Оккупация - Андрей Щупов

— Ты насовсем? — шепнула она неокрепшим со сна голосом.

— Увы, золотце, — он изобразил виноватую мину, — нас снова разлучают.

— Когда? — печально поинтересовалась она.

— Скоро. — Вадим взглянул на часы. — Всего-то и успеем, что пару раз крепко обняться.

— А поговорить?

— Беседовать нам придется во снах. — Он улыбнулся. — Ты ведь уже знаешь, что это возможно. Так что я буду тебя навещать. Так часто, как только смогу.

— Не обманешь?

— Слово лекаря!

— Тогда иди ко мне! — совсем как ребенок она потянулась к нему руками. С готовностью поднявшись, Вадим скинул с себя пиджак, начал расстегивать пуговицы рубахи. Он еще шел к Аллочке, а взбурлившее метатело уже плескалось волнами, гладило девушку по щекам и спине, щекотало маленькие грудки. И не к месту подумалось, что женщины жаждут не столько связанных с сексом ощущений, сколько чувственного соития. Иными словами — момент слияния двух тел и двух аур являлся тем главным, ради чего человек барахтается и выживает, качает мышцы и зарабатывает деньги. В чем-то это походило на погружение в водную среду. Пруд, море или океан — любая вода отождествлялась для Дымова с женской сутью. Она обволакивала его, чтобы сделать частью себя, и это дарило поистине фантастические мгновения. Этих же мгновений требовала от него сейчас Аллочка. Увы, ему так и не удалось ее образумить. А ведь он действительно давал ей шанс. Думалось, что за время его отсутствия она найдет себе более молодого и привлекательного. Однако не нашла. Решила дожидаться его. А женские ожидания обманывать было опасно…

Опустившись перед ней на колени, он с нежностью потерся носом о ее щеку, поцеловал в мягкие податливые губы. Аллочка прикрыла глаза.

— Как же я по тебе соскучилась! — пробормотала она.

— Не выдумывай, я же приходил к тебе. Чуть ли не каждую ночь!

— И все равно это был не ты…

Прижимаясь к ней разгорающимся телом, Вадим подумал, что Аллочка, безусловно, права. Женщину — даже такую юную, как она, — трудно ввести в заблуждение, а сон, каким бы реальным он не казался, всего-навсего еще одна красивая иллюзия. И в этой наводимой издалека иллюзии рядом с Аллочкой действительно был не он, а некто другой. Дымов посылал к ней всего-навсего свою зыбкую энергетическую оболочку, которую приходилось сбрасывать с себя, словно старый пообтершийся плащ. Ее и сбрасывать было не жалко. Как змеиную кожу, как перегоревшую изоляцию, как луковую иссохшую шелуху. И эту выхолощенную суть дистанционного подарка она, конечно же, сумела разглядеть. Наверное, потому что действительно его любила…

* * *

Уже позднее, когда на утро они прощались в прихожей, в голову Дымову сами собой пришли никогда не читаные стихи:

Во второй половине двадцатого векаДва хороших прощаются человека —Покидает мужчина родную жену,Но уходит он не на войну…

Вадим даже не заметил, что проговорил рифмованные строчки вслух. Удивленно взглянул в глаза Аллочки.

— Неужели сам сочинил? Вот уж не ожидал от себя такого!

— Это Друнина, дурачок. Юлия Друнина.

— Так ведь я же ее не читал никогда!

— Ну и зря. Очень хорошая поэтесса.

— Вернусь, обязательно ознакомлюсь. — Вадим погладил Аллочку по голове. — Но ведь как к месту вынырнуло!

Подняв к нему лицо, девушка невесело улыбнулась.

— Не совсем к месту.

— Это еще почему?

— Видишь ли, там еще и второе четверостишие имеется.

— Грустное?

— Плохое.

— Тогда не говори. — Дымов прижал Аллочку к себе, на минуту зажмурился. Он и впрямь не хотел знать продолжения, но оно пришло к нему непрошенное, как это обычно и бывает с любой информацией.

Ждет его на углу, возле дома, другая,Все глядит на часы она, нервно шагая…Покидает мужчина родную жену —Легче было уйти на войну…

Дымов отстранил от себя Аллочку, потерся носом о ее щеку.

— Не бойся, малыш, никакая другая меня не ждет.

Его очередному озарению она ничуть не удивилась. Только спросила:

— Честно-пречестно?

Вадим кивнул и тут же не без смущения припомнил о Мадонне. Уж она-то, верно, продолжала ждать. И будет, конечно, ждать всю оставшуюся жизнь. Хотя… Напомнила о ней Аллочка очень вовремя. Пожалуй, стоило рассказать про нее Дюгоню. Рассказать, пока еще оставалось время…

Глава 12

Автомобиль, везущий будущих туристов, свернул с автострады и подрулил к дому с колоннами. Потап Шматов разглядел, что над куполом здания развивается девственно белый флаг.

— А почему у них флаг белый? — удивился он.

— Потому и белый, что они не люди. — Буркнул Дюгонь. — Во всяком случае, не обольщайтесь, ни о какой сдаче в плен они не помышляют. Скорее, наоборот.

— Ну, это мы еще посмотрим! — азартно произнес Миронов. — Глядишь, и белый флаг заставим использовать по своему законному назначению.

— Только, пожалуйста, без мальчишества! — глухо пророкотал Дюгонь. — Вы — не передовой десант и уж тем паче не диверсанты. Напомню, что все, кто оттуда возвращался, либо ничего не помнят, либо пересказывают явную ложь. Таким образом, не подлежит сомнению, что эти ребята умеют манипулировать чужой памятью. Собственно, потому мы и отправляем туда Дымова. Ему эти штучки знакомы, авось сумеет что-нибудь противопоставить. Но хочу напомнить!.. — генерал повернулся, бросив на сидящего позади Дымова красноречивый взгляд. — Никаких авантюр и никаких драк! Все, что от вас требуется, это информация и еще раз информация! Четкая и достоверная!

— А как быть с кельнером?

— Это уже на ваше усмотрение. До того, как пошла у них вся эта шпиономания, в СИСТЕМЕ полагали, что это наш человек. Монтгомери должен был его подменить и даже успел вступить с ним в переговоры, однако дальнейшего развития событий мы не знаем. Тем не менее, как я уже говорил, у специалистов-психологов возникли серьезные сомнения в том, что Монтгомери продолжает работать на нас. Большинство моих коллег склонно считать, что его перевербовали.

— А человек вернулся?

— В том-то и дело, что да. Уверяет, что встреча прошла, как надо. Монтгомери явился в нужный день, назвал пароль, четко объяснил поставленную перед ним задачу.

— Так в чем же дело?

— Не знаю… — Дюгонь нахмурился. — Есть в его показания кое-какие нестыковки. Вполне возможно, что он также пересказывает впечатанную в его мозг информацию. А если так, то полагаться на кельнера опасно. Словом…

— Пощупать служивого, но осторожно. — Закончил за генерала Дымов.

— Все правильно. Ты ведь тоже психолог, так что с этой задачей справишься лучше других. Может статься, что кельнер действительно перевербован, вот и выясни, кто он теперь и на кого работает. Но не рискуй без нужды! Мы уже довольно потеряли людей в этой стране… — Дюгонь помолчал. — Что ж, теперь, кажется, все. С Богом, ребятки! Хочу, чтобы вам сопутствовала удача.

— Значит, прощаемся? — Шматов угрюмо покосился в сторону административного здания. — Больше никуда отсюда не поедем?

— Не поедете, а полетите. — Поправил генерал. — Я ведь уже объяснял. У них тут собственный аэродром. Не очень большой, однако оборудован по последнему слову техники. Так что сразу после таможни вас доставят на борт авиалайнера.

— На нашем полетим или на каком-нибудь «Боинге»? — оживился Миронов.

— На «Рапане». — Буркнул Дюгонь. — Это авиафирма томусидиан, — посторонним компаниям они не доверяют.

— Даже так? — подавшись вперед, Миронов пронаблюдал, как, замедлив ход, автомобиль миновал раскрывшиеся ворота и точно вписался в помеченные полосатыми столбиками границы. Двигатель смолк, и лимузин дисциплинированно замер.

— Ну, все, ребятки, выбирайтесь. — Дюгонь заставил себя улыбнуться. — Я, пожалуй, светиться не буду. Наверняка у них тут повсюду видеокамеры и прочая мудреная электроника. Глянут в картотеку, найдут мою физиономию и враз смекнут, кто вы такие.

— Если они умеют сканировать память, так и так поймут. — Возразил Сергей Миронов.

— А Дымов у вас на что? — возмутился генерал. — Вот и пусть подсуетится, ешкин кот!

— Не волнуйся, Афанасий, подсуечусь…

— Ладно, вылезаем. — Потап первый взялся за дверную ручку.

Бывшие милиционеры уже выбрались наружу, когда Вадим коснулся плеча Дюгоня.

— Одну секунду, генерал!..

— Что там еще?

— Помнишь, ты спрашивал, кто еще обладает моими способностями?

— Ну?

Дымов чуть помешкал.

— В общем, есть такой человек. Правда, не мужчина, а женщина…

— Уж не та ли дамочка из США, с которой ты переписывался по интернету? Кажется, некая Миранда, верно?

— Она самая. — Вадим немного помолчал, чуть тише добавил: — В прежней жизни ее звали Мадонной. Это и будет для тебя ключиком, если что.