Русский романс - Антология

(Из Байрона)

Душа моя мрачна. Скорей, певец, скорей!        Вот арфа золотая:Пускай персты твои, промчавшися по ней,        Пробудят в струнах звуки рая.И если не на век надежды рок унес,        Они в груди моей проснутся,И если есть в очах застывших капля слез —        Они растают и прольются.Пусть будет песнь твоя дика. Как мой венец,        Мне тягостны веселья звуки!Я говорю тебе: я слез хочу, певец,        Иль разорвется грудь от муки.Страданьями была упитана она,        Томилась долго и безмолвно;И грозный час настал — теперь она полна,        Как кубок смерти, яда полный.

1836

219. Ветка Палестины[229]

Скажи мне, ветка Палестины:Где ты росла, где ты цвела?Каких холмов, какой долиныТы украшением была?

У вод ли чистых ИорданаВостока луч тебя ласкал,Ночной ли ветр в горах ЛиванаТебя сердито колыхал?

Молитву ль тихую читалиИль пели песни старины,Когда листы твои сплеталиСолима бедные сыны?

И пальма та жива ль поныне?Все так же ль манит в летний знойОна прохожего в пустынеШироколиственной главой?

Или в разлуке безотраднойОна увяла, как и ты,И дольний прах ложится жадноНа пожелтевшие листы?..

Поведай: набожной рукоюКто в этот край тебя занес?Грустил он часто над тобою?Хранишь ты след горючих слез?

Иль, божьей рати лучший воин,Он был, с безоблачным челом,Как ты, всегда небес достоинПеред людьми и божеством?..

Заботой тайною хранимаПеред иконой золотойСтоишь ты, ветвь Ерусалима.Святыни верный часовой!

Прозрачный сумрак, луч лампады,Кивот и крест, символ святой…Всё полно мира и отрадыВокруг тебя и над тобой.

1837

220. «Расстались мы; но твой портрет…»[230]

Расстались мы; но твой портретЯ на груди моей храню:Как бледный призрак лучших лет,Он душу радует мою.

И новым преданный страстям,Я разлюбить его не мог:Так храм оставленный — все храм,Кумир поверженный — всё бог!

1837

221. «Слышу ли голос твой…»[231]

Слышу ли голос твойЗвонкий и ласковый,Как птичка в клеткеСердце запрыгает;

Встречу ль глаза твоиЛазурно-глубокие,Душа им навстречуИз груди просится,

И как-то весело,И хочется плакать,И так на шею быТебе я кинулся,

1837–1838

222. «Она поет — и звуки тают…»[232]

Она поет — и звуки тают,Как поцелуи на устах,Глядит — и небеса играютВ ее божественных глазах;Идет ли — все ее движенья,Иль молвит слово — все чертыТак полны чувства, выраженья,Так полны дивной простоты.

1837–1838

223. Узник[233]

Отворите мне темницу,Дайте мне сиянье дня,Черноглазую девицу,Черногривого коня!'Я красавицу младуюПрежде сладко поцелую,На коня потом вскочу,В степь, как ветер, улечу.

*

Но окно тюрьмы высоко,Дверь тяжелая с замком;Черноокая далеко,В пышном тереме своем;Добрый конь в зеленом полеБез узды, один, по волеСкачет весел и игрив,Хвост по ветру распустив…

*

Одинок я — нет отрады:Стены голые кругом,Тускло светит луч лампадыУмирающим огнем;Только слышно: за дверямиЗвучномерными шагамиХодит в тишине ночнойБезответный часовой.

1837

224. Молитва[234]

В минуту жизни труднуюТеснится ль в сердце грусть:Одну молитву чуднуюТвержу я наизусть.

Есть сила благодатнаяВ созвучьи слов живых,И дышит непонятная,Святая прелесть в них.

С души как бремя скатится,Сомненье далеко —И верится, и плачется,И так легко, легко…

1839

225. И скучно и грустно[235]

И скучно и грустно, и некому руку подать      В минуту душевной невзгоды…Желанья!.. что пользы напрасно и вечно желать?..      А годы проходят — все лучшие годы!Любить… но кого же?.. на время — не стоит труда,      А вечно любить невозможно.В себя ли заглянешь? — там прошлого нет и следа:      И радость, и муки, и все там ничтожно…Что страсти? — ведь рано иль поздно их сладкий недуг      Исчезнет при слове рассудка;И жизнь, как посмотришь с холодным вниманьем вокруг, —      Такая пустая и глупая шутка…

1840

226. Отчего («Мне грустно, потому что я тебя люблю…»)[236]

Мне грустно, потому что я тебя люблю,И знаю: молодость цветущую твоюНе пощадит молвы коварное гоненье.За каждый светлый день иль сладкое мгновеньеСлезами и тоской заплатишь ты судьбе.Мне грустно… потому что весело тебе.

1840

227. Тучи[237]

Тучки небесные, вечные странники!Степью лазурною, цепью жемчужноюМчитесь вы, будто как я же, изгнанникиС милого севера в сторону южную.

Кто же вас гонит: судьбы ли решение?Зависть ли тайная? злоба ль открытая?Или на вас тяготит преступление?Или друзей клевета ядовитая?

Нет, вам наскучили нивы бесплодные…Чужды вам страсти и чужды страдания;Вечно холодные, вечно свободные,Нет у вас родины, нет вам изгнания.

1840

228. Из Гёте («Горные вершины…»)[238]

Горные вершиныСпят во тьме ночной;Тихие долиныПолны свежей мглой;

Не пылит дорога,Не дрожат листы…Подожди немного,Отдохнешь и ты.

1840

229. «Выхожу один я на дорогу…»[239]

1

Выхожу один я на дорогу;Сквозь туман кремнистый путь блестит;Ночь тиха. Пустыня внемлет богу,И звезда с звездою говорит.

2

В небесах торжественно и чудно!Спит земля в сияньи голубом…Что же мне так больно и так трудно?Жду ль чего? жалею ли о чем?

3

Уж не жду от жизни ничего я,И не жаль мне прошлого ничуть;Я ищу свободы и покоя!Я б хотел забыться и заснуть!

4

Но не тем холодным сном могилы.Я б желал навеки так заснуть,Чтоб в груди дремали жизни силы,Чтоб, дыша, вздымалась тихо грудь;

5

Чтоб всю ночь, весь день мой слух лелея,Про любовь мне сладкий голос пел,Надо мной чтоб, вечно зеленея,Темный дуб склонялся и шумел.

1841

230. Сон[240]

В полдневный жар в долине ДагестанаС свинцом в груди лежал недвижим я;Глубокая еще дымилась рана,По капле кровь точилася моя.

Лежал один я на песке долины;Уступы скал теснилися кругом,И солнце жгло их желтые вершиныИ жгло меня — но спал я мертвым сном.

И снился мне сияющий огнямиВечерний пир в родимой стороне.Меж юных жен, увенчанных цветами,Шел разговор веселый обо мне.

Но в разговор веселый не вступая,Сидела там задумчиво одна,И в грустный сон душа ее младаяБог знает чем была погружена;

И снилась ей долина Дагестана;Знакомый труп лежал в долине той;В его груди, дымясь, чернела рана,И кровь лилась хладеющей струей.

1841

231. «Нет, не тебя так пылко я люблю…»[241]