Достучаться до звёзд - Николай Переяслов

Да только царь всегда печальный ходил. А как тут не печалиться? Вот уже пятнадцать лет, как пропала его раскрасавица жена. Пошла она как-то с мамками да няньками на дальнее болото за клюквой (уж больно там клюква была крупная да вкусная). А во дворец мамки да няньки вернулись одни — пропала царица, как в воду канула. Сколько дней её ни искали — всё напрасно!

Так и тосковал с тех пор царь. Одна радость осталась — дочка Любава. Такая красавица подрастает — вылитая матушка. И голос такой же певучий, да и чудеса творить, непонятно в кого, умела.

На совершеннолетие подарили ей перстень необычный, родовой, что усиливает чудесные качества. Только никто не знал, как заставить его действовать. А Любава, как надела перстенёк, вокруг пальчика провернула, что-то шепнула и вмиг в белую голубку обернулась. Все только диву давались, как это у неё получается.

Все любили Любаву, всё ей разрешали. Только на болото ходить царь-батюшка запрещал. А Любаве так хотелось побывать на болоте, где её матушка пропала. Она была уверена, что следы матушки-царицы сохранились, надо лишь внимательно поискать. Тем более, что Любава могла как птица летать, как рыба плавать. Но царь-батюшка был неумолим. Сколько лет чуть ли не каждый день царицу ищут — всё без толку. Не хватало, чтобы и дочка сгинула!

Любава не стала спорить, но подумала, что ищут-то днём, а если ночью поискать — некоторые следы виднее будут. И приснился ей как-то сон, будто летит она над болотом ночью и видит, как что-то светится на середине болота и голос оттуда раздаётся — да такой тихий, грустный!

Проснулась Любава в холодном поту и решила не откладывать свой поход на дальнее болото ни на минуту. Зашла Любава тихонечко в опочивальню к царю-батюшке. Поцеловала его сонного, мысленно повинилась за ослушание, повернула на пальце свой перстенёк, да и выпорхнула из окна голубицей.

Летит голубица над болотом — тишина, запахи незнакомые, темнота гнетущая, жутковатая. А назад повернуть не желает — уж очень хочется матушку отыскать. И вдруг действительно увидела Любава еле заметное свечение на самой середине болота. Да и болото тут было необычное, как речной омут, а свечение шло от самого дна.

Обернулась голубица лягушкой зелёной, да и нырнула в омут. Чем глубже она опускалась, тем светлее становилось. А на дне совсем светло стало, и свет шёл от пузыря прозрачного (как рыбьего, только очень большого). Сидела в том пузыре девица красы невиданной. Косы золотые до пят, глаза голубые, как небо, только очень грустные. Подплыла царевна ближе, присмотрелась и как себя в зеркале увидела — до чего ж была похожа на неё пленница. Поняла Любава, что это её матушка. Порвала царевна водоросли, которыми пузырь был привязан к камню, он и всплыл на поверхность. Позвала Любава ветер на помощь. Подул ветер-ветерок и подкатил пузырь к берегу сухому. У самого берега наткнулся пузырь на сухой пенёк и лопнул. Подхватила Любава матушку свою, в чувства её привела, рассказала ей — кто она.

Разрыдалась матушка, увидев около себя свою дочку такой большой и красивой.

— Что же ты, матушка, плачешь? Ведь мы живы и здоровы и теперь будем жить счастливей прежнего, все вместе!

Заплакала царица-матушка ещё сильнее:

— Не получится, доченька, жить нам вместе в счастьи и радости. Ведь это злой колдун заточил меня на веки-вечные за то, что не захотела я стать его женой. Каждый год он появляется здесь, спрашивает — не передумала ли я, и опять улетает. А если увидит, что меня нет, всё наше царство разорит, всех погубит. Как раз завтра поутру колдун опять прилетит. Так что беги, доченька, отсюда поскорее. Спасибо тебе, что пришла. Тебя увидела, мне сил прибавилось. Теперь могу хоть век просидеть в неволе.

Но Любава решила сама остаться вместо матушки. Посчитала, что колдун не заметит подмены, ведь Любава со своей матушкой похожи, как две капли воды. А перехитрить колдуна Любаве проще, ведь она может превращаться, в кого хочешь, да и перстень родовой ей поможет.

Как ни отговаривала матушка Любаву, всё было бесполезно. Уже светать начало, а они всё спорили. Наконец, матушка уступила, поцеловала доченьку, пожелала ей удачи и пошла во дворец.

Только матушка ушла, налетел чёрный ветер, закружил по поляне и обернулся злым колдуном:

— Ты, никак, бежать надумала? — грозно спросил колдун, приняв Любаву за пленницу.

— Нет, как видишь, на камушке сижу, тебя поджидаю.

— Неужели надумала по доброй воле ко мне идти? Пятнадцать лет заточения не прошли даром — поумнела, да ещё красивее стала.

— Пойду к тебе по доброй воле, но с одним условием.

— Это с каким же?

— Хочу с тобой хитростью помериться. Я спрячусь, если найдёшь меня за три дня — твоей буду, а не найдёшь — навеки эти края покинешь.

Захохотал колдун:

— Волос у тебя длинен, да ум короток со мной тягаться. Ещё не родился человек, который может меня перехитрить. Но я согласен, почему бы не повеселиться. Я тебе даже даю возможность три раза прятаться. Всё равно от меня нигде не затаишься. Прячься первый раз, — сказал колдун и исчез.

Задумалась Любава, кем бы ей обернуться. Вспомнила, как матушку освобождала, став лягушкой. Только решила кое-что посложнее придумать.

Обернулась Любава лягушкой, да не простой, а лягушкой-царевной. Села на болотную кочку и ждёт. Как раз в это время Иван-царевич по велению царя-батюшки жену выбирал — стрелу из лука пускал. Поймала лягушка-царевна стрелу, уговорила царевича взять себя в жены.

День проходит, второй — не может колдун Любаву найти. На третий день Любава на радости сбросила лягушачью шкурку, царевной обернулась да на званом пиру у царя давай отплясывать. Вот только Иван, дурья голова, взял и сжёг лягушачью шкурку.

— Что же ты наделал, Иванушка, подождал бы ещё денёк, всё бы к лучшему обернулось, а теперь…

Не успела договорить царевна, как налетел чёрный вихрь, подхватил её и унес на прежнее место к болоту.

— Хорошо прячешься, мне даже интересно стало. Прячься второй раз, — сказал колдун и унёсся чёрным вихрем прочь.

Погрустила Любава, да и надумала спрятаться у колдуна в его замке. Обернулась она сизой голубкой, дождалась ночи тёмной и, когда колдун уснул, залетела в его замок да белым пёрышком спряталась в его книге колдовской. Среди листочков затаилась.

День проходит, второй — не может опять колдун Любаву отыскать. На третий день нервничать стал, по замку бегает, злится, чувствует, что Любава где-то рядом, а найти не может.

Уже день к вечеру стал клониться, но не может колдун Любаву найти, аж весь взмок от злости. Распахнул он все окна. От сквозняка листочки книг стали шевелиться, пёрышко-то из книги и выпало.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});