Крик Новорождённых - Джеймс Барклай

— Знаю. — Эрин улыбнулась, но явно не успокоилась. — Вернее, теперь знаю.

— Кстати, что привело сюда Арвана Васселиса? — спросил казначей, уже направляясь к двери столовой.

Эрин пожала плечами.

— Не знаю. Он хочет поговорить со мной по поводу какого-то вопроса или приказа, но, по-моему, его визит в основном дружеский. И он выводит из равновесия Фелис, что, как всегда, забавляет.

— Доброй ночи, мой Адвокат, — сказал Джеред, наклоняя голову.

— Доброй ночи, Пол.

Эрин расцеловала его в обе щеки и закрыла за ним дверь. Его шаги затихали, как отголоски приятного сновидения, оставляя ее бодрствовать в одиночестве.

ГЛАВА 14

847-й Божественный цикл, 14-й день от рождения дуса, 14-й год истинного Восхождения

После столь встревожившего ее разговора с Джередом прошло четыре дня, и Эрин незамедлительно начала действовать. Она запросила у казначейства доклад по отклонениям и снижениям налоговых сборов в граничащих с Цардом областях, а также цифры об объеме торговли с Сирраном и Карком. Она приказала просмотреть отчеты по расходам сырья и металла и составить доклад об их дефиците в случае, если Карк перестанет быть торговым партнером Конкорда. Лес можно будет получать не из Сиррана, а из других стран, однако более низкого качества.

Адвокат отправила посланцев во все страны Конкорда с поручениями, подтвержденными ее личной печатью, запрашивая разнообразную информацию. Иногда запрос заключался в том, чтобы просто предсказать объем собранных налогов по сравнению с установленными сборами и объяснить причины недостач. Некоторые земли должны были представить дополнительную информацию о гражданах, которые могли бы служить в кавалерии и пехоте, интендантской или транспортной службе. У легионов в Царде и у маршалов-защитников Госланда и Гестерна Эрин потребовала полную информацию о вторжениях, надежности границ, состоянии армий и настроении граждан. Она сообщила, что рассмотрит все просьбы об усилении линий защиты, но напомнила, что казна не бездонна и что землевладельцы не в состоянии бесконечно поставлять лошадей и людей, пригодных для боевых действий.

Пока у Эрин оставалось достаточно времени. Дус только начался, и на северо-востоке стояла суровая, холодная погода. Кампании прекратились до той поры, когда солнце генастро нагреет землю. Цардиты отступили в крепости для восстановления сил и пополнения запасов. Но дус продлится девяносто дней, а потом кампании возобновятся. Адвокат не могла позволить проволочек и допустить, чтобы на ее требования о предоставлении информации не были даны немедленные ответы. Это она особо подчеркивала.

Сейчас перед ней сидел маршал-защитник Атрески Томал Юран. Ему был оказан теплый прием, и какое-то время они говорили о пустяках. Однако, несмотря на все усилия Эрин, Юран ни на секунду не расслабился. Она не винила его. Маршал все время думал о том, сколь серьезны его проблемы, и создавалось впечатление, что не все жалобы были выдумкой или хотя бы преувеличением.

Эрин поступила так же, как Джеред: сильно разбавила вино, чтобы сохранить ясную голову. Для встречи она выбрала не слишком роскошную обстановку — личную комнату для приемов в административных помещениях базилики — и надела официальную тогу. Они сидели напротив друг друга рядом с большим открытым камином — тяжелый каменный пол базилики не подходил для устройства под ним каналов для обогрева. Адвокат куталась в шерстяную шаль, чтобы уберечься от холода, угнездившегося под высокими сводами. Юран надел тогу с желтыми и зелеными полосами, цветами Атрески и Эстории, а на плечи набросил меха.

— Эту торговлю я бы очень хотела поощрять, — сказала Эрин. — Ваши керамические изделия — лучшие в Конкорде, что прекрасно продемонстрировал подарок, сделанный вами в этот визит. Я уверена, что я могла бы способствовать лучшему распространению товара на северо-запад и юго-запад. Тундарра и Бакир просто не догадываются, чего лишены их обеденные столы.

— А мы регулярно теряем наших гончаров и художников во время цардитских налетов, — напрямую заявил Юран.

Эрин ощутила напряжение, повисшее в воздухе. Юран дожидался удобного случая, чтобы начать. И получил такую возможность.

— Я знаю о твоих тревогах, Томал.

— И тем не менее, мой Адвокат, вы намереваетесь наладить торговлю со странами, которым трудно заплатить нам столько, сколько мы вынуждены запрашивать, потому что и мы, и они обложены большими налогами по требованию вашей казны. И для чего? Цардиты свободно перемещаются через мои границы, мои граждане требуют защиты, а у меня для этого практически нет средств. Я вынужден спросить, чего добились легионы в Царде, если такое количество налетчиков явно не задействовано на фронтах сражений с Конкордом и может не обращать внимания на регулярную армию.

— Ты должен помнить соглашение, которое мы с вами заключили, когда Атреска вошла в состав Конкорда.

— То было время, которое я никогда не забуду, мой Адвокат, — ответил Юран. Он говорил с таким сильным акцентом, что порой его слова было трудно разобрать. — Как не забуду и моей явно необоснованной веры в надежность и святость Конкорда.

Эрин решила проигнорировать оскорбление.

— Тогда ты помнишь, — сказала она, — что налоги пересматриваются два раза в год и что Атреска сама отвечает за оборону своей территории.

— У нас нет денег, чтобы подготовить, а тем более вооружить и содержать силы самообороны.

— Полно, полно! — снисходительно проговорила Эрин, позволив себе улыбнуться. — Право же, ты и твои граждане вполне могли бы организовать гражданское ополчение, чтобы защищать собственное имущество.

Юран изумленно раскрыл рот. Такая реакция стала для Эрин неожиданностью.

— Я не маршал-защитник Фаскара или Карадука! Судебных приставов и надежных граждан с оружием совершенно недостаточно! Я имею дело с обученными конными лучниками Царда, степной кавалерией и опытными пехотинцами. С пожаром нужно бороться встречным огнем, а у меня нет на это денежных средств. Вы обязаны снизить бремя, лежащее на Атреске, как в отношении денег, так и людей. Временно, пока проблемы обучения и размещения не будут решены.

— Позволь напомнить тебе, маршал-защитник Юран, что нет ничего такого, что я обязана сделать. Я, как всегда, выслушаю твое прошение, но я должна убедиться, что ты уже сделал все возможное, чтобы решить свои проблемы, прежде чем обратиться ко мне. В этом ведь и заключается цена местной автономии.

— Я не заслуживаю снисходительного обращения, мой Адвокат! — Лицо Юрана побагровело. — Я заслуживаю того, чтобы ко мне относились серьезно, сочувственно и объективно. В течение всего времени, пока я был маршалом-защитником, я пытался справиться с гражданскими волнениями и восстаниями. И я подвергался постоянным набегам со стороны Царда, которые стали прямым результатом необдуманного стремления Конкорда к завоеванию слишком сильного королевства. Приграничные крепости явно не справляются с ролью первой линии обороны, и во многом потому, что большая часть их не имеет гарнизона, а само строительство — пустая насмешка. Алы, приданные легионам в Царде, полны жителями Атрески, что лишает меня людей, которые могли бы сеять и собирать урожаи, обжигать и расписывать керамику, столь высоко ценимую вами. Я и так с трудом выплачиваю суммы, установленные вашей казной. Если я привлеку дополнительных людей, чтобы создать силы самообороны, они не будут производить товары, тем самым еще больше сокращая мои финансовые возможности, и пострадает ваша же казна. И тогда, конечно же, казначей Джеред будет стучать в мои двери, требуя от меня объяснений.

Скажите мне, мой Адвокат, где мне взять людей и денег, чтобы сделать то, чего требуют мои граждане? Я прошу вас снизить бремя, наложенное на мою страну, и желательно дать мне дополнительные войска. Бакир, Нератарн, ваша собственная страна, Эстория, — они не подвергаются налетам и грабежам, которые терзают Атреску, Госланд, а теперь и Гестерн. Дайте каждому приграничному государству возможность себя оборонять. Признайте, что вы недооценили силу цардитов. Конкорд должен действовать слаженно, чтобы, как и прежде, покрыть себя заслуженной славой. Сейчас, в тяжелый для Атрески час, не отворачивайтесь и не делайте вид, будто все в порядке. — Юран сделал паузу, чтобы перевести дух. — Даже ваш человек, Джеред, знает, что я говорю правду, как знает и ваша канцлер.

Эрин ответила не сразу. Она придержала язык и мысленно повторила слова Юрана. Кратко. Гораздо короче, чем его обычные многословные мольбы. Адвокат чувствовала себя усталой, придавленной бременем ответственности и впервые немного обеспокоенной стабильностью Конкорда. С ее положения на вершине холма с трудом верилось, что в стране существует недовольство. Именно этим и был обеспокоен Джеред. Слова же, которые нашептывали ей на ухо советники, резко контрастировали с тем, что Адвокат слышала сейчас.