. Расположив кристаллы под правой ладонью, в центре совершенно плоской, непривлекательной груди тёмной эльфийки, жрец активировал зажатый в левой руке свиток.

Он строго следовал инструкции. Раненую нужно было сначала привести в стабильное состояние, устранить жар и освободить от всей стесняющей одежды, прежде чем применять тёмную магию восстановления. Это особая магия и вместе с энергией кристаллов, она отберет у кастующего несколько лет его жизни. Магесса честно предупредила об этом, да только умолчала одну мелочь. Количество отнятых жизненных сил будет зависеть от тяжести повреждений исцеляемого. Несколько лет в понимании эльфов — это может быть и десять и двадцать. Они живут очень долго и пожертвовать подобным отрезком бытия не является для них существенной потерей.

Для людей же лишиться двадцати лет жизни, может означать лишить её целиком, тем более, если они уже не молоды. Так и случилось. Харзону было уже почти сорок, а Фиир получила ранения куда страшнее, чем могла предположить при самом неудачном исходе схватки. Так сильно её не ранили уже очень, очень давно.

Да, она иногда сильно просчитывалась и разгромно проигрывала, но выходила из патовой ситуации совсем по-другому. Оказавшись в безвыходном положении, с достоинством, с гордо поднятой головой признавала своё поражение перед продемонстрировавшим, что он сильнее и хитрее противником. А чтобы её, буквально, изрезали на куски, нет, такого с ней не случалось никогда, даже в самых сложных и жестоких схватках. Вот они, герои-новички, рвущие любого противника на части без малейших сомнений и пощады. Таких не заболтаешь, не заставишь дрогнуть и склонить голову аурой подчинения, не задавишь харизмой, они сначала бьют, потом разговаривают, если ещё останется с кем.

Лишившийся всех жизненных сил, состарившийся прямо на глазах жрец повалился на быстро приходящую в себя Фиир, придавив её к твёрдому ложу. Очнувшись, женщина первым делом оценила общую обстановку, наличие посторонних, состояние двери, угол и яркость проникающего в помещение лучей светила и только после этого брезгливо скинула на пол бездыханное тело своего спасителя. Наверняка он с лихвой воспользовался её беспомощностью, за что и заплатил высокую цену. Приподнявшись на локтях, женщина осмотрела своё тело. Неприятных ощущений в промежности и следов человеческого семени на бедрах и постели не заметила, но везде остались следы, настоящие лужи потерянной ею крови. Кошмар! Этот идиот что, просто стоял и смотрел, как она умирала? Почему заставил её так долго находиться в агонии? Хотя, теперь это было уже не важно. Нужно было отдать жрецу должное, он действительно спас её ценой своей собственной жизни и даже, похоже, нашёл в себе силы удержаться от похотливых желаний. Она запомнит его имя.