Жребий принцессы - Джудит Тарр

— Ну так что? Разве он может что-нибудь поделать? Ведь он не только рожден в магии, он еще и носит золотую метку, в нем божественный огонь. Вот почему он был послушником в Хан-Гилене. Там находится Древний Орден, там нет врагов, зато Красный князь — мудрейший маг мира. Он воспитал Солнцерожденного и занимался с его сыном, и все говорят, что ему удалось смягчить нрав принца. — Она осеклась. Ее глаза наполнились слезами. — Это правда, что все говорят? Он при смерти?

— Уже нет, — ответил Хирел.

По ее щекам струились слезы, она смахнула их и нахмурилась, чтобы остановить их поток.

— Слава Аварьяну! Мы так горячо молились за него. Я хотела молиться возле его постели, но мне не позволили, потому что я еще мала и не в полной мере владею своей силой. Но когда это случится…

Хирел доставил ей удовольствие, весьма заметно задрожав. Уже сейчас она была бесподобна, а когда подрастет, то станет поистине роковой женщиной. Он прищурился.

— Не ты ли приемная дочь императрицы? Та, которую Сареван…

— Да, я одна из тех, кто находится здесь из-за того, что он сделал со своей силой что-то непозволительное. Вот почему я рождена в магии. Меня породил маг. Когда мне хочется позлить его, я называю его мамой. — Она наклонила голову, блеснув глазами. — Наверное, он очень тебя любит. Ведь он рассказывает об этом не всем подряд, а только тем, кому доверяет.

Хирел заморгал. Девочка ждала, пока он соберется с мыслями. Она тоже была полукровкой, маленьким гибким смуглым существом с глазами и волосами цвета чистейшего асанианского золота. Когда она станет постарше, то превратится в поразительную красавицу. И, конечно, будет чрезвычайно опасна. Девочка улыбнулась, показав дырку на месте выпавшего молочного зуба, и похлопала Хирела по щеке. Для этого ей пришлось встать на цыпочки.

— Бедный ребенок, да ты дрожишь. В чем дело? Это слишком трудно для твоего понимания? — Это все вообще невозможно! — взорвался он. — Нет, возможно. Ведь мы — маги. — Без малейшей робости она взяла его за руку. — А теперь пойдем. Мы попусту тратим время.

Хирел не знал, чего ему ожидать. Вероятно, встречи со жрецом. Магом из детских сказочек. Но он и не предполагал, с кем именно ему придется разговаривать. Грубоватое лицо с землистой кожей выдавало в этом человеке уроженца Девяти Городов, где появился Орден Магов. Но седеющая борода, ожерелье и белое одеяние принадлежали жрецу Аварьяна. Он склонился над свитком, сидя в пустой, залитой солнцем комнате, в компании маленького существа со сверкающими глазами, которое устроилось на его плече и мурлыкало.

— Никогда бы не подумал, — сказал Хирел, — что маг, принадлежащий к гильдии, смирится с ярмом Аварьяна.

Человек абсолютно спокойно взглянул на него. Его спутник обвил хвостом шею хозяина и зевнул прямо Хирелу в лицо Жрец шлепнул его, в ответ кот выгнул свою гибкую спину.

— Никогда бы не подумал, — ответил жрец, — что наследник льва смирится с заточением в Керуварионе Хирел раздраженно улыбнулся.

— Объявлено, что я нахожусь здесь на положении гостя. — Это действительно так? — Мне пришлось покориться неизбежному. — Понятно Кот покинул свое место и прошествовал в тень. Его хозяин свернул и убрал свиток, а затем повернулся к Хирелу. — Ты уже встречался с асанианским послом? — Какое тебе до этого дело?

Жрец-колдун скрестил на груди руки. На вид это был совершенно безвредный человек, пожилой, низкорослый, с усталыми глазами.

— Мне есть дело до этого. Могу ли я доверять тебе? — А зачем? Жрец вздохнул.

— Наследник Солнцерожденного уже познал предательство в одном из его самых страшных обличий. Он мог умереть от этого. А ты, конечно, величайший повелитель, но именно твой народ предал его. — Я знаю, что такое измена. — С чьей стороны, принц? Хирел поднялся и отчеканил ледяным тоном: — Обо мне говорится много плохого, и много плохого еще будет сказано, в том числе и самим твоим принцем. Но в этом я не виноват. — Он сделал шаг вперед и заговорил с пылкой убежденностью: — Что ты можешь знать обо всех его страданиях? Разве ты способен понять это?

— Успокойся, — сказал жрец. — Я всего лишь выполняю свой долг. — Как выполняли его и те люди, которые чуть не обрекли твоего принца на смерть, не желая позвать к нему отца.

Жрец поднялся. Его спутник мяукал и терся у его ног. Он протянул руки, кот с легкостью вспрыгнул к нему и свернулся калачиком, уставившись на Хирела бесстрастными золотыми глазами. Хирел ответил ему пристальным взглядом — золото против золота.

Ему казалось, что голос мага, тихий, но непреклонный, доносится из глубины этих глаз.

— Если бы вы принесли его сюда, такого бы не произошло. — Он хотел попасть к отцу, и я доставил его к нему. — Весьма похвально, — спокойно произнес жрец. — Зачем ты позвал меня? — спросил Хирел. — Какая тебе от меня польза? Или ты хочешь на моем примере предостеречь других и наказать меня как предателя? — Это дело императора, а не наше. — Тогда зачем я тебе?

Жрец долго смотрел на него. Без сомнения, не только глаза были его оружием. И нос Хирела уже приобрел способность чуять запах колдовства.

— Я хотел посмотреть на тебя. Понять, что ты собой представляешь. — Ну и как?

— Ты не такой, каким себя считаешь. — С людьми это часто случается. — У тебя превосходное самообладание. — Я принц.

Жрец склонил голову. Насмешливо и в то же время серьезно. Его компаньон принялся мурлыкать.

— В истинности твоего происхождения я не сомневаюсь. Но знаешь ли ты его историю во всей полноте? — Я изучал ее.

— Вместе с наставниками и философами. — В голосе жреца прозвучала насмешка. — С людьми, которые видят только глазами, но лишены внутреннего зрения. — А что там можно увидеть, кроме собственного отражения? — От чего погибла твоя мать?

Этот удар потряс Хирела до самого основания. В глазах у него потемнело, разум помутился. Он увидел себя словно издалека, застывшего, ошеломленного; а через миг его тело уже неслось в смертельном полете. Маг повалился на спину, не пытаясь защититься ни рукой, ни своей силой.

Огромным усилием воли Хирел подавил в себе желание нанести убийственный удар. Он отступил на шаг, потом на два, на три. Он вспомнил, кем и чем является и как попал сюда, и сказал:

— Она наложила на себя руки. — Почему?

Принц должен обуздывать боль. Хирел, несомненно, был настоящим принцем, но его воспитание еще не достигло завершения. Он не успел научиться не замечать ран, однако он мог говорить, невзирая на боль, тихо и почти спокойно.

— Она не была рождена королевой. И так и не смогла стать ею. Она смотрела в себя и видела лишь пустоту, смотрела вокруг и видела лишь прутья клетки.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});