Уцелевшие - Мэрион Брэдли

Разумеется, современный «венгерский» стиль фехтования на саблях, основанный на способности бойца движениями пальцев манипулировать клинком, был совершенно неприменим для имеющей определенный вес короткой сабли аборигенов; этот стиль годился для демонстрации и, может быть, спортивных поединков, но в схватке не на жизнь, а на смерть Дэйн бы не стал на него полагаться.

Но Дэйну повезло, и он большую часть года провел под руководством опытного мастера, представителя старой итальянской школы, — маленького человечка, похожего на гнома, чья реакция оставалась молниеносной и после пятидесяти лет увлечения фехтованием. Старик Алессандро обучил его старому стилю с коварными глубокими выпадами, которые учитель называл мулине, оставшимися еще с тех времен, когда кавалерийская сабля была важным видом боевого вооружения.

Итак, каждый день Дэйн и Джода брали деревянные изогнутые сабли и, выйдя во внутренний дворик, начинали колошматить ими друг друга. И раз или два, к огорчению Дэйна, еще только начавшего обретать былую форму, Джода удивил его. Выяснилось, что отец Джоды весьма неплохо обучил сына владению саблей. И парень знал, что с ней делать. Но нетерпеливое и яростное желание отца сделать из него настоящего задиру путем интенсивного обучения лишь добавило Джоде страха и неуверенности, сродни заиканию.

Даже сейчас каждый раз, когда Джода делал неверное движение, он замирал и съеживался, словно ожидая удара от Дэйна, а когда тот лишь спокойно делал ему замечание, парень огрызался и отпускал саркастические замечания. Иногда, приходя в отчаяние, Марш подумывал, уж не провоцирует ли его парень; порой ему казалось, что мысль о взбучке не столь уж и плоха, если надо убедить Джоду в том, что он находится во власти Дэйна. Если уж парень убежден, что уважать надо только сильнейшего, что ж, Марш был готов показать ему, кто тут хозяин положения. И лишь откровенная слабость Джоды удерживала Дэйна от исполнения заветного желания — свернуть маленькому мерзавцу шею…

Но Дэйн понимал и то, что если сорвется, то лишь подтвердит давнюю уверенность Джоды в том, что мир полон жестокости, и потому землянин продолжал оставаться терпеливым и не повышал голоса. Марш со стыдом ощущал, что получил бы удовольствие от избиения этого парня, но если бы дело дошло до взбучки, то это лишь распалило бы в парне уязвленное самолюбие. Потому Дэйн сдерживался и даже не отвечал колкостью на колкость. Пожалуй, это общение было самым тяжелым испытанием за всю жизнь Марша.

Кроме того, выяснилась и положительная сторона общения. Дэйн перенял от Джоды кое-что из бельсарийского стиля ведения боя, и это, вероятно, могло пригодиться.

Вот все, чем им с Райэнной приходилось заниматься в доме, который не нуждался в охране, пока Аратак и Драваш предавались любовным утехам!

И если после всего этого, думал Дэйн, кто-нибудь из них еще хоть раз выскажется по поводу ненадежности обезьяноподобных, он свернет шею, а то и две! Пусть теперь поговорят о том, что надо заниматься делом, не обращая внимания на секс!

А Джода, судя по отдельным его высказываниям и взглядам, начал проявлять признаки нормального уважения к учителю. И неудивительно: как понял Дэйн из обрывков подслушанных разговоров в доме и на рынке, землянин здесь уже заслужил определенную репутацию. Количество убитых им бандитов в той схватке на дороге переросло численность всей банды, а история о его внезапном появлении перед караваном заканчивалась избиением столь же несметного количества рашасов.

Дэйн был изумлен тем, что Джода, ведущий себя вызывающе дома и делающий все, чтобы заслужить острую неприязнь, был весьма доволен тем, что живет рядом с легендарными путешественниками из Райфа, и среди сверстников неустанно расхваливал их храбрость. Жестокая шутка отца обернулась выигрышем: теперь Джода внушал даже некоторое благоговение тем, что обучается боевому искусству у самой госпожи Копьеносицы из Райфа.

По ночам Джода выходил во внутренний дворик посмотреть на звезды — не прячась, как ему приходилось это делать, обитая среди собственного народа, — и иногда вместе с ним выходила и Райэнна. Она брала с собой маленький складной телескоп, который Аратак прихватил на базе Содружества, и обучала парня смотреть в него. На девятую ночь отсутствия Драваша и Аратака она показала Джоде, как управляться с телескопом, как наводить фокус. Впервые в своей жизни парень оказался среди людей, которые не видели ничего постыдного в наблюдении за звездами, а он про себя уже сочинил немало историй о звездах.

— Вот эта, — рассказывал он Райэнне, указывая на огромную бело-голубую звезду, сияющую ярче, чем Венера, — называется у меня Огненная, потому что она насылает молнии в бурю. А ночью после грозы она прячется за тучи, чтобы пополнить запас молний; а когда приходит время грозы, она скидывает с себя покрывало и стряхивает со своих ожерелий молнии.

Дэйн посмотрел на Райэнну. Приходилось лишь сожалеть, что парень с таким воображением обречен жить в обществе, где мужчина может сделать себе карьеру лишь на воинском поприще.

— Вот, задав, — сказала Райэнна, протягивая ему телескоп и употребляя слово, означающее обращение к питомцу, ученику, подмастерью. — Теперь поворачивай колечко, вот это, у глаза, чтобы было совершенно четко видно… нет, медленнее… Смотри, чтобы четко было видно…

У того от изумления перехватило дыхание.

— О! Вон одно, два… нет, три крошечных огонька, словно угольки… Он задохнулся от восхищения. — Так значит, Огненная действительно женщина… у ее юбки трое малышей…

— А если ты посмотришь вон на ту, цвета раскаленного угля, — сказала Райэнна, указывая на низко висящую над южной частью горизонта красную звезду, большую, мерцающую, которую Дэйн счел планетой, — то увидишь, что и у нее тоже есть спутники. — И когда Джода стал нетерпеливо наводить в ту сторону телескоп, Райэнна поманила к себе Дэйна и сказала: — Он теперь надолго занят; это самая большая планета системы, и у нее одиннадцать спутников. Я узнала это еще на корабле. А тебе я хочу кое-что показать. Она указала на огромную бело-голубую звезду, названную Джодой Огненной.

— По-моему, это Бериллион, — негромко сказала она Дэйну на ухо. — Он находился от Бельсара на расстоянии примерно в световой год, и есть доказательства того, что один из его главных спутников недавно взорвался, образовав астероидный пояс. Джода придумал невинную историю об Огненной и ее молниях, аборигены же называют эту звезду Уничтожитель Мира и настаивают, что именно там обитель Звездных Демонов. Существует поверье, что некогда демоны спустились с Уничтожителя Мира, чтобы поработить души людей, и что святым пришлось немало похлопотать, чтобы изгнать их. И вот я думаю…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});