Ниже – только вверх. Книга 4. Зона отчуждения - Сергей Журавлев

– Считаю необходимым предпринять следующее, – командирским голосом огласил Глеб. – Организуем прочесывание в радиусе километра прилегающей к поселку территории на наличие следов, оставленных интересующим нас человеком. Если таковых не обнаружим, сегодня же выдвигаемся на поиски по следам напавших на нас. Думаю, поможет в этом Илья.

– Отличный план, господа, – одобрила Марта.

Тройка, возглавившая штаб спасения человечества, собралась возле лежащего на циновке вождя.

Проинформировав его с помощью Путу о своем решении, попросили помощи.

Вождь собрал старшин и объяснил, что они должны сделать. Мужчины и подростки племени, разбившись на четыре группы, ушли прочесывать лес. А в это время, не дожидаясь результатов, Глеб, Илья и двое крепких папуасов стали собираться в экспедицию на поиски пропавшего бойца. Когда провизия, веревки, средства защиты, палатка, надувная лодка, оружие и прочие вещи, включая пеленгатор, были собраны и проверены на работоспособность, вернулись старшины и доложили вождю, что ни человека, ни его следов не обнаружено. Это не могло не радовать. Появился шанс на успех. Четверо мужчин, ведомые Ильей, отправились на поиски.

Группа быстрым шагом спускалась по склону. Илья изнывал от невообразимой жары и с тоской вспоминал лесные угодья, где часто укрывался от московского зноя. Вдруг с ясного неба на землю пролился дождь. Секунд десять, нежно побарабанив по листве и плечам, он перерос в ливень…

Тропический ливень внезапен, как испуг от удара в стеклянную дверь. Сначала приходишь в некое замешательство от случившегося, а затем от вопроса, как быть. Проводник пояснил Глебу, что там, на высоте, где их лагерь, дожди редкое явление, а здесь, в джунглях, вода с неба может литься несколько дней кряду.

Сначала ливень загнал европейцев под пальмы, а когда промочил до нитки, пропал смысл прятаться, ведь дождь теплый. Дальше продвигались по болоту, – именно в него вскоре превратился тропический лес. Скорость продвижения уменьшилась в несколько раз. Из-за сплошной стены воды видимость стала не более двадцати метров. Потеряться – раз плюнуть. Глеб остановил группу и объяснил всем, что надо идти след в след, не боясь подавать голос для остановки движения. Встав во главе отряда, он двинулся по навигатору вдоль ручья, за ним шли папуасы и замыкающим Илья.

Наступив сапогом на большой кусок толстой коры, Радионов вспугнул каких-то ящериц, грызунов и прочую живность, бросившуюся по вязкой жиже наутек, причудливо загребая лапами.

Стемнело. Идти становилось еще труднее. Нацепили налобные фонарики, но вода, стекающая с них, заливала глаза. «Дворники» глаз работали на предельной скорости. Один за другим стали гаснуть фонарики. Когда потух последний, Глеб, сплевывая воду, мысленно выругался:

«Как он всех достал, этот «узкоглазый» ширпотреб. Разве можно их победить??? Вот она, идея Ленина «Количество должно перерасти в качество» в действии. Полтора миллиарда «качественных фонариков «Waterproof»! Мля, а ведь купили в лучшем магазине товаров для экстремального спорта. Одно спасение: в рюкзаке есть еще один фонарик, предназначенный для крепления под стволом оружия. Он-то точно не боится погружения под воду!»

Навигатор указывал, что до цели, если идти по прямой – рукой подать. А двигаясь вдоль ручья, впадающего в реку, – километров пять. Глеб предложил двигаться по воде на резиновой лодке.

Дождь стих так же внезапно, как и начался, но деревья продолжали сливать на людей собравшуюся в листьях влагу. К тому же началось какое-то сумасшествие, слет летучих тварей. Казалось, что вся прятавшаяся во время дождя крылатая шобла оснащена тепловизорами и инфракрасным зрением и только и ждала появления людей с маленьким солнцем в руке. Тысячи тысяч особей ринулись на огонек, решив просушить крылья. Начиная от мотыльков величиной в две ладони и заканчивая комарьем и мошками. Они облепили все! Жутко «наснежило» и продолжало «мести». Еще немного, и ветхое резиновое суденышко грозилось уйти под воду под тяжестью жужжащего, кусающегося и трепыхающегося «снега».

Оказавшись впервые в такой ситуации, Глеб растерялся, но, сообразив, выключил фонарик. В тот же момент что-то сильно толкнуло лодку. Люди дернулись, пытаясь удержать равновесие. В один миг туча насекомых покинула запасной аэродром, будто ее сдуло ветром. Глеб включил фонарик. Оказалось, лодка столкнулась с плывущим деревом, но, к счастью, не пострадала. Разлетающаяся в лучах фонаря туча насекомых была атакована летучими мышами.

«Ах, вот оно что, спасибо вам, теплокровные, иначе затопления нам было не избежать», – порадовался Глеб.

Вновь начался ливень, и пловцы поспешили накрыться тентом палатки. Но были у этого ливня и плюсы. Молнии! Они освещали путь лучше «умерших» фонариков, и Глеб мог приберечь подствольник. Течение становилось все интенсивнее, вода, собираемая десятками полноводных ручьев, крутила и швыряла суденышко. В наступивший роковой момент плывущее бревно ударило в бок резиновой «грелке». Лодка подпрыгнула, и второе бревно завершило начатое первым, – порвало днище. Вода беспрепятственно стала заполнять гребную посудину.

Суета и крики не умеющих плавать аборигенов были вмиг прекращены Глебом: «Всем сидеть… вашу мать!» Сунув в рот фонарь и выпрыгнув за борт, он подтянул лодку к отвесному берегу и дал команду быстро покинуть порванный «контрацептив», спасая снаряжение.

«Вот почему они плодятся, как саранча, – не удержался мысленно съязвить в адрес Поднебесной Глеб, – даже лодка порвалась, как туалетная бумага».

В мире не существует лучшей обуви для движения по глине, чем босая нога. Разувшись и закатав штанины, навьюченная промокшими рюкзаками четверка вонзила ноги в мягкую кашу и смело зачавкала по отмели в сторону цели, судя по пеленгу, находящейся метрах в двухстах ниже по течению. Вскоре группа вынуждена была карабкаться на крутой глиняный берег. Именно там находился радиомаяк.

После многократных и безуспешных попыток аборигенов, пытающихся взять высоту под хлесткими струями, Глеб решил спасать ситуацию. Достав из рюкзака веревку, привязал ее к своему брючному ремню и с помощью двух ножей, втыкая их в глиняную стену, взобрался на вершину обрыва. Через несколько минут по этой веревке, цепляясь за нее, как обезьяна, почти побежал по вертикальной стене папуас, ускоряемый мощными рывками русского богатыря.

Когда вся группа очутилась не берегу, Глеб укрепил фонарик на стволе и лично отправился искать маячок. Пеленг указывал, что источник сигнала находится где-то над головой. Он осветил крону развесистого дерева и увидел в его ветвях изуродованное лесными тварями тело. Взобравшись по стволу, Глеб внимательно осмотрел труп и определил, что парашютист удушился стропами собственного парашюта.

Женщина, как и книга: привлекает обложкой, увлекает содержанием и запоминается развязкой

Гаага. Кабинет Андерсена

– Ну что, коллеги, надеюсь, вы не разочарованы тем, что получили? – потирая руки, поинтересовался Андерсен.

– Думаю, все, что было до настоящего, просто безделица. Завтра начнется наше будущее, – как-то обтекаемо ответил Перегуда.

– Костя, а ты не мог бы конкретизировать план наших действий? Говори яснее, – попросил Савелий.

– План прост. Раз уж изобретатель «игрушки» решил слетать отдохнуть на Яву, то отчего нам, нормальным мужикам, не слетать на Кубу… Тем более у меня там, в военных кругах, есть дружок. Развлечемся, погоняем на БРДМах, устроим сафари. Там девочки – «на шару»! Фидель, социализм, секс-туризм, Хемингуэй, Че Гевара, революция, проституция, пляжи, дефицит, ром, сигары – и мы на понтах. А?!

– Да как-то несолидно лететь через океан только для того, чтобы с девками порезвиться, – не очень уверенно возразил Андерсен.

– А мне нравится идея секс-тура, – раздирая улыбкой щеки, заявил Савелий, не сводя восторженного взгляда с друга, пустившегося подробно рассказывать о Кубе.

– Кубинцы – это люди с другой галактики…Они совершенно другие. Я много раз бывал в Азии и Африке. Тамошние люди отличаются от нас потому, что воспитаны в другой культуре, другой религии. Ментальность у нас разная. Но при всем при этом они земляне. О кубинцах такого не скажешь. Они не люди, они гуманоиды. У них мышление совершенно другое! Их мировоззрение для нас недоступно! Уклад жизни удивительный. Архитектура уникальна – это сплошные лабиринты галерей и переходов. Привычной в нашем понимании мебели в комнатах нет. Прогулка по улочкам Тринидада оставила в моей памяти незабываемое впечатление… Заглядывая в окна домов, я наблюдал одну и ту же картину – за кружевными решетками сидит семейка и смотрит «мыло», раскачиваясь в креслах-качалках. Точь-в-точь, как в предыдущем окне. В следующем – такая же картинка. И так во всем доме, вдоль всей улицы, во всем городе и по всей стране…