Билл, герой Галактики, на планете непознанных наслаждений - Гарри Гаррисон

– Не волнуйся, Ирма! – крикнул Билл. – Я спасу тебя! – Он отступил на шаг, собрался, кинулся вперед и с разбега ударил в дверь плечом! Спасибо тренировкам в лагере имени Льва Троцкого! Дверь, естественно, не выдержала напора, и Билл влетел в комнату, в которой царил полумрак. Поднявшись, он проревел: – Ирма! Ирма! Где ты, Ирма?

В следующий миг он поскользнулся на пустой бутылке из-под шампанского и с грохотом, лицом вниз, рухнул на пол.

Кое-как оправившись, Билл перевернулся на спину, пьяно моргнул – и уставился на двоих людей, что таращились на него с громадной кровати.

Одно лицо принадлежало Ирме.

Другое же – зловредному доктору Латексу Делязны!

Глава 19

Разборка в корале «Тупик»

– Ирма! – вскричал Билл, моргнул, выпучил глаза, не в силах поверить тому, что видит: его любовь, красавица Ирма в постели со злейшим врагом, маньяком, который стремится править Вселенной! – Ирма! Я пришел спасти тебя!

Он рванулся к кровати – и резко затормозил.

– Не валяй дурака, приятель, – процедила Ирма, наставляя на Билла пистолет. – Тронь хотя бы волосок на лысеющем черепе моего милого, и я всажу в тебя пулю, прямо туда, где вроде бы должен находиться мозг!

– Но… Но… – пролепетал Билл. Неохотно сложив в уме один и один, он получил ужасное два. Постепенно в его затуманенное сознание проникла, просочилась меж проспиртованных синапсов отвратительная истина, от которой никуда было не деться. – Этого не может быть! – беспомощно прохрипел он. – Ты моя девушка!

– Мужчины! Стоит девушке обронить два-три глупых слова, и вам уже кажется, что она ваша! Приятель, в жизни все гораздо сложнее. Ты прочел слишком много мелодраматических комиксов. Вали отсюда! – Ирма презрительно усмехнулась.

– Но я люблю тебя, Ирма! – проскулил Билл, разнюнившийся от жалости к самому себе. – А ты говорила, что любишь меня!

– Ну и что? Я передумала. Женщина вольна менять решения. – Ирма прижалась к Делязны, игриво дернула того за похожее на раковину ухо. – Я нашла себе настоящего мужчину.

– А как же твой отец? Ведь он утверждал, что Делязны преследовал тебя, а ты все время отвергала его домогательства! Вот почему добрый старикан в конце концов спятил! – Билл повернулся к Делязны. – Я понял! Вы хотели узнать секреты Зажелезии ради Ирмы! Попав сюда, вы обнаружили тайный источник привлекательности, которая сводит женщин с ума, превращает их в бестолковых самок!

– Вообще-то еще пока не нашел, – признался Делязны. – Но обязательно найду завтра, после того как мы с Билли Почкой и шайкой Джизма прикончим тебя и твоих сторонников, а потом отправимся сдавать награбленное добро в Яйцебанк. Видишь ли, именно в нем заключены тайны вселенского могущества. – Он посмотрел на Ирму и улыбнулся. – Мы с Ирмой столкнулись внизу и с первого взгляда поняли друг друга.

– Я догадалась, что скучала по нему, что была ужасно наивной и самодовольной. Слушай, старина, если ты не против, почему бы тебе не отвалить подобру-поздорову?

– Точно, – хихикнул Делязны. – Мой тебе совет, Билл, проваливай, пока цел. Увидимся завтра на рассвете. Не забудь подобрать себе приличный гроб!

– Ирма! – проговорил Билл, чувствуя, как уязвленное сердце плавится в груди и медленно, капля за каплей, стекает в пятки. – Скажи, ну что тебе не нравится?!

– Хотя бы твои клыки, – отозвалась Ирма, надменно выпятив губу.

– Ты же говорила, что в восторге от них!

– Билл, ты понятия не имеешь, как надо обращаться с девушками, – высокомерно вздохнула Ирма.

– Я научусь! Ирма… пожалуйста… позволь мне попытаться… Не оставайся с ним! Пойдем со мной! – Билл упал на колени, моля о снисхождении, разыгрывая из себя полнейшего идиота.

– Ступай, Билл. Моя новая любовь насквозь сказочна!

Голова Билла шла кругом, в груди, там, где когда-то было сердце, угнездилась тупая боль. Он поднялся, повернулся и, дрожа с макушки до пят, побрел к двери. Дышать было трудно, почти невозможно.

Доктор Делязны!

Доктор Делязны и Ирма!

Жизнь, которая и раньше не слишком-то смахивала на розовую клумбу, стала в последнее время поистине ужасной. Билл не знал, что такое справедливость, и потому не ждал ее, но все же как было бы хорошо, если бы каждому хоть иногда воздавали по заслугам. Он тяжело вздохнул и, спотыкаясь, начал спускаться по лестнице.

Справедливости нет. Кругом только взятки, крючкотворство и мнимые друзья-приятели. А еще – выпивка! Билл двинулся к салуну, торопясь вернуться, пока остальные не слишком его опередили.

Горизонт напоминал треснувшую яичную скорлупу, из которой краешком желтка высовывалось солнце; белком служило омерзительно бледное небо над далекими горами и пустыней. В воздухе витал запах смерти. Утро имело привкус крови, могил и холодной, безжизненной пустыни. Звеня шпорами, Билл приближался к группе строений, которую местные именовали коралем «Тупик», – кобура расстегнута, револьвер перезаряжен. Рядом семенил чинджер, которого когда-то звали Трудяга Бигер.

– Елки-палки… Надеюсь, ты готов, Билл?

– Пожалуй, – ответил Билл.

– Сегодня красный день на календаре Вселенной?

– Угу.

– Как ты себя чувствуешь?

– Паршивей не придумаешь.

– Замечательно, правда, Билл?! Просто замечательно. Мир через насилие, иначе невозможно, верно?

Голова Билла трещала от похмелья размерами с Великий Каньон; рот словно превратился в Долину Смерти, засыпанную до краев жареными мухами, желудок напоминал бак для ферментации из Галактической Пивоварни; печень же, если бы он мог ее увидеть – чего никоим образом не хотел, должна была выглядеть так, будто в нее заколачивали двадцатифунтовыми кувалдами железнодорожные костыли.

Брр! Прошлым вечером он заявился в салун, напомнил бармену о том, что ему полагается бесплатная выпивка, и принялся надираться, время от времени позволяя сделать глоток-другой всяким там ковбоям, игрокам и сутенерам, которые наперебой выражали свое дружеское сочувствие. Чинджер немного погодя куда-то запропастился, однако Дикий Уилл и док Самовол не покинули Билла: они с радостью приняли дармовое виски, выразили соболезнования по поводу утраты Ирмы, поведали собственные истории о любви, измене, скорби и героических кутежах.

Как не замедлило выясниться, док Самовол обладал поистине неистощимым запасом подобных историй: у него был интерес ко всему мало-мальски инопланетному и экзотическому, а потому он неоднократно оказывался в весьма любопытных и затруднительных положениях. К примеру, сейчас он оправлялся от последствий интрижки с офицером-исследователем из экипажа своего последнего корабля, «ЮСС „Крестовина“. Этот офицер, получеловек, полуметаллоид, был садистом с еще более извращенными, чем у дока, наклонностями. Самовол порывался даже снять штаны и показать шрамы, полученные на почве страсти, однако тут не выдержали и закаленные в испытаниях ковбои. Они выгнали дока из города, а затем вернулись в салун.

Около половины одиннадцатого к ним, как и обещал, присоединился шериф Уайетт Брех, который пустился, что называется вдогонку, опрокидывать в себя стакан за стаканом, чтобы не подвести товарищей.

Билл отрубился приблизительно после полуночи. Он плюхнулся на стойку, положил голову на бутылку виски «Старый канализатор», а ногами уперся в лицо возвратившемуся к тому времени доку – и отключился. Очнулся он лишь под утро: чинджер Бгр крикнул ему на ухо, что вот-вот рассветет. Впрочем, Билл ни за что бы не поднялся, если бы не приобретенная на службе привычка вставать, когда прикажут. Правда, едва он продрал глаза и вспомнил о предстоящем свидании, мысль о том, как он встретится с доктором Делязны и нашпигует мерзавца горячим свинцом, точнее, серебром, придала Герою Галактики ровно столько сил, сколько требовалось, чтобы не сломаться под гнетом похмелья.

– Елки-палки, – произнес Бгр, когда Билл рассказал, что видел в номере гостиницы. – Плохо, ой как плохо! Ну да ладно, у нас, чинджеров, есть подходящая поговорка: на свете полным-полно непринглованных кракселей!

О! Хотя разве стоило ожидать, что какой-то там чинджер способен понять муки растоптанной любви?! Особенно такой чинджер, который принглует краксели! Тем не менее Бгр одобрил решение Билла прикончить доктора Делязны, даже пришел в неописуемый восторг.

– Елки-палки, Билл, – проговорил он, шагая рядом с приятелем в направлении кораля. – Спорю, на роже Делязны играла довольная ухмылка!

– Заткнись, чинджер! – напыжившись, изрек Билл.

– Лично я не стал бы давить на парня, которому предстоит стреляться. Ему надо расслабиться, – сказал Уайетт Брех, расчесывая усы. Шериф, Дикий Уилл и док Самовол тоже вызвались сопровождать Билла к месту дуэли. Из-за пояса Бреха торчали рукоятки двух «кольтов» 45-го калибра, сапоги сверкали, как и у остальных секундантов, – эту услугу оказал им Бгр, бывший Трудяга Бигер, который не спал всю ночь и ностальгически начищал обувь, вспоминая о том, чем занимался много лет назад.