Век Свободы не слыхать - Валерий Коновалов

Уже перед самым моим отлетом позвонил Володя Пластун и попросил заехать. Он наконец разыскал мне домашний московский телефон Игоря Николаевича Морозова. Невзирая на явное желание Владимира Никитовича "посидеть на дорожку", я вежливо отказался и тут же набрал переданный мне телефонный номер. Игорь сам снял трубку. Я представился, но ожидаемой мною реакции с той стороны провода не последовало. Мы все же проговорили больше часа, в основном об афганской войне. Весь обратный полет в Мюнхен я изводился одной-единственной мыслью: "Тот это или не тот Игорь Морозов, которого я помнил еще с раннего детства?"

ПО СТРАНИЦАМ ПРОГРАММЫ "СИГНАЛ"

Николай Николаевич Сунцов - доктор технических наук, профессор, капитан 1-го ранга в отставке. Живет в Санкт-Петербурге. Один из создателей и разработчиков термоядерных боеприпасов для Военно-Морского Флота СССР. Предлагаемый вниманию материал Николая Николаевича явился своего рода откликом на ряд публикаций в российской и зарубежной прессе о ЦНИИ-12 МО РФ и подчиненных ему сейсмологических лабораториях, а также, об имевших-де место ядерных испытаниях, способных если не вызвать землетрясения, то существенно усилить их балльность по шкале Рихтера.

Николай Сунцов

Эксперименты в СССР по вызову искусственной волны цунами подводным термоядерным взрывом

Распад Советского Союза вызвал в числе прочего и усиление внимания людей к проблеме ядерной безопасности. Это вполне объяснимо и оправдано, так как частично распалась существовавшая в СССР централизованная система жесткого и четкого управления ядерными боеприпасами. Эта отработанная во всех деталях система предотвращала возможность несанкционированного применения всех видов оружия с ядерными зарядами и обеспечивала безаварийность эксплуатации этих зарядов. В войсках и на флоте были отдельные, немногочисленные случаи аварий с носителями, ракетами и торпедами, но не было аварий самих зарядов. Я беру на себя всю ответственность заявлять это, так как мне в течение двадцати лет приходилось заниматься исследованиями поражающих факторов ядерных взрывов, а также обоснованием перспектив развития и правил эксплуатации ядерных боеприпасов Военно-Морского Флота СССР. Было это во время моей работы в Морском филиале ЦНИИ-12 Министерства обороны СССР и в Военно-морской академии в Ленинграде. Однако справедливая обеспокоенность возможным нарушением ядерной безопасности привела также к появлению самых невероятных и фантастических домыслов. К их числу я отношу информацию о том, что с помощью ядерных взрывов можно в военных целях вызвать искусственное землетрясение и что испытания тектонического оружия в СССР увенчались определенным успехом.

Справедливости ради надо сказать, что в свое время появлялась мысль вызывать с помощью мощных термоядерных взрывов такие геофизические явления, которые возникают в естественных условиях и приводят к катастрофическим последствиям. Однако речь шла не о землетрясениях, а о так называемых волнах цунами.

Прежде чем говорить об этом, следует в самых общих чертах вспомнить историю создания и развития ядерных зарядов. Ее можно очень условно разбить на два периода. В первом из них все усилия ученых и конструкторов были направлены на увеличение мощности самих зарядов. Мощность, а точнее, энергию, заложенную в заряде, принято характеризовать тротиловым эквивалентом. Это масса заряда из тротила, энергия взрыва которого равна энергии ядерного взрыва. Максимальный тротиловый эквивалент ядерного заряда составляет величину порядка двадцати килотонн. Тротиловый эквивалент термоядерного заряда может быть на много порядков больше. Это и привело к созданию сверхмощных зарядов.

В дальнейшем, во втором периоде, тенденция развития зарядов изменилась. Во-первых, в войсках появились ракеты с разделяющимися головными частями, в том числе с индивидуальным наведением боевых блоков. Высокая точность стрельбы исключила актуальность создания сверхмощных зарядов. Вместо них потребовались малогабаритные заряды небольшой массы. Во-вторых, стали создаваться узкофункциональные заряды, такие, например, как нейтронные - для поражения живой силы противника или заряды с повышенным выходом рентгеновского излучения для решения задач противоракетной обороны.

Однако вернемся к первому периоду, когда в зарядостроении господствовала тенденция всемерного увеличения массы и мощности. В своих воспоминаниях, опубликованных в журнале "Знамя" в 1990 году, Андрей Дмитриевич Сахаров рассказывает, что в 1961 году был создан и испытан на Новой Земле свермощный термоядерный заряд с тротиловым эквивалентом в сто мегатонн. Однако носителя для этого гигантского заряда не было. Стали думать, что же с ним делать. Сахаров пишет: "Я решил, что таким носителем может явиться большая торпеда. Я фантазировал, что для такой торпеды можно разработать прямоточный водопаровой атомный реактивный двигатель. Однако Андрей Дмитриевич не упомянул, что эта его, так сказать, "фантазия" получила воплощение в виде технического задания на разработку торпеды с ядерной энергетической установкой. По этому заданию такая торпеда проектировалась под символическим шифром "Цунами".

Практически одновременно с проектированием торпеды "Цунами" прорабатывались и варианты ее боевого применения. По одному из них, торпеда должна была дойти до побережья вероятного противника, выскочить на берег... и там должен был произойти термоядерный взрыв. Однако было очевидно, что вероятность реализации такого варианта крайне мала, ибо торпеде вряд ли удастся в неповрежденном состоянии добраться до берега. Тогда появился вариант, по которому взрыв должен был произойти на некотором удалении от берега в океане. Но что это даст? Вот тогда-то и появилась мысль вызвать с помощью взрыва волну типа цунами. Волны цунами - это гигантские волны на поверхности воды. Они зарождаются в Мировом океане по различным причинам. Например, из-за подводных землетрясений. При подходе к берегу и вскатывании на него цунами часто наносит очень большой ущерб.

В то время, о котором сейчас идет речь, я был начальником отдела поверхностных явлений подводных ядерных взрывов в уже упомянутом мною Морском филиале ЦНИИ-12. В числе прочего занимались мы и волнами, возникающими на поверхности воды при подводных ядерных взрывах. При подводном ядерном взрыве в воде возникает так называемый парогазовый пузырь, который интенсивно расширяется и прорывается в атмосферу. При этом у свободной поверхности воды образуется впадина-воронка, словно от брошенного камня. Заполнение этой воронки окружающей водой и приводит к образованию системы расходящихся по поверхности кольцевых волн. Такие явления наблюдались при наших подводных ядерных взрывах в Губе Черная на Новой Земле, а также при американских взрывах, в частности при взрыве "Бейкер" в атолле Бикини архипелага Маршалловых островов в Тихом океане. Тротиловые эквиваленты всех этих взрывов были относительно невелики, они составляли десять - двадцать килотонн. Соответственно и волны не были очень опасными. Так, при взрыве "Бейкер" с тротиловым эквивалентом двадцать килотонн высота волны на расстоянии трехсот метров к удалению от эпицентра взрыва была порядка тридцати метров, а на расстоянии трех километров составляла около трех метров высоты. Безусловно, такие волны могли повредить корабли в гаванях и гидротехнические сооружения. Однако говорить о них как о стратегическом поражающем факторе не приходилось.

Положение в принципе изменилось с появлением заряда с тротиловым эквивалентом в сто мегатонн. В 1962 году я был вызван из Ленинграда в Москву начальником 6-го Управления Военно-Морского Флота СССР вице-адмиралом Фоминым Петром Фомичем. Это была заметная фигура среди руководящего состава ВМФ. В его ведении были все флотские ядерные боеприпасы. Ему же подчинялся и ядерный полигон на Новой Земле. Адмирал Фомин вызвал меня, чтобы поручить выполнение научно-исследовательской работы, как он сказал, чрезвычайной важности. Целью этой работы являлось составление методики расчета ущерба, который может быть нанесен территории Соединенных Штатов Америки искусственной волной цунами, вызванной подводным взрывом мощного термоядерного заряда. Был выдан диапазон тротиловых эквивалентов, верхней границей которого была цифра сто мегатонн. Мои попытки утверждать, что эта затея не приведет к стратегическому эффекту, вызвали гнев Фомина. Было сказано, что я ничего не понимаю, что эта идея принадлежит академику Лаврентьеву. Он, академик Лаврентьев, считает, что волна типа цунами от мощного подводного термоядерного взрыва может нанести значительный ущерб большой части территории США. Якобы Лаврентьев написал уже по этому поводу докладную записку Хрущеву. Никита Сергеевич заинтересовался и приказал разобраться и доложить.