Скажи пчелам, что меня больше нет - Диана Гэблдон

от дымохода: темный силуэт в вечернем сумраке, а за ним — еще одна тень, едва различимая. На мгновение Роджер даже усомнился, не померещилось ли. Он не помнил, как вскочил на ноги и очутился подле нее, в свете костра, и пламя за его спиной ярко отражалось в ее глазах. Рядом с ним стояла прекрасная девушка, которую он когда-то встречал.

— Мисс Фрэзер, — тихо сказал он и обеими руками взял сестру Джейми за ладонь, тонкую и твердую, как птичья лапка. — Рад встрече.

Дженни хихикнула — вокруг глаз у нее собрались морщинки.

— В прошлую нашу встречу я мечтала, чтобы ты поцеловал мне руку. Но ты этого не сделал.

Роджер видел учащенное биение жилки у нее на шее, однако рука не дрогнула, когда он поднес ее к губам и поцеловал с непритворной нежностью.

— Я боялся, что ваш отец не так поймет, — улыбнулся он.

На лице Дженни мелькнула тень испуга, и ладонь сжала его руку.

— Значит, это правда, — прошептала она удивленно, глядя на него снизу вверх. — Ты видел папу и разговаривал с ним всего несколько месяцев назад? Ты говоришь так, будто для тебя он все еще жив.

Джейми издал едва слышный гортанный звук и, выйдя из тени, дотронулся до сестриной руки.

— Как и для Брианны, — тихо сказал он и кивнул в сторону костра.

Бри, с Огги на руках, разговаривала с детьми постарше. Ее длинные рыжие волосы чуть колыхались в потоке нагретого воздуха. Она водила пухлой ручонкой младенца, изображая царственные жесты, и говорила за него низким забавным голосом, отчего дети покатывались со смеху.

— Она тоже видела папу, хотя и не успела с ним поговорить. Это было на кладбище в Лаллиброхе. Брианна говорит, он преклонил колени у надгробия Mammaigh и принес ей веточки падуба и тиса, перевязанные красной нитью.

— Mammaidh…

В горле у Дженни что-то щелкнуло, и слова застряли на языке. В глазах у женщины стояли слезы. Роджер отпустил ее руку, и Джейми притянул сестру к себе. Они крепко обнялись, переполненные любовью, спрятав лица друг у друга на груди.

Роджер все еще наблюдал за ними, когда почувствовал рядом Клэр. Не сводя с них взгляда, она молча взяла его за руку. Лицо ее было спокойным, и только в глазах отражалась вся сила чувств.

9

Сказки на ночь

Прошел месяц, а не две недели, но к тому времени, как начал созревать дикий виноград, кухня Нового дома обзавелась крышей. Джейми, Роджер и Бри со всеми предосторожностями и под громкое хихиканье зрителей прикрепили над каркасом большое полотно грязновато-белой парусины. Его мы сшили из кусков порванного грота[39], раздобытых Фергусом во время прогулки в порту Уилмингтона, где ремонтировали шлюп Королевского флота.

Теперь у нас была крыша. Своя собственная.

Я долго стояла под ней, глядя вверх. И просто улыбалась.

Люди сновали туда-сюда, носили вещи из-под навеса, из хижины Хиггинсов, из кладовой над родником, из «кабинета» у Большого бревна, из сада. Я вдруг вспомнила, как мы с дядей Лэмбом разбивали лагерь в экспедициях: повсюду царила такая же суматоха, хорошее настроение, приятная расслабленность, счастье и радостное предвкушение.

Джейми осторожно — чтобы не оставить вмятин и не поцарапать доски — опустил буфет на новый пол из сосны.

— Напрасный труд, — улыбнулся он мне. — Неделя — и покажется, будто по полу прогнали стадо свиней. Чему ты улыбаешься? Тебя веселит подобная перспектива?

— Меня веселишь ты, — ответила я.

Рассмеявшись, Джейми подошел, обнял меня, и мы оба задрали головы.

Парусина казалась ослепительно-белой на солнце, лучи которого проникали внутрь по периметру. Полотно немного надулось и шуршало на ветру. Многочисленные пятна от морской воды, грязи и, возможно, рыбьей или человеческой крови отбрасывали на пол мелькающие тени, словно на мелководье нашей новой жизни.

— Гляди, — прошептал Джейми мне на ухо и легонько ткнул в щеку подбородком, чтобы я перевела взгляд.

В дальнем конце кухни стояла Фанни и смотрела вверх. Она тонула в белоснежном свете и не обращала внимания на кота Адсо, который терся о ее лодыжки, выпрашивая поесть. Девочка улыбалась.

* * *

В черной, испещренной слюдой почве под дымоходом Джейми выкопал ямку — неглубокую канавку длиной около десяти дюймов.

Накануне они вместе с Роджером и Йеном, пыхтя, задыхаясь и ругаясь на гэльском, французском, английском и мохоке[40], притащили от Зеленого источника большую плиту из серпентинита, предназначенную для очага. Теперь она стояла приваленная к дымоходу.

Нижняя поверхность камня была покрыта грязью и корешками. Я увидела маленького паучка — он выполз из углубления, отважно пробежал два-три дюйма и в замешательстве застыл.

— Погоди, — сказала я Джейми.

Он сидел на пятках возле ямки и уже протянул руку к Бри, державшей наготове металлическую стамеску. Джейми вопросительно вздернул бровь, однако кивнул, и дети придвинулись ближе — посмотреть, чем вызвана задержка. Я подняла край фартука и попыталась аккуратно подсунуть под паука. Но тот быстро взбежал по камню, прыгнул вниз и приземлился на рубашку Джейми, который накрыл его сложенной ковшиком ладонью. Не меняя выражения лица, Джейми осторожно встал, подошел к недостроенной наружной стене кухни, убрал руку и энергично встряхнул подол рубашки между брусьями каркаса.

— Thalla le Dia! — сказал Джем.

— Что? — спросила Фанни, наблюдавшая за сценой с открытым ртом.

— Иди с богом, — резонно пояснил он. — Что еще можно пожелать пауку?

— И в самом деле — что, — согласился Джейми.

Похлопав Джема по плечу, он снова опустился на колени у очага и протянул дочери руку. К моему удивлению, Бри поцеловала стамеску, словно распятие, и аккуратно вложила в отцовскую ладонь.

Джейми тоже поднес стамеску к губам, как не раз делал с кинжалом, а затем осторожно положил ее в ямку и левой рукой нагреб сверху землю. Потом сел на пятки и задумчиво оглядел присутствующих. Были только родные: мы с ним, Брианна и Роджер, Джем с Мэнди, Жермен, Фанни, Йен, Рэйчел и Дженни со спящим Огги на руках. Джейми начал:

— Благослови, Господь, мой дом,

И всех приют нашедших в нем.

Благослови моих родных,

Покой их, Господи, храни.

В ночь грядущую

И в любую другую.

В день сегодняшний

И во всякий другой.

Да пребудет это священное железо

Свидетельством Божьей любви

И хранителем нашего очага.

Торжественное молчание собравшихся длилось примерно пять секунд.

— Давайте есть! — звонко сказала Мэнди.

Джейми рассмеялся вместе со