Магистры черно-белой магии - Наталья Александрова

– Извини, – глухо пробормотал он и вышел из монтажной.

Позвонили от директора и велели Свете срочно зайти к начальству, захватив весь отснятый Николаем материал. Столкнувшийся с ней в дверях Слава Бахтеев посмотрел вслед тяжелым взглядом.

– Ну как, Света, сможем мы что-то сделать из этого материала для новостей? – Алена смотрела требовательно.

Света смотрела на экран:

– Можно попробовать. Вот это выбросить, и это тоже, а потом после портрета крупным планом – вот этих бомжей с бутылкой и старуху пьяную показать.

То есть нужно было подать материал так, чтобы создавалось впечатление, что Каморного поддерживали всякие сомнительные личности, а базарят теперь пьяные бомжи, просто чтобы поорать и покуражиться. Пал Палыч с интересом глядел на Свету, потом отпустил ее мановением руки.

– За что ты ее выбрала? – спросил он Алену.

– Оказывается, она умеет работать и потом, она сразу уловила, что мне нужно, не задавая никаких вопросов. Очевидно, у нее с Каморным свои счеты, чем-то он успел ей нагадить.

– Ну, это теперь не важно. Иди, пригляди за новостями… И макияж там попроще… Слезы в голосе добавь…

Она задержалась в дверях и посмотрела на директора с загадочной полуулыбкой на губах:

– Не волнуйтесь, Пал Палыч, все будет нормально.

– Завтра траурный митинг будем снимать, тебе придется вести передачу. Сможешь подобающе выглядеть? Ведь все знали, что вы с ним ругались…

– Какая разница? – Алена пожала плечами. – Раз надо, значит, смогу.

Пал Палыч поглядел на аккуратно притворенную Аленой дверь и подумал, что она сможет многое, даже сместить его с поста директора и сесть на его место. Ишь, заулыбалась как! Что твоя Джоконда!

В монтажной Алена оказалась в самый разгар скандала. Слава Бахтеев наступал на Свету и шипел:

– Дождалась своего часа! Выслужилась! Ишь, тихоня! Это мой материал! Сама добывай, если надо, а то захотела – на все готовое!

Николай участия в споре не принимал, он стоял в стороне и угрюмо молчал. Алена вошла незамеченной и тихонько наблюдала за Светой. То, как себя вела девушка, ей понравилось. Света не оправдывалась, не кричала визгливым голосом в ответ, а просто смотрела на Бахтеева спокойно, без нервов. Ее поведение Алене импонировало, пожалуй, сама Алена в такой ситуации действовала бы так же. Света, почувствовав посторонний взгляд, взглянула на Алену поверх Славиной головы, и Багун вмешалась в разговор:

– Тебе что-то не нравится? – спокойно спросила она Бахтеева.

Тот замолчал, но смотрел агрессивно.

– Ты вот что, Слава, ты ошибся, когда подумал, что дело Каморного и его зрители свалятся к тебе прямо в услужливо протянутые руки только потому, что ты считался его ближайшим помощником. Некоторые люди всю жизнь лишь помощники, самостоятельно работать не смогут никогда. В данном случае, боюсь, так и получилось. Вижу, что самостоятельно мыслить ты не умеешь, а к чужим словам прислушиваться не хочешь. Так что извини, дорогой, помощники нам не нужны. Ты уволен.

В комнате повисло тяжелое молчание. Алена прошла к столу и села.

– Да, кстати, Света, если тебе Николай не нужен, то можно его тоже уволить. Вы все должны понять, что Александр Каморный у нас больше не работает. И пусть вам не хочется это признавать, но так оно и есть.

Света помедлила с ответом долю секунды. Вот удобный случай избавиться от внимания Николая. Но внезапно она вспомнила старуху, стоящую в темной прихожей, и старенький шарфик, обмотанный вокруг худой морщинистой шеи. Если Николая уволят, то он больше работы не найдет, небось на материну пенсию будут жить.

– Николай хороший оператор, ты же знаешь, – тихо сказала Света, – он нам пригодится.

– Да, – согласилась Алена, – только чтобы без фокусов и без пьянки. А сейчас езжайте-ка быстренько, тут надо кое-что доснять – и в эфир.

Света с Николаем вышли и молча пошли по длинному коридору.

– Спасибо, – хрипло произнес Николай.

– Мать чем болеет, что все горло кутает? – отрывисто спросила Света.

– Щитовидка у нее больная, операцию надо делать.

Только в машине до него дошло, что, раз Света расспрашивала про мать, значит, она все-таки была у него тогда ночью.

– Может, я и пьяница, и совсем не стоящий человек, – произнес он, глядя в окно, – но добро я помню.

Света не ответила.

В среду, когда Надежда безуспешно пыталась засадить Димку за уроки, вдруг раздался неожиданный звонок в дверь.

– Папа! – взвизгнул шустрый первоклассник, вперед Надежды уже успевший открыть двери.

На пороге действительно стоял Олег.

– Привет, старик, – обратился он к повисшему на нем Димке. – Держи.

Он сунул сыну яркую коробку с надписью «Лего». У Димки за спиной был, по подозрению Надежды, средней мощности моторчик. Увидев коробку, моторчик сам собой включился, ребенок взвихрился и исчез, чтобы через секунду материализоваться в комнате, откуда немедленно послышались звуки раздирания коробки.

– Зря вы это, – укоризненно покачала головой Надежда, – у нас как раз сейчас проблемы с уроками, а так он отвлечется и вообще про домашнее задание забудет.

– Зато он даст нам спокойно поговорить хотя бы полчаса, не будет мешать.

– Неужели вы раздобыли списки? – воскликнула Надежда. – Оперативно работаете.

– Куда там! – вздохнул Олег. – Уже все сроки прошли, не усидеть мне на своем месте, чувствую.

Он протянул Надежде пачку фотографий.

– Как мелко, – недовольно прищурилась Надежда.

– У него там ксерокса под рукой не было! – вскипел Олег. – Значит, я поставил своему специалисту вот какую задачу: списки за последний квартал. Кстати, оказалось, что ваш тибетский маг и работает-то в этом Центре всего несколько месяцев.

– Правильно, раз он занимается такими странными делами, то не может же он долго там работать! Кто-нибудь заподозрит, мало ли как дело повернется. Ну, так что там у нас есть… – Надежда углубилась в списки. – Итак, вот списки групп. Вот видите – тут наверху беленький квадратик, значит, это наше время – с четырех до шести вечера, буклет тоже белый – это для конспирации! А если розовый буклет, то время занятий с шести до восьми, а зеленоватый – то с восьми до десяти. Ну, те группы нас пока не интересуют, будем надеяться, что тех своих учеников Мастер действительно обучает белой магии и всякой фигне. А в нашем списке читаем по алфавиту: «Анищенко В.П.», затем «Веретенников А.В.», – при этих словах Надежда торжествующе оглянулась на Олега, – дальше Виктюк, потом Гарусова, потом Локотков В.М. – очевидно, тот самый, хоть я отчества его и не знаю, дальше Марчук, Олейникова, Тарасов… – всего десять фамилий. Правильно, девушка говорила, что группы небольшие. Ну что, Олег, убедились?

– Н-да, это кое о чем говорит. Значит, они все занимались у этого белого мага… Очень интересно!

Надежда в это время листала списки.

– Что вы еще там нашли, Надежда Николаевна?

– Вот, смотрите, список группы, которая была сформирована два месяца назад. И на первом месте по алфавиту кто? – Правильно, Анищенко В.П. Значит, можно предположить, что она, Валерия Петровна, просто в один прекрасный день пришла к нему на занятия, наверное, по объявлению. Прошла курс – десять занятий. Деньги небось большие заплатила. Возможно, были у него и обычные группы. Или тоже что-то он там мудрил, но не в таком масштабе. В городе бы заметили, если бы цепочка громких и непонятных убийств была. А кстати, Олег, нет ли у вас возможности посмотреть полицейскую статистику за последние полгода? Бывали случаи таких вот непонятных самоубийств или убийств, при которых сам преступник тоже погибал, причем шел на это вполне сознательно?

– Ну, это уж вы хватили, Надежда Николаевна, прямо целую теорию разработали! Мы еще не знаем, верно ли то, что этот тибетский колдун в нашем деле руку приложил, а вы уже обобщаете! И потом, я же вам говорил: мне бы со своими делами разобраться, а про остальное пусть у других голова болит.

– Ну ладно, – согласилась Надежда, чтобы не спорить понапрасну. – Так вот, значит, училась Валерия Петровна у тибетца этого, а потом с ее помощью он привлек в группу еще двоих, а может, и нескольких. Или только этих двоих – Веретенникова и Локоткова, потому что про них точно известно, что были они с Анищенко знакомы.

– Откуда вы знаете, что это она их позвала на занятия?

– Я точно не знаю, но могу предположить. Жена Веретенникова в интервью по телевизору сообщила, что муж ее в последнее время какой-то странный стал, все переживал, спал плохо, цитирую дословно: «Как будто его кто сглазил». А раз речь идет о том, что кто-то кого-то сглазил – тут уж без белой магии не обойтись! Они про это во всех объявлениях пишут: «Снимаю, мол, сглаз и порчу». То же и про Локоткова: у Каморного мелькнуло, что был он парень тихий, весь в себе, жил одиноко – то есть девушки постоянной не было, только одна мать. Чисто гипотетически – могла его Валерия Петровна по-соседски в группу пристроить?