Альтер эво - Анастасия Александровна Иванова

он отвязался, чтобы не полез глубже, не стал выяснять сам.

Ретриверов всегда было мало, и информации о них тоже всегда было мало. К их существованию в общем и целом привыкли, как ко многим другим абсурдным и невозможным вещам, к которым привыкнуть нельзя никак – вроде неизбежности собственной смерти, паладинов или альтер-эво. Возможно, в каких-нибудь отдаленных краях детишек и стращали злобным вислоухим, который всегда узнает, что ты натворил, и бате расскажет… А возможно, и нет, Марк не интересовался.

Считалось, что ретривер может выяснить все – вообще все. Глупейшая неправда, но знакомые Марку вислоухие не трудились развенчивать этот миф: жить-то на что-то надо. Одновременно считалось, что ретривер – парень занятой и в данный момент наверняка занимается кем-то другим, а не тобой, так что все в порядке, можно грешить дальше.

Хотя после появления дела Старкова Марк начал задумываться – как же справляются сильные мира, те, из списка? Те, кто, как Язепс Старков, пусть и невидимые, навели на себя слишком яркие прожектора и уже не могут рассчитывать на то, что злой дядя ретривер смотрит в другую сторону.

– Ответ засчитан не полностью. – Марк отвернулся от окна и посмотрел на Арниса. – Наследство – мотив суицидальный. Ничто другое так не подставляет того, кто наследует. А для убийства могла быть и иная причина – в том числе и у тебя. Та, которая потребовала стрелять.

– Это да. – Арнис поковырял шпажкой в зубах. – Чтобы наложить лапу на достояние старика, добывать огнестрел было не обязательно. Но в это обстоятельство упрется и встрянет любая твоя догадка, уважаемый. При любом раскладе, при любом мотиве – на хрена было стрелять?

– А ты как думаешь?

Старков уставился на него со сдержанным раздражением. А ведь это Марк еще не приступал к юмору.

– Много ли ты в жизни сталкивался с насилием, господин Самро? – вкрадчивым тоном поинтересовался Арнис. – Можешь не отвечать. И так видно, что немного. И как же по-твоему, насилие есть зло? Боль – это зло? Ведь они не ведут к упрощению. Смерть – да, ведет; но то смерть, а не муки. Физические страдания – разве они вообще как-то учитываются в эволюционном процессе? Считаешь ли ты, что где-то там в стратосфере сидят небесные счетоводы, которые подбивают баланс боли: сколько бед выпало тебе на долю, сколько удовольствия тебе положено, дабы их компенсировать? С учетом того, что и ты, и я, и все остальное человечество в любой момент может сгинуть вместе с миром, то, радуемся мы или страдаем, теряет какое-либо значение. Если вообще когда-то его имело.

– Так по-твоему насилие – дело благое? – Марку не очень понравилось, какой оборот принял разговор.

– Благое? Нет. Неизбежное. Имманентное. Это не зло, которое требуется искоренить, не атавизм, который мы должны перерасти. Увы. Это свойство самой жизни, эпифеномен существования. А что естественно – то не… – Арнис ловко закинул в рот последний кубик сыра.

– Какая интересная точка зрения. – Марк спокойно сложил руки на столешнице. – А главное, оригинальная-то какая. И при чем здесь дело твоего отца?

Темные глаза Арниса холодно блеснули.

– От неизбежности имеет смысл научиться получать удовольствие – пусть даже не оно является причиной и целью, – раздельно и взвешенно проговорил он. – У того, кто убил старика, мог быть десяток причин сделать это. Но он мог и себя при этом побаловать. И если так, то способ здесь с мотивом не связан.

Марк с отсутствующим видом поглядел в потолок и почесал бровь:

– Тебе бы доставило удовольствие убить человека таким трудоемким и небезопасным для всех вокруг, включая тебя самого, способом?

Губы Арниса медленно раздвинулись в улыбке. Он легонько постучал себя кончиком пальца по шраму в виде кляксы, а потом наставил этот же палец на Марка.

– Не-ет. Нет, нет и нет. Только руками. На другой вариант я бы не согласился. – Старков внезапно распрямился, потягиваясь, и, вскинув локти над головой, упер ладони себе в загривок. – Но я этого не делал, господин Самро. Неизбежность не сформировалась. Старый козел и так помирал – от меня просто не требовалось никаких действий.

– Никому не требовалось, – согласился Марк, тоже выпрямляясь. – Но кто-то все же счел нужным сделать что-то в этой ситуации. И меня терзает любопытство.

– Любопытство? – Арнис усмехнулся, бросив на стол пару монеток. – Разве вы, господа вислоухие, можете себе его позволить?

– Не можем, – кивнул Марк. – Но таков, видишь ли, имманентный эпифеномен самой нашей жизни.

Он двинулся к выходу первым и в высоких тяжелых дверях из полированного дерева с витражными окошками едва не столкнулся с человеком в тайтсах и рашгарде под расстегнутой толстовкой. Человек Марку сразу не понравился: он попятился, но лишь ровно настолько, чтобы Марк не торчал в дверном проеме:

– Самро?

За спиной у спортивного типа уже стояли в дожде еще двое. Марк рассудил, что ответ им можно не давать. Один потянул руку в карман.

Марк знал свои сильные стороны. Ясен день, боевые искусства он в свое время изучал так же, как все, но душу в это дело никогда не вкладывал – те так, как тот же Бубен. Сперва его больше интересовало подурить, посклеивать девчонок, закинуться чем-нибудь негустым и нашкодить по мелочи. А потом его выцепил Йорам и начал натаскивать в ментальной плоскости. В итоге Марк стал, по собственным скромным оценкам, грандмастером инфомира, но на уровне телесном позорнейше проседал. В запале наехать на Холодного – куда ни шло, но вставать против троих, целеустремленно шедших по его душу, он очень не хотел бы.

Не похоже, чтобы троица перед ним смущалась общественным местом, и Марк уже приготовился к тому, что далее характер развития событий может варьировать в диапазоне от унизительного до крайне болезненного.

Но тут на лице того, который стоял ближе к Марку, отразилось замешательство, он быстро глянул через плечо на остальных, затем снова на Марка, после чего сдал назад, развернулся и, прихватив приятелей, решительно двинул прочь.

– А мог ведь сделать вид, что знать тебя не знаю, – послышался за левым плечом Марка насмешливый голос Арниса.

– Спасибо, я оценил жест. – Обернувшись, Марк увидел в глазах Старкова странное воодушевление, как будто перспектива стычки действовала на него наподобие хереса, приятно будоражила. – Твои знакомые?

Арнис покачал головой:

– Нет, но, боюсь, теперь твои. При вашей работе, ребята, вам бы каждому дню радоваться, когда вас никто не лупит, а? Удачи в поисках.

Марк посмотрел, как он отходит на несколько шагов, лениво поднимая руку, и тут же к обочине рядом причаливает ситикар.

– Арнис! – окликнул он,