Поцелуй зверя - Анастасия Брассо

— Ну, все, хватит.

Она отодвинула от себя чашку слишком резко. Когда кофе выплеснулся и обжег ей руку, Марк снова тонко усмехнулся. Но Юлия этого не заметила. Она видела только дорогу домой. Ей вдруг так срочно и необходимо стало оказаться в своем неприветливом ночном дворе, в своей убогой промерзшей квартирке в спальном районе, что она чуть не сшибла Марка, ударившись плечом о плечо, когда вставала со стула.

— Ты куда?

Юлия вскипела, когда он уставился на нее, снова насмешливо прищурившись.

— Поболтали — и будет.

Она метнула в оскорбителя разгневанный взгляд. А потом вдруг оказалась в его объятиях. Изящные руки неожиданно крепко держали ее запястья, потом обхватили талию, и пальцы вплелись в волосы, ласковыми змеями заскользили по затылку, шее и плечам.

— Не могу поверить… — шептал Марк. — Просто не могу поверить…

А может правда — хватит себя хоронить? Один раз она уже не ответила на чувство и потом неделю бегала по подворотням и злачным местам. Юля зажмурилась, стараясь выгнать из памяти виноватый взгляд Ивана и его запах, все еще витавший в ее квартире. Чуткие пальцы лучше чего-то другого помогали в этом, а губы что-то шептали в шею, щекоча и лаская.

— Ты… ангел…

— Нет.

— Ангел…

— Только не это. Говори, что хочешь, только не это.

— Ты ангел… Прости… Я просто не верю, не могу поверить…

— Замолчи!

— Больше не буду.

Но он говорил это снова, еще несколько раз. Когда они замерли в огромном коридоре, не в силах оторваться друг от друга. И когда упали на широкую кровать с очень упругим матрасом, на прохладное, чуть влажное белье. И потом — когда бессильно лежали в рассветном мраке просыпающегося города, засыпали, обняв друг друга за талию.

Они выглядели удивительно одинаковыми. И если бы смогли увидеть себя со стороны, когда, утомленные каждый сначала своими, а потом уже общими, такими необычными для обычных людей переживаниями, лежали рядом, вытянувшись светлыми тонкокожими телами на темно-синем блестящем хлопке, они поняли бы, что напоминают двух рыжеволосых эльфов. Узкие спины, длинные руки и ноги. Талия Марка в месте самого сильного сужения была почти такой же тонкой, как у Юлии, только плечи, почти не покрытые мышцами, расширялись сильнее.

Когда они проснулись наутро, а вернее вечером, то снова занимались любовью, тонко и изысканно.

— Ну-ка, дай посмотреть! Давай, давай…

— Оставь… Это мура, она не получилась все равно…

Юлия не любила, особенно с некоторых пор, когда разглядывали ее татуировку — крыло, словно порванное с одного края, на правом плече.

— Оп-с…

Юлия повела плечом, вырываясь из его рук, но Марк ловко ухватил ее поперек туловища и, повалив на живот, прижав ладонью спину, как тигр добычу, всмотрелся в рваное крылышко.

— Здорово.

— Да ладно…

— Это ты… сделала, чтобы не забыть, кто ты?

— Да нет, ты что! — она вывернулась и откатилась на другой край постели. — Я тогда еще ничего не знала и не могла знать, даже не догадывалась… естественно… А это… это так. Глупость.

— А как ты узнала о себе?

— Не могу… Не хочу об этом говорить.

Они были единым существом с четырьмя глазами-хамелеонами, которые темнели в моменты страсти. С четырьмя гибкими руками, которые переплетались каждый раз будто навсегда. Казалось, такой гармонии не бывает на свете, но она продолжалась ровно до тех пор, пока кому-нибудь из них не приходило в голову начать разговаривать. Гораздо чаще это приходило в голову Марку.

Так было и этим вечером. В квартире опять царила сумеречная, зимняя тишина. И он опять решил поговорить на эту тему. И, как всегда, стоило ему открыть рот, плечи Юлии напрягались в обороне, и руки самопроизвольно скрестились на груди, в попытке защититься от того, что она могла услышать. Она всегда отвечала ему одно и то же — что нужен выбор. Просто выбор. Но Марк не верил. Или не понимал.

— Вот именно! — вскрикивал он, и голос его неприятно менялся. — Вот именно — выбор! Так что ты выбираешь — сидеть здесь и ждать старости, пока тебя не выберет смерть?! Или действовать? Пойми, то, что мы узнали об этом… то, что ты узнала о своей сущности… хоть ты и не хочешь говорить, как это произошло… — на лице его в эти моменты появлялось выражение искренней обиды, — Это ведь не просто так!

— Может быть, ты и прав…

— Расскажи о себе, — настаивал Марк. — Расскажи о том, как ты узнала.

Он принес в постель шампанское. Порезанный тонкими дольками лимон на красивом блюдце, а на другом таком же — черную икру!

— Ты богач?

Спросила Юлия со смесью удивления и недоверия, смакуя, раздавливая языком о небо солоноватые черные шарики. Икра была отменная, настоящая, не та химия, что лежит в супермаркетах. И стоила, конечно, бешеных денег.

— У меня были сбережения, еще перед монастырем, — стал объяснять Марк. — Я работал в пиаре одного самого крутого на тот момент глянца, и деньги валились с неба.

— Ясно.

— Теперь я их трачу. И надеюсь, что скоро они мне не понадобятся.

— Почему?

Он посмотрел на нее, как на ненормальную. И сказал вкрадчивым, проникновенным тоном:

— Потому что ангелам не нужны деньги.

Юлия опустила глаза, предпочитая сосредоточиться на икре. Она совершенно серьезно пыталась вспомнить — сколько прошло лет с тех пор, как довелось есть настоящую черную икру в последний раз. Это было в театральном буфете во Дворце съездов, куда они с мамой пришли на балет «Щелкунчик»… Юлия знала, что Марк ждет от нее какого-то ответа. Не хотелось говорить о прошлом, к тому же он все равно не поверил бы. Марк понял ее молчание и задумчивую улыбку по-своему. Совсем не так, как нужно. Да и откуда ему было знать, о чем она думает? Что в такой важный момент в своей жизни эта девушка способна сосредоточенно вспоминать, какой цвет пуантов был у Мышиного Короля — черный или серый?

— Ну, что ж. Вижу, тебе не до этого, — сказал вдруг Марк. — Тогда ты можешь возвращаться к своим любимым бомжам, в свою обычную человеческую жизнь, а я и сам справлюсь.

Юлия перестала жевать. Вкус икры вдруг сделался горьковатым. Она с трудом проглотила то, что было во рту, да и то пришлось запить это большим глотком шампанского. Юлия медленно отставила в сторону тарелку.

— Почему мне кажется, что ты меня шантажируешь?

Марк, не отвечая, лишь пожал плечами. Юлия нахмурилась.

— Ну, хорошо. Я расскажу. Только не перебивай и не удивляйся… Главное — не перебивай, — еще раз как-то жалобно попросила она.

— Не буду, — серьезно пообещал Марк.

— Я в тот сентябрь была… В общем, не важно. Короче, я поехала в Барселону.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});