Измена. Верни мне мою жизнь. - Анна Томченко

как все его шлюхи. Одна из. Ничем не лучше Ангелины.

Кипяток скользил по телу, и я тёрла себя жёсткой мочалкой, не жалела нежного мыла с ароматом абрикосов, просто чтобы смыть с себя ночь.

Мерзкая.

Грязная.

Отвратительная шлюха.

Только она может лечь с мужчиной, которому не нужна.

Рвота подступила к горлу.

Грязь, везде грязь.

Перед глазами встала картинка, как мой муж трахает на нашей постели девку.

Вода оказалась выключена. Я выскочила из душевой, и снова меня тошнило. Капли стекали по мне, перемешиваясь со слезами. Дрожащей ладонью я вытирала рот и понимала, что я падшая. Зная всё, что делал Макар, про Ангелину, про шлюх, я всё равно легла с ним в постель.

Это омерзительно.

Быть одной из многих, знать, что вчера меня ласкали пальцы, которые так же делали с другими женщинами. Знать и получать удовольствие.

По телу прошёл озноб. Я дотянулась до полотенец и вытащила самое большое. Укуталась в него. Вышла я из ванны с самым независимым видом. В кухне гремела посуда. Я прошла в гардеробную и из оставшихся вещей выбрала наряд на сегодня. Оделась. Расчесала мокрые волосы. Затянула в пучок. С верхней полки стянула одну из больших сумок, покидала немного одежды и вернулась в гостевую, где провела ночь. Бумаги на развод так же лежали на постели. Я подцепила папку и запихала её в сумку. Прошла мимо кухни в холл и стала обуваться. Макар выглянул в коридор:

— Ты куда? — спросил он, вытирая руки о полотенце.

— Я же свободна, — невозмутимо повторила я, стараясь ещё влажными ногами влезть в туфли. — Куда хочу, туда и иду…

Макар замер. Вздохнул. Сделал шаг ко мне.

— Я, наверно, неправильно выразился… — начал он, подходя почти вплотную. Я шагнула к двери и положила ладонь на ручку. Макар, заметив этот жест, дёрнулся и перехватил ладонь, оттесняя меня от выхода. — Я дал тебе развод, потому что ты этого хотела, но я не перестал быть человеком, который любит…

Я вздохнула. Подняла глаза к потолку, потому что его любовь характеризовалась изменами.

— Для человека, который любит, ты излишне неразборчив в связях… — припечатала я, вырывая свою ладонь у него.

— Полин, что случилось? — он нахмурился и попытался обнять. Я отшатнулась и налетела боком на дверцу шкафа.

— Ничего, ты просто мне изменил…

— И мне нет прощения, Полин. Но даже разведясь, я хочу, чтобы ты знала, что я всё равно буду тебя любить. Тебя и …

— Это не твой ребёнок, — отрезала я. — Не надо нас любить. Достаточно.

В груди разгорался комок отчаяния, потому что одна часть меня, та, что ночью подарила всю себя, задыхалась криками и слезами. А другая — та, которой изменяли и предавали, выла на одной ноте от боли и бессилия. От осознания себя порченой, плохой, омерзительной. И за это третья я решила бить без предупреждения.

— Не мой… — протянул Макар и опёрся о дверь плечом. — Но это не меняет того, что он всё равно мне дорог.

— Зачем тебе чужой ребёнок? — едко спросила я. — Ты мог завести своего… Ангелина…

— Полин, прекрати, — резко обрубил Макар. А я вызверилась.

— Что прекратить? Напоминать тебе, какой ты козёл? Или вспоминать, что кольца мои передариваешь?

— Она его спёрла! — повысив голос, выдал Макар, но меня понесло.

— Когда отсасывала?

Макар дёрнулся ко мне. Схватил за предплечья. Взглянул в глаза и выдохнул:

— Что случилось?

Я растерялась от такого напора. Просто не подозревала, что несколькими фразами смогу задеть чувствительное мужское эго. И от этого моя воинственная натура слегка смутилась, но тут же нашлась.

— Ты дал мне развод, — улыбнулась я, сдерживая слёзы.

— Потому что ты этого хотела.

— Я хотела, чтобы мне вернули мою жизнь. Чтобы ты мне вернул мою жизнь!

Макар отпустил меня. Растерянно помотал головой, вытрясая из неё, видимо, мои последние слова, и признался:

— Полин, я ничего не могу исправить, — в голосе столько растерянности, словно до него только сейчас дошло, что мы все сломали. — Я не могу исправить прошлое и заставить тебя всё забыть, но я могу дать будущее, пусть без такого мудака, как я, но зато самое лучшее…

Маленькая девочка внутри меня кричала, оглушая своим звонким голосом: «Не бросай, не уходи, он любит!», а я смотрела пустыми глазами на бывшего мужа и понимала, что он прав, но мне такая правда не нужна. Поэтому слова не хуже ножа:

— Ты настоящее чудовище, Макар.

— А ты Красавица…

Старые знакомые

Глава 38

И снова я бежала к лифту из своего разрушенного дома. Нет. Жизни. Только на этот раз меня не измена мужа убивала изнутри, а то, что я слишком много позволила, дала притронуться к чистому, и в итоге оказалась такой же, как и его шлюхи.

Отвратительно.

Больно.

Стыдно.

Вот последнее… Чувство стыда всегда говорило голосом бабушки. Той, с которой мы жили. Она постоянно попрекала, что я слишком «простая», разиня — плохая, одним словом. И теперь я понимаю, насколько она была права.

Хуже не придумаешь.

Вообще дешёвка. Цены себе не знаю, раз сплю с мужем, который мне изменял. Я словно вместе с ним вывалялась в грязи.

Такси ловить не стала. Просто пошла на остановку, чтобы не стоять и не ждать. А ещё не переживать, что Макар решит меня догнать. Хотя… Он получил всё, что хотел, зачем ему теперь бегать за мной. И подачки вот его… Компания, деньги…

Господи, да он просто меня по факту вчера купил.

А я действительно любила его.

До.

А не после.

А сегодня ночью наконец поняла, что хорошие девочки действительно не делают всего того, чем мы занимались в кабинете.

Внизу живота потянуло, и я притормозила на детской площадке. Медленно подошла к пустым качелям и села. Положила ладонь на живот и стала гладить круговыми движениями.

Всё будет хорошо. С ребёнком. Со мной. С нами.

Всё разрешится, и