11/22/63 - Стивен Кинг

– Беру!

Я напрягся, предчувствуя грядущую проверку моих жалких документов, потому что вновь забыл, в какой расслабленной и непуганой Америке нахожусь. Сделка завершилась следующим образом: я заплатил деньги и вышел с револьвером. Никаких бумаг заполнять не пришлось, ни о каком периоде ожидания речь не зашла. У меня даже не спросили адрес, по которому я в тот момент проживал.

Освальд завернул винтовку в одеяло и спрятал в гараже дома, где его жена гостила у женщины по имени Рут Пейн. Но, выходя из магазина Мейкена с револьвером в портфеле, я, возможно, испытывал те же ощущения, что и он: чувствовал себя человеком, знающим важный секрет. Человеком, владеющим собственным маленьким торнадо.

Мужчина, которому сейчас полагалось работать на одной из фабрик, стоял в дверях «Сонного серебряного доллара», курил и читал газету. Во всяком случае, выглядел так, будто читает. Я не мог поклясться, что он поглядывает на меня, но, с другой стороны, не мог и поклясться, что не поглядывает.

Тот самый Бесподтяжечник.

7

Вечером я вновь занял позицию у «Стрэнда». Реклама над козырьком изменилась: «С ЗАВТРАШНЕГО ДНЯ НОВЫЕ ФИЛЬМЫ! “ДОРОГА ГРОМА” (МИТЧУМ) И “ВИКИНГИ” (ДУГЛАС)! КРУТЫЕ БОЕВИКИ для киноманов Дерри».

Даннинг, выйдя из супермаркета, вновь направился к автобусной остановке и уехал. На этот раз я в автобус садиться не стал. Какой смысл? Я и так знал, куда он направляется, а потому пошел пешком к своему новому дому, время от времени оглядываясь, не идет ли следом Бесподтяжечник. Ни разу его не увидел и сказал себе, что появление рабочего напротив магазина спортивных товаров в тот самый момент, когда я выходил из дверей, всего лишь случайность. Да и не такая уж удивительная. В конце концов, он остановил свой выбор именно на «Сонном долларе». Поскольку в Дерри фабрики работали шесть дней в неделю, второй выходной у рабочих выпадал на разные дни. На этой неделе Бесподтяжечник вполне мог отдыхать в четверг. На следующей будет отираться у «Сонного доллара» во вторник. Или в пятницу.

В пятницу вечером я вновь стоял у «Стрэнда», прикидываясь, будто внимательно изучаю плакат «Дороги грома» (Роберт Митчум мчится по самой опасной автостраде на земле). Я пришел сюда от нечего делать: до Хэллоуина оставалось еще шесть недель, и мне предстояло научиться убивать время. Но на этот раз, вместо того чтобы пересечь улицу и встать у столба с белой полосой, Фрэнк Даннинг зашагал вниз, к перекрестку, где сходились Центральная улица, Канзас-стрит и Уитчем-стрит, и остановился там, словно в нерешительности. Выглядел он классно: темные брюки, белая рубашка, синий галстук, светло-серый приталенный пиджак в крупную клетку. Шляпа сдвинута на затылок. Я подумал, что он собрался в кино, чтобы посмотреть на самую опасную автостраду на земле. В этом случае я бы неспешно направился к Кэнал-стрит. Но он повернул налево, на Уитчем-стрит. Я слышал, как он насвистывает какую-то мелодию. Получалось у него очень неплохо.

Идти за ним не имело смысла. Девятнадцатого сентября он не собирался крушить головы молотком. Но меня разбирало любопытство, да и других дел не просматривалось. Даннинг вошел в гриль-бар под названием «Фонарщик», не такой роскошный, как в «Таунхаусе», но и не такой мерзкий, как приканальные рыгаловки. В каждом маленьком городке есть два или три заведения, где «белые» и «синие воротнички» встречаются на равных. В Дерри, судя по всему, эту функцию выполнял «Фонарщик». Обычно в меню можно найти несколько местных деликатесных блюд, названия которых заставляют приезжих чесать затылок. В «Фонарщике» фирменное блюдо называлось «Жареные ломтики лобстера».

Я прошел мимо широких окон – даже не прошел, а лениво проплыл – и увидел Даннинга, который пересекал зал, здороваясь со всеми и с каждым. Он пожимал руки, похлопывал по щекам, снял с одного мужчины шляпу и бросил другому, стоявшему у «Боул-мора»[58]. Тот ловко поймал ее под всеобщий гогот. Милый человек. Всегда готов пошутить. Из тех, кто смеется сам и смешит весь мир.

Я увидел, как он сел за стол рядом с «Боул-мором», и уже двинулся дальше. Но мне хотелось пить. Стакан пива пришелся бы очень кстати, а барную стойку «Фонарщика» и большой стол, за которым сидела мужская компания – к ней Даннинг и присоединился, – разделял шумный, под завязку наполненный посетителями зал. Меня он видеть не мог, а я отслеживал бы его, глядя в зеркало за стойкой. Впрочем, я не рассчитывал заметить что-то экстраординарное.

А кроме того, если уж я собирался прожить здесь шесть недель, пришла пора вписаться в местный пейзаж. Поэтому я развернулся на сто восемьдесят градусов и вошел в гриль-бар, где звучали веселые голоса, чуть пьяный смех и песня «Это любовь» в исполнении Дина Мартина. Официантки разносили большие глиняные кружки с пивом и тарелки – как я догадался – с жареными ломтиками лобстера. И конечно же, к потолку поднимались клубы сизого дыма.

В пятьдесят восьмом дым составлял неотъемлемую часть жизни.

8

– Вижу, вы поглядываете на тот стол в глубине зала. – Когда у моего локтя раздался мужской голос, я уже пробыл в «Фонарщике» достаточно долго, чтобы заказать вторую кружку пива и маленькую тарелку жареных ломтиков лобстера. Решил, что буду гадать, а что же это такое, если не попробую.

Я повернулся и увидел невысокого мужчину с прилизанными черными волосами, круглым лицом и веселыми черными глазами. Выглядел он как счастливый бурундук. Улыбнулся мне и протянул маленькую, прямо-таки детскую руку. Вытатуированная на предплечье гологрудая русалка махнула хвостом и подмигнула одним глазом.

– Чарлз Фрати. Но вы можете называть меня Чез. Как все.

Я пожал ему руку.

– Джордж Амберсон, но вы можете называть меня Джордж. Тоже как все.

Он рассмеялся, и я его поддержал. Считается дурным тоном смеяться над собственными шутками, особенно над пустяковыми, но некоторые так легко сходятся с людьми, что в одиночку им смеяться не приходится. Таким был и Чез Фрати. Официантка принесла ему пива, и он поднял кружку.

– За вас, Джордж.

– За это я выпью. – Мы чокнулись.

– Кого-нибудь там знаете? – спросил он, глядя на отражение большого стола в зеркале за стойкой.

– Нет. – Я стер пену с верхней губы. – Просто им явно веселее, чем остальным.

Чез улыбнулся.

– Это стол Тони Трекера. Его имя, считай, там уже вырезано. Он и его брат Фил – владельцы компании, занимающейся грузовыми перевозками. У них больше акров в окрестностях, чем волос на заднице. Фил появляется здесь редко, большую часть времени проводит в дороге, но Тони не пропускает пятничные и субботние вечера. У него много друзей. Они всегда хорошо проводят время, но никто не умеет так веселить людей, как Фрэнки Даннинг. Вот уж мастер рассказывать анекдоты. Всем нравится старина Тони, но Фрэнки они любят.

– Я вижу, вы знаете их всех.

– Многие годы. Знаю большинство жителей Дерри, а вас – нет.

– Это потому, что я недавно приехал. Занимаюсь недвижимостью.

– Как я понимаю, коммерческой недвижимостью.

– Вы понимаете правильно. – Официантка поставила передо мной тарелку с ломтиками и скрылась. Содержимое тарелки напоминало нечто раздавленное автомобилем, но пахло потрясающе, а на вкус оказалось еще лучше. Вероятно, каждый ломтик состоял из чистого холестерина, однако в пятьдесят восьмом году никто из-за этого не тревожился, что не могло не радовать.

– Помогите мне с этим, – предложил я Чезу.

– Нет, это все вам. Вы из Бостона? Нью-Йорка?

Я пожал плечами, и он рассмеялся.

– Храните секреты? Разумно, разумно. Язык распустил – корабль потопил. Но я представляю, что у вас на уме.

Я не донес до рта вилку с ломтиками. В «Фонарщике» было жарко, но меня прошиб холодный пот.

– Неужто?

Чез наклонился ко, мне. Я уловил запах «Виталиса» от прилизанных волос и «Сен-сена» изо рта.

– Если я скажу: «Возможно, участок, под строительство торгового центра», – вы крикните: «Бинго»?

Я ощутил безмерное облегчение. Мысль приехать в Дерри на поиски места для торгового центра не приходила мне в голову, но сразу приглянулась. Я подмигнул Чезу Фрати.

– Не могу сказать.

– Да-да, разумеется, не можете. Бизнес есть бизнес, как я всегда говорю. Но если вдруг возникнет желание взять в долю одного из местных мужланов, я с удовольствием вас выслушаю. А чтобы показать, что намерения у меня добрые, дам вам одну маленькую наводку. Если вы еще не побывали на старом металлургическом заводе Китчнера, непременно загляните туда. Идеальное место. А торговые центры? Вы знаете, что такое торговые центры, сын мой?

– За ними будущее, – ответил я.

Он нацелил на меня палец и подмигнул. Я вновь не смог сдержать смех. Отчасти потому, что наконец встретил в Дерри взрослого человека, дружелюбно настроенного к чужаку.