Злые дети - Дмитрий Сергеевич Грунюшкин

может помочь нам исправить другой брак. Понимаешь?

Человек в тени не ответил. Седой чуть скривил губы. Это был не риторический вопрос. Это был прямой вопрос. На него надо было ответить. Роман этого не сделал.

Это могло значить многое. А могло ничего не значить. Роман всегда был очень строптив. Но и очень талантлив. С талантами всегда приходится больше возиться.

Седой вздохнул и поднялся.

– Поехали, Роман, – сказал он, направляясь к двери.

Роман – высокий парень с очень узкой, почти девичьей, талией и широченными плечами двинулся следом. В его серых глазах не отражалось ничего.

Абсолютно.

23.

Если бы Вася-Вася наорал на Виктора, пусть бы оскорблял и унижал, даже ударил! Но полковник юстиции Василий Романович Васильев был холоден, как лед Гренландии. Он ни единым словом, жестом или интонацией не выражал своего отношения к Макарову и тому, что случилось. Он не был даже подчеркнуто официален – это хоть какая-то эмоция. Только спокойное равнодушие. Будто перед ним стоял абсолютно чужой человек.

Макаров был готов к выволочке, наказанию, ярости, презрению. Но не к этому. Васильев вывел его за скобки. Перспективный следователь по особо важным делам Макаров просто перестал существовать в его орбите.

– Василий Романович, не добивайте, – бесцветным голосом произнес Виктор.

Васильев, перебиравший бумаги на своем столе, посмотрел на Макарова поверх очков с удивлением.

– Почему я должен вас добивать? Вы меня с кем-то перепутали.

Виктор сел на стул у стены, не спрашивая разрешения, но Васильев ему ничего не сказал на это прямое нарушение субординации.

– Я имею право знать, – глухо сказал Макаров, упрямо глядя в стену. – Что говорят эксперты?

– Имеете право знать что? Убийство следователя Варюшиной расследуется Следственным комитетом и находится на персональном контроле председателя СКР. Этим занимаются наши лучшие люди. Что такое «тайна следствия», вам, надеюсь, объяснять не нужно? Роль в произошедшей трагедии следователя по особо важным делам Макарова изучается Отделом собственной безопасности, дело ведет майор юстиции Анна Снежкова. Вы с ней знакомы. Еще вопросы?

Виктор опустил голову, пытаясь справиться с бешеным стуком в ушах. Вена на виске пульсировала так сильно, что ощутимо ударяла в кость. Хорошо хоть проклятая боль в затылке, донимавшая его последние дни, куда-то ушла. Во рту пересохло, и простые слова из горла приходилось выталкивать.

– Вы считаете, что это я виноват в ее гибели.

– В гибели следователя Варюшиной виноват тот, кто ее убил. Почему подчиненный следователя по особо важным делам Макарова расследовал дело, от которого Макаров был официально отстранен и оказался один в месте пребывания подозреваемого в серийных убийствах, а второй его подчиненный в это время проводил задержание в другом месте и по тому же делу, от которого Макаров был отстранен, и почему Макаров в это время был в третьем месте, а потом вместо задержания убил подозреваемого – все это является предметом внутреннего расследования. Которому я не намерен препятствовать.

Разговор окончен – понял Виктор. Он встал, придерживаясь за спинку стула, и медленно, будто в воде, двинулся к двери. Жизнь кончилась. Две женщины, которые его любили, погибли меньше чем за неделю. И обе погибли по его вине. А еще он вспомнил третью – Софью. Она тоже погибла и наверняка тоже из-за него. Только он не помнил как и почему. Похоже, любить его опасно для жизни. Все, кто его любит, умирают. И он даже не может отомстить за их гибель. Потому что убийцу Ирочки он уже убил. А кто убил Светлану и Софью – не имеет понятия.

Рука коснулась дверной ручки.

– Пуля.

Виктор замер на пороге.

– Пуля, – глухо сказал за спиной Васильев. – Он ее застрелил.

Макаров молчал, боясь спугнуть шефа, почему-то решившего его пощадить.

– Сначала он пытался ее задушить. Струной из паутины. Ирочка оказала ему сопротивление. Сумела достать пистолет. Он выбил его, но ослабил хватку. Ирочка вырвалась, но не побежала к выходу, а бросилась к пистолету. И он выстрелил ей в спину. Пуля попала в позвоночник. Она умерла мгновенно.

– Отку… – Виктор закашлялся, – так подробно…

– Камера, – вздохнул Васильев. – В кабинете этой твари под потолком висела миниатюрная камера. Один из накопителей мы нашли – она была проводами подключена к компьютеру тут же, в мастерской.

– Один из?

– Камера передавала сигнал по вай-фай. Его мог принимать кто угодно, знающий пароль.

– Понятно, – пробормотал Виктор.

– Ни хрена тебе не понятно! – рявкнул Васильев. – Если ты сунешься и в это дело, то я лично прослежу, чтобы ОСБ и эта валькирия Снежкова распяли тебя на воротах комитета. И увольнением ты тогда не отделаешься. Понял?

– Понял, – потупился Виктор.

Странно, но ему сразу стало легче. Холодное равнодушие Васи-Васи резало его, как ледяной автоген.

– Мне рапорт на отпуск написать, чтобы тут не отсвечивать?

– Перебьешься, – скривился шеф. – У тебя есть дело по убийствам ученых? Вот им и займись. А к Снежковой чтоб являлся по первому зову. Это приказ. Носова не трогай, я ему другое дело дам. Чтоб вы не спелись опять.

– А что, одному, что ли, по ученым работать?

– Сибирячка тебе в помощь. Эта, как ее, капитан Орлова. Ну, ты ее видел. Она как раз по этому делу тут в командировке. Так что ройте вместе.

– Есть, – Макаров коротко кивнул и сделал «кругом».

– Если и к этой в койку полезешь – выгоню к чертовой матери! – добавил Вася-Вася уже в спину уходящему.

Дорога по коридорам Комитета затянулась. Многие останавливали Виктора, пытались поговорить. Кто-то старался приободрить, кто-то сочувствовал потере, а кто-то просто удовлетворял любопытство, скрывая его за скорбной маской. Главное, чтобы не попалась на пути эта блондинистая инквизиторша с ласковой фамилией Снежкова. Он всего два раза с ней встретился и оба раза ушел победителем. Но не обольщался. Он чувствовал в майоре юстиции хватку бультерьера. Если он ушел, значит, она его отпустила. Если вцепится всерьез, то уйти он сможет только оставив в ее зубах приличный шматок мяса со своей плоти. И далеко ли он после этого убежит, если она пойдет по свежему кровавому следу? Нет, на данный момент лучшая тактика – не показываться ей на глаза.

В кабинете Макарова ждал сюрприз. Носов оживленно беседовал с его новой напарницей – той самой Ольгой Орловой из Сибири. Ольга сидела на краешке стола Макарова, а Носов откинулся на спинку своего офисного кресла и вытянул ноги, небрежно жестикулировал и чуть вертелся на сиденье.

«Соблазняет», – с неожиданной неприязнью подумал Макаров, но тут же постарался удушить это глупое чувство в зародыше.

При появлении Макарова