Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мысли его все время возвращались к ящерке, которую перед уходом он бережно положил на дно аквариума и прикрыл рыбацкой сетью, чтоб не сбежала. Как ей там и, главное, чем ее кормить? Надо было бы, конечно, узнать сначала, чем кормить, а потом уж запирать. Но ведь это вышло как-то само собой. Очень она ему понравилась.
Алексей верил, что насекомые, рыбы, вообще все твари
– существа более одушевленные, чем люди. Это у него осталось с детства, может быть, с маминой любви к аксолотлю, подаренному ей друзьями на день рождения. Ни амбиций, ни бесполезного зла в них не было. А зато одиночество и страх, как у всех.
Сейчас его ящерка мечется там, в пыльном, пустом шаре, и не понимает, где очутилась. Надо нарвать травы, принести ей немного родины. Крокодайла! Характер характером, а жрать-то надо. Обрадуется, когда он придет. Все-таки, что ни говори, знакомый. Ему лучше, чем другим, известно, что она там сейчас переживает. Почти два года в постели, да еще в самом нетерпеливом возрасте, это стаж.* * *Алеша уже вторую неделю лежит один, с диагнозом ревмокардит. Мама чем-то занята на кухне. Отец вернется не раньше вечера. А до весны далеко.
Весной его станут выносить на улицу и сажать на маленький стульчик со спинкой в виде стрекозы. Мальчишки у его ног будут пускать кораблики из коры, строить плотины. Девочки – скакать через веревку. И ноздри будет пощипывать острый металлический запах тающего снега и земли. И все, веселье и радость, покажется громким и неправдоподобным.
Но это когда еще.
А сейчас зима, надо лежать и стараться не двигаться. Последнее требование, конечно, невыполнимо. Как это? Он ведь живой.
Обещают привязать к постели.
Поговорить не с кем. Он орет песни, рассматривает в который раз пряничные иллюстрации Конашевича и слушает радио. Сказки давно прочитаны. Злодеев он узнает с первой страницы, все хитрости и чудеса давно известны.
Только так, в круглосуточной постели, маленький
Алеша обнаружил вдруг, что Бог, или кто там, каждой вещи дал еще и голос. Звучит буквально все. Даже камни по вечерам. Про камни он, вероятно, знал из книг.
Сейчас же он в комнате один, и весь их дом, вся улица пытаются его свести с ума бессмысленными звуками.
Потрескивают обои, гудят машины, свистит на кухне чайник тети Фаины. С потолка спрыгивает, уже в который раз, полонез Огинского, и всякий раз с новыми ошибками. В это же время там двигают, не поднимая, стулья, гремят посудой и смеются.
Тормозят машины. Гремит на мосту отвалившаяся шпала. Орет, словно сорвалась с дерева, девчонка. Тормозят и гудят машины.
Какой-то полоумный ритмично бьет по железу. Справа проснулся младенец, заплакал и закричал. Его не слышат. Пришепетывают на асфальте шаги прохожих. Чайник свистит. Его не слышат. Низкий женский голос читает стихи или кому-то выговаривает.
Внизу разбилась посуда, но никто не заругался, а почему-то высморкался. Скрипит на ветру чья-то форточка. Стукнула крышка пианино, прищемив последние звуки этюда Черни. Младенец вдруг замолчал, как умер. Наверное, ему дали соску.
Шпала – не литавра, гремит без отзвука, без эха, тормозят машины, чей-то крик за окном: «Тося! Я заняла! Подходи!» Снова закричал младенец, снова, спотыкаясь, поплыл полонез, а чайник на басовитой ноте закончил свою истерику. Но крик слева: «Я тебе что говорила!» В ответ всхлипывания и «бкмжвдтфнму». Гласные почему-то до него не долетают.
На мгновение все затихает, и ходики начинают нарубать лапшу. Однако тут же все звуки оживают вновь.
Он был на грани помешательства.
Идея выхода пришла неожиданно, как умение плавать. Алеша стал согласовывать звуки, уговаривать мир, придумывать ему смысл.
Бедная девочка не с дерева сорвалась, а поскользнулась на куче, которую безразлично оставила на дороге лошадь (лошади еще были). Она больно ударилась головой, добрый водитель с водянистыми глазами и отвисшей губой, как у артиста Авдюшко, тормознул, подобрал ее и повез в больницу.
Все более или менее удачно закончилось и у женщины, которая заняла для Тоси очередь за яйцами во дворе, через Гороховую. Яйца продавались из ящиков, уложенные в стружку. Стружку эту, конечно, вырезали вручную, ни одна машина так ровно не сделает.
Вот кто-то вырезает стружки, другой сколачивает ящики, курица несет яйца… Все работают хорошо, всех хочется похвалить. Вызывал уважение также и шофер, который нетерпеливо бибикал, чтобы было не скучно.
Труднее с недоумком, который бьет камнем по железу. Скорее всего он пьяница, которого арестовали на пятнадцать суток. Милиционер приводит его каждое утро из тюрьмы и заставляет забывать свою вину. Через несколько дней и этот исправился, потому что стуки прекратились.
Тогда Алексей понял, что писатели, музыканты, художники тем именно и занимаются, что уговаривают мир, согласовывают его пестроту и случайность, придают им смысл. Все они должны были сойти с ума, но чтобы не сойти – стали писать, рисовать, сочинять песни, снимать кино. Алексей решил, что будет писателем. В сущности, у него не было выхода. Вообще-то он мечтал о кино, но где взять камеру? А писать можно прямо сейчас.
Возможность немедленно исполнить замысел вызвала приступ вдохновения. Дыхание стало прерывистым, руки пошли розовыми пятнами. Хорошо, что это был не врачебный день – его бы увезли в больницу. Атак состояние кризиса он мог употребить с пользой.
В этот день Алеша сочинил не меньше десяти стихотворений.
Чем дальше, тем больше Алеша понимал, сколько выгод принесло ему решение стать писателем. Во-первых, теперь он не сойдет с ума. Почувствовав себя хозяином сюжета, он решил, что так же разумно сможет распорядиться и своей жизнью. Тайное знание, появившееся в нем два года назад, когда он увидел людей прозрачными и понял, что говорят они одно, а думают другое, нашло применение. Слова оказались оружием, которого ему не хватало.
Жизнь всех, кого он знал, была теперь в его руках. Голова кружилась от чувства власти. Ему уже не нужно выносить приговор. Зачем, если он сам все может изменить? Подвергая героев испытаниям, в конце он спасал и миловал их. Счастливые финалы стали его фирменным знаком. Великодушие превратилось в ремесло.
Обнаружив, что Пушкин не успел дописать «Сцены из рыцарских времен», он решил заполнить этот пробел. Франц сочиняет еще одну рыцарскую песню, в которой кровью на щите выведены инициалы Клотильды. Графиня правильно расшифровывает инициалы. Она плачет и в ту же ночь подсылает Францу служанку с ключом. Вассалы прячут беглецов у себя, потом просятся к Францу в разбойники. Верная Клотильда становится подругой атамана. Какое-то время они успешно грабят и убивают путешественников. Доходит очередь до Альбера. Франц прощает обидчика. Клотильда, потрясенная не только его любовью, но и великодушием, готова стать женой Франца. Свадьба, на которой вассалы и рыцари из выживших пьют мировую. Эпилог начинается словами «уже этому давно» и посвящен счастливой старости героев.
Гениальность была тем, что ему предстояло доказать. В старости его ждала слава. Он встретит ее в коляске, умно усмехаясь, как Рузвельт, в пенсне и почти равнодушно, давая понять, что все решается на небесах.
Отцу Алеша ничего не показывал, предчувствуя, что будет разбит. Мама поправила грамматические ошибки и купила для новых опытов толстую тетрадь в коленкоре. Старую он в тот же день сжег в печке. Не без сожаления. Зачеркнутые и исправленные буквы напоминали, что не все в его власти и ему рано или поздно придется считаться с чужими правилами, чтобы покорить мир. И все же новое написание слов ранило и оскорбляло его. С их стороны это выглядело предательством, как будто они решили сбежать из его нищей вольницы и переоделись в гвардейцев.
Картины будущего триумфа между тем со временем примелькались, новые, трогательные детали не могли вернуть им первоначальной бодрости и обаяния. Необходим был зритель, который уже сейчас отдавал бы ему по порциям причитающееся. Он стал болтлив. Гости находили, что мальчик необыкновенно развит, но ни одной его истории не дослушали до конца.
Придя в школу после болезни, Алеша обнаружил, что ему нечем поразить одноклассников. Его фантазии имели домашнее происхождение. Как комнатный цветок, их нельзя было просто перенести в открытый грунт. Не имея возможности пользоваться этим богатством, он вдруг оказался без средств.
Желание поделиться становилось, однако, все невыносимее. Невпопад он пускался рассказывать свои фантазии под видом историй, которые с ним происходили. Впечатление было оглушительное: все решили, что он сбрендил. «И опасен», – добавил Козодоев, похожий на рыжего, волосатого шахматного коня. Поворачивать голову Козодоеву мешал шейный корсет, по причине чего он предпринимал уже третью попытку окончить начальную школу.
Такой же обвал ждал его в сердечных делах, которые он попытался направить с помощью вдохновенья. К третьему классу выяснилось, что он любит Машу из параллельного «В». Алеша послал ей стихотворение про подстреленного орленка. Пейзаж ущелья был заимствован у Лермонтова.
- В пьянящей тишине - Альберт Пиньоль - Современная проза
- Венецианские сумерки - Стивен Кэрролл - Современная проза
- Исчадие рая - Марина Юденич - Современная проза
- Маленькая принцесса (пятая скрижаль завета) - Анхель де Куатьэ - Современная проза
- Сказки бабушки Авдотьи - Денис Белохвостов - Современная проза
- Перед cвоей cмертью мама полюбила меня - Жанна Свет - Современная проза
- Костер на горе - Эдвард Эбби - Современная проза
- Кипарисы в сезон листопада - Шмуэль-Йосеф Агнон - Современная проза
- Танец с жизнью. Трактат о простых вещах - Олеся Градова - Современная проза
- Посмотреть, как он умрет - Эд Макбейн - Современная проза