В поисках себя. Том 1 (СИ) - Тутевич Андрей

В самой же эльфийской стране, Гистор, обитали разные подрасы: солнечные, кровавые, ледяные, лесные, в целом все, исключая лишь темных.

Но не это было самым важным для Рууна, и даже не стиль боя, основанный на ловкости тела.

Внутри него, прямо из ничего, создавалось эфемерное ощущение нового органа, который нельзя было пощупать, прямо в районе его сердца.

И он знал, что это сосуд с праной. Пустой, ничем не заполненный, лишь показывающий пределы и границы для его тела. Теперь, совсем крохотный, но там, внутри него, он был.

Не просто так эльфийский народ славился своим природным талантом к пране. Руун даже ощутил, что сосуд образовался на одну сотую от максимума.

После победы его провели к распорядителю арены, на что тот ничего не сказав, быстро поменял метку на его шее, где теперь была другая надпись: "Руун, гладиатор белой крови", после чего его отвели к другую комнату, все ещё полную людьми, но более свободную, где выделили койку из досок, поверх которой была пропахшая потом шкура, на ней он и лежал сейчас.

Затем его мысли переключились на другой лад: здесь было два десятка существ, и если он убьет кого-то из них, то может стать сильнее. Но кого и когда? Ведь должен быть обход правил и приказов, как минимум быстро лишить противника жизни на тренировочной площадке.

Спустя недолгую минуту размышлений, его пронзила, как молния, мысль о яме, в которую он возвращаться больше не хотел, поэтому, сильно подавленный, ощущая какой-то животный ужас, тот час отбросил эту мысль.

Так, не спешно, Рууна всего таки настиг сон, утащив в свои объятья.

А затем пошли день за днём, где он, со своими новыми товарища по несчастью, тренировался из-за дня в день бою на мечах, желая выжать максимум.

Рузвельт больше не смел его донимать, поскольку его покровительство было только лишь над грязнокровками.

С каждым днём он наблюдал в столовой, как тех становилось все больше и больше, собирая к новому турниру.

Ещё позже он узнал, что через три месяца состоится турнир и для белых, которых местные называли бестиариями, ведь те всегда сражались с животными.

В одну из многих ночей, прямо перед новым турниром, ему снился сон: он вновь оказался в том храме камня и земли, вновь лежал на коленях у старухи, вызывающей столь теплые чувства; лежал и просто слушал её речи, не в силах вымолвить ни слова.

Пока она пересказывала ему самые кровавые и жестокие поступки людей, которые впитала в себя на своем веку, он разглядывал дивной красоты созвездия над сводом этого храма, где сейчас виднелся силуэт паука и начатки кувшина, из которого вытекали ярчайшие россыпи звёзд.

Её слова звучали ему лишь фоном, не вызывающим никаких эмоций, но где-то на задворках, его сознание само рисовало те сцены и выжигало их в памяти.

Он видел глазами шакала одну из империй, хоронившей своего правителя. Как многие шли вдаль, дабы попрощаться со своим правителем.

Какой-то толстый человек, распинаясь, кричал со слезами и горечью, что империя осталась вдовою, потеряв столь прекрасного правителя. Видел слезы на сотнях лиц вокруг.

Но сам шакал ощущал в их императоре свой дух и свою кровь, что так же была в его сына, присутствующем там.

Обернувшись назад, он увидел тысячи тел невинных людей, показавших малейшую толику безразличия или радости от смерти правителя.

С каждым шагом он видел этапы жизни этого человека и его потомства, последствия которых до сих пор отдавались громким эхом по континенту.

Будучи в разных телах он видел разные истории: о любви, ненависти, правителях, детях, наивности… Руун потерял счёт воспоминаний и времени, сколько это все длилось.

А когда наступил момент Рууну просыпаться, то он услышал её последние слова: оборви эту цепочку жестокости, мой меч, закончи существование всего!

Пробудился Руун сам, давно выработав режим, как и все другие вокруг него.

Атмосфера была мрачной и настроение каждого можно было понять их лицам. Вот и сейчас все в тишине собирались к арене, настраивая себя и вооружаясь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Рууна наполнила странное двоякое ощущение, вновь оказавшись лицом у этой решетки.

— Дамы и господа! Новый сезон открывается! Сразу после прошедшего турнира грязнокровок мы переходим к белякам, — Руун видел, как народа было заметно больше на трибунах.

— Сегодня мы проведем первый бой, где двадцать девять участников будет сражаться не на жизнь, а на смерть. Начиная с этого момента и до финала, все они могут выжить или умереть! Ваши ставки на то, кто выживет в этом раунде приняты! Поднимай решетки!

Когда им был открыт доступ к арене, они всей группой вышли на песок, после чего решетку закрыли.

— Сегодняшний бой будет особенным! Мы подготовили тысячу голодных крыс, готовых сожрать буквально всё на своём пути! Выпуска-а-ай!

Тот час все решетки вокруг поднялись и ковер, состоящий из полуметровый серых крыс укрыл собой пески этой арены, ринувшись к ним.

Моментально вся группы прижалась к решеткам по краям, стараясь сбиться в одну кучу.

Рууну не повезло, — он был в передних рядах. Покрепче перехватив щит, он слегка наклонился, укрыв щитом и ноги, а затем выступил меч на изготовку, готовый обрубить жизнь первого врага, что ринется к нему.

Периферийным зрением он отмечал, что люди вокруг поступали так же, а затем эта волна налетела на них, из-за чего он уже не мог следить за другими.

Казалось, что они сметали их и Руун делал шаг за шагом назад, не в силах противостоять этому напору. Он нещадно рубил без разбору, не видя ничего, кроме серых шкур и брызг крови, перед собой.

Моментами в его плоть вонзались зубы и когти этих тварей, причиняя боль, но волны тепла наполняли его тела, восстанавливая все повреждения.

Со всех сторон слышался предсмертные звуки людей и крыс, сливаясь в какую-то непонятную палитру, совмещённую с его собственным рычанием от боли и ударами сердца в ушах.

Под ногами постоянно попадались препятствия, из-за которых он несколько раз был близок к падению, но каждый раз очередной товарищ за спиной принимал его вес на себя, помогая устоять.

Потеряв счёт времени, в какой-то момент Руун наткнулся на решетку за спиной.

«Больше ни шагу назад?» — понял он и уже собрался продать свою жизнь подороже, но тут сбоку от него увидел людей, что так же, как и он, не желали умирать.

Постепенно натиск на них слабел и Руун все больше приходил в себя.

Он понял, почему они ещё живы — крысам не было до них дела и они небольшим холмиками облюбовали мертвые тела, стараясь выгрызть кусочек и для себя.

Постепенно к нему вернулся и нюх, о чем он тут же пожалел, поскольку запах крови перемешался с запахом человеческих и животных отходов жизнедеятельности.

Некоторых от этого уже мутило, тогда как остальные, вместе с Рууном, принялись добивать остальных крыс, не особо обращавших на них внимание.

Вскоре с этим было покончено и выжившие принялись рассматривать друг друга, желая увидеть, с кем они стояли только что практически спина к спине.

Руун удивился тем, что целых шестнадцать человек выжили, и все они, как и он нынче были покрыты кровью.

Песок давно перестал быть им опорой под ногами и выжившие ходили по телом мертвых крыс, иногда соскользывая по крови и внутренностям тех, падая в эту кучу.

На что в ответ, не стесняясь никого, отборно материли это место, трупы и оратора, который не обращал на них никакого внимания. А под горами этих туш проглядывались обглоданные до мяса и костей тела людей, от которых выжившие старательно отводили взгляды, не в силах не думать о том, как они были близки к тому же.

— Вы только посмотрите, какое кровавое зрелище! Какая стойкость! Какая жажда выжить! Этот турнир белых обещает быть многообещающим! Что же нас ждёт завтра? Дайте выжившим отдохнуть!

После этих слов их выпустили с арены, позволив завалиться в оружейную комнату, где тут же почти все попадали и принялись перевязывать свои раны или вовсе отрубались.