Пригласите доктора на свидание - Сара Морган

— Я должна. Ты посчитал этот вопрос несправедливым, но для меня он таковым не являлся, и я хочу, чтобы ты меня понял, — решительно заявила она. — Я прожила с мужчиной шестнадцать лет и думала, что знаю его. Я вышла за него замуж и родила от него ребенка, я спала с ним в одной постели — строила с ним жизнь. А потом оказалось, что у него есть другая жизнь, без меня. За время нашего брака у него было три романа, один из них с моей подругой. Я ничего не знала, пока не случился третий.

Райан вновь заключил ее в свои объятия.

— Ты имеешь право спрашивать у меня все, что пожелаешь. Я не женат. Больше не женат.

— О! — Осмысливая сказанное, Дженна расслабилась и принялась водить пальчиками по его груди, по черным кудряшкам волос и твердым мускулам. — Значит, и у тебя что-то пошло не так?

— Да.

Она ждала, что Райан что-нибудь добавит, но так и не дождалась и лежала, положив руку ему на грудь и прислушиваясь к его дыханию.

Теперь понятно, почему он приехал сюда, подумала она. Подобно ей, он нашел в труде утешение и канал для выхода гнева. Он построил новую жизнь.

Райан вздохнул:

— Уверен, у тебя накопилось немало вопросов.

Но он не хотел отвечать на них, и она это прекрасно знала.

— Да, по крайней мере один вопрос у меня имеется. — Она легла на него и почувствовала моментальную реакцию. — Насколько удобная у тебя кровать?

— Фрукты, булочки, кофе… — Райан начал нагружать поднос. — Ты сильно голодна?

— Не очень. Ты лишаешь меня аппетита, или забыл? — Натянув юбку и футболку, Дженна сидела на табуретке и следила за ним.

— Ты только что потратила порядка десяти тысяч калорий. Тебе надо поесть. — Райан разогрел булочки в микроволновке, нарезал дыню и сварил кофе. — Это будет скорее ланч, чем завтрак, но это не важно.

— Ланч? Но мы… — Она нашла взглядом часы на стене, и у нее округлились глаза. — Два часа дня?

— Как я уже говорил — десять тысяч калорий. — И удар в десять тысяч вольт для организма. Он поверить не мог, что снова захочет ее так быстро, но вполне мог бы опять затащить ее в кровать прямо сейчас.

Райан добавил к продуктам сливочное масло и горшочек золотистого меда, потом передал ей тарелки и кружки.

— Можешь понести это. Я возьму остальное.

Она стояла, не двигаясь, с тарелками и кружками в руках и во все глаза глядела на него.

— Что-то не так? — спросил он, доставая булочки из печи и перекладывая горячий хлеб в корзиночку.

— Ничего, — ответила она севшим голосом, и он нахмурился.

— Честность, Дженна, помнишь?

— Все это как-то странно, — призналась она, — быть с тобой здесь, вот так.

— Странно в хорошем смысле или в плохом?

— В смысле страшновато. Я прожила с Клайвом шестнадцать лет, и он был моим единственным мужчиной.

Поразмыслив немного, Райан пришел к выводу, что всегда подозревал это, но одно дело подозревать, а другое — услышать. Слова Дженны шокировали его.

— Он был твоим единственным мужчиной?

— Мы познакомились, когда мне было шестнадцать. В восемнадцать у меня уже родилась Лекси.

Значит, ее бывший муж воспользовался ситуацией и взял над ней верх.

— Поэтому у тебя такие сложные отношения с матерью?

— Я всегда ее разочаровывала.

— Не могу представить, чтобы ты могла кого-то разочаровать, — помрачнел он.

Но он вполне мог представить, что она пытается угодить всем и каждому, и следующая фраза подтвердила его опасения.

— У родителей были относительно меня свои планы — и в них не входила беременность в подростковом возрасте. — Она опустила голову и достала из сумочки солнцезащитные очки. — Мы будем есть на природе? Тогда мне понадобится это. Солнце яркое.

Он припомнил ее телефонный разговор с матерью. Как она расстроилась после беседы.

— И что они тебе прочили?

— Нечто респектабельное. Для меня уже было готово место в университете Кембриджа на кафедре английского языка — родители часто этим хвастались. Они горько разочаровались, когда я отказалась от него.

— Была вынуждена?

— Мой собственный выбор. Все считали, что я буду никчемной матерью, потому что я подросток, но это лишь прибавило мне упрямства, и я поставила себе цель стать лучшей матерью на свете. Не понимаю, почему подростки не могут быть хорошими родителями, — не могу сказать, что это легко, но быть матерью вообще трудно, в каком бы возрасте это ни случилось. — Ее лоб прочертили тонкие морщинки. — Ненавижу, когда люди думают — раз ты молод, нечего детей заводить, все равно ничего хорошего не выйдет. Я знаю немало скверных родителей, которые обзавелись детьми в тридцать.

Не на своих ли предков она намекает, подумал Райан.

— Не знаю, важно ли мое мнение, но я считаю тебя прекрасной матерью.

— Спасибо. — Она принялась смущенно вытирать очки краешком футболки. — Не думаю, что я прекрасная мать, но я люблю Лекси за то, кто она, а не за то, что она делает. И постоянно повторяю ей это.

— «Кто она, а не что она делает…» — эхом повторил Райан, думая о том, что его собственным родителям неплохо было бы взять несколько уроков у Дженны. У него дома хвалили исключительно за достижения.

Дженна вертела в руках очки.

— Моих родителей больше интересовало, что я делаю, чем кто я есть, и я не хотела повторять их путь. Клайв работал, я сидела дома. Традиционная семья, знаешь ли, но я сама так хотела.

— Можно задать личный вопрос? Ты вышла за него по любви или потому что забеременела?

Дженна помедлила с ответом:

— Я думала, что любила его.

— Но теперь ты в этом не уверена.

— Как можно любить человека, которого ты не знаешь? — Голос ее дрогнул.

Райан пересек кухню, обнял ее и прижал к себе.

— Парень явно ненормальный. — Он поцеловал ее в макушку и отпустил. — Теперь я понимаю, почему ты задала мне тот вопрос. Ты не в силах поверить другому мужчине.

— Нет, — яростно выпалила она. — Да, Клайв лгал мне, но я знаю, что не все мужчины такие — так же как не все матери-подростки неумехи и не все мальчики в толстовках с капюшонами держат в кармане ножи. Я не делаю обобщений. Я не доверяю ему, это правда, но я не хочу вбивать в голову Лекси мысль о том, что вся мужская раса никуда не годится. Я никогда не сделаю с ней этого.

Ее ответ удивил его. Слишком много людей верят в прописные истины.

В их числе и он сам.

— Ты удивительный человек, Дженна Ричардс. С одной стороны юная и наивная, с другой — можешь в мудрости дать фору многим старикам.

— Я совершенно обычная.

Райан задумался о том, как она любит своего ребенка, как упрямо старалась стать лучшей матерью на свете. О том, что у нее был один мужчина с шестнадцати лет.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});