На острие: часть вторая (СИ) - "crazyhead"

Нет, в вестибюль-то Федор зашел без проблем и даже хвост вовремя убрал так, чтобы его дверью не прищемило, застопорило его возле «самоходной лестницы». Эскалатор, с его остро пахнущими металлом ступенями и скрипящими где-то внизу механизмами, вызвал в кошачьей душе смятение и ужас. Федор четко понимал, что самолично тысячу раз пользовался этой зловещей штуковиной, но все не мог перебороть иррациональный страх. Так и стоял: глаза выпучены, шерсть дыбом, пока не получил по лапам от тетки в форме. Пришлось спешно уносить хвост на улицу.

Спасаясь от злобной фурии в синем, Федор пробежал несколько метров и заныкался в узкую щель между ларьком с газетами и стеной станции. Там было сухо, ветер тоже особо не проникал, Федор уселся на филей и задумался: эскалатор, он вообще — преодолим? Сможет ли разум человека совладать с кошачьими эмоциями? Имеет ли смысл подождать, а потом еще разок попробовать? Или лучше сегодня не трепать себе нервы, а немного отдохнуть, набраться сил — духовных, конечно же, а уж потом…

В итоге Федор «набирался сил» почти три дня. Около станции метро было много ларьков, случалось покупатели роняли только что приобретенное на радость Федору. А еще по вечерам около дверей собирались датые бомжи: кучковались, грелись друг об друга, спали все вместе вповалку. Иногда полицейские лениво отгоняли пахучих граждан от стеклянных дверей, но через какое-то время те сползались на прежнее место. Федор быстро понял, что если тереться около этого, не самого приятно пахнущего скопления, можно получить кусочек-другой чего-нибудь съестного. Кот так увлекся этим добывательством, что чуть не забыл о своей основной миссии.

Однако, к вечеру одного из дней он все-таки сообразил, что пора бы совершить вторую попытку проникновения в недра метрополитена. Дождавшись, когда народа будет побольше, Федор деликатно, так чтобы это не очень ощущалось, уткнулся носом в брючину стоящего на ступеньке мужика, так и проехал до самого низа, обманув собственное обоняние этим нехитрым приемом. А глаза пришлось зажмурить.

В переходах метро Федор проплутал до закрытия — буквы расплывались, схемы, начерченные на стендах, выглядели непонятными переплетениями линий. Федор с ужасом понял, что не может разобраться даже в такой простой вещи, как поездка до нужной станции. Неужели он утратил способность читать? Федор проверил себя. Потом еще раз. Буквы не распознавались. Он не мог вспомнить ни одной! Самое интересное: деградация произошла так плавно, постепенно, что он и не заметил… И что же теперь делать? Сразу Федор не смог придумать. Оттого не на шутку загрустил. Нашел станцию с удобными скамейками и забился в самый дальний угол одной из них, чтобы вдоволь подепрессовать.

Погруженный в пучину отчаянья, он еще обратил внимание на то, как перестали шуметь поезда, заметил появление верного саламандра, исправно греющего кота своим боком все эти дни, а потом погрузился в тревожный сон.

Проснувшись, наткнулся взглядом на прозрачные глаза ящерки. Превращенный джинн внимательно и безмятежно всматривался в морду Федора и дракон с некоторым сожалением подумал, что саламандру, потерявшему память, гораздо проще, чем ему, Федору. Ведь он-то не все забыл и знает, что его ждут любимые, помнит прикосновения их рук и сердце сжимается, когда начинает казаться, что никогда уже этого не повторится.

Федор мысленно пожаловался ящерке на свою горькую судьбу. Просто так — без надежды на то, что ящерица что-то поймет. Саламандр в ответ медленно высунул синий язык и осторожно дотронулся раздвоенным кончиком до Федорова носа. Кот дернулся, ожидая ожога, но язык был просто горячим. Не обжигающим, нет. Федор мысленно послал благодарность своему утешителю.

Может быть, саламандр способен на чуть большее участие в их спасении, чем молчаливое присутствие и обогрев по ночам? Федор тщательно сформулировал вопрос о том, помнит ли джинн хоть что-то. В ответ только неподвижный нечитаемый взгляд. Закручинившись, Федор очень четко мысленно произнес:

«Блин, нам бы хоть кого-то в помощь! Какого-то человека!»

Саламандр внезапно оживился — приподнял мордочку, подпрыгнул на всех четырех лапах, подошел к Федору и — кот не успел ничего предпринять, так как не ожидал от флегматичной ящерицы такой прыти, — саламандр, вцепившись в шерсть острыми коготками, вскарабкался на спину взвизгнувшего в ужасе кота. Запахло паленой шерстью. Взметнулось вверх пламя.

— Бля! — взвыл кот через пару секунд.

Конечно, никакой внятной речи у него не получилось, только громкий мяв, саламандр же невозмутимо спрыгнул с кошачьей спины на пол. И неторопливо отошел немного в сторонку, позволяя Федору осмотреться.

Кот встопорщил шерсть и выгнул спину — они были не в метро. Злоебучий джинн даже в виде ящерицы сохранил способность к мгновенному перемещению, почему так получилось, Федор не понимал, но факт оставался фактом.

Впоследствии, когда Федор обдумывал непонятную способность Руслана к переносу, он решил, что все дело в огне. Саламандр «прыгал» туда, где горело жаркое пламя. Мог ли он выбрать какой-то конкретный костер? Наверное, мог, так как человек, удивленно уставившийся на кота, явно был знаком с саламандром.

Ящерка игриво подпрыгнула, махнула хвостом в дружелюбном приветствии и шустро взбежала на сапог встрепанного парня. Обувь тут же задымилась, ведь ящер был горяч, как печка, но ни парень, ни Руслан не обратили на это никакого внимания. На сапогах из грубой черной кожи было немало выжженных проплешин, это безо всяких слов сообщило Федору о том, что саламандр частенько «отдыхает» на этой обувке.

— Привет! — заторможенно произнес парень и осторожно коснулся обжигающей кожи саламандра кончиком пальца.

Федор пристально посмотрел на человека, ловя смену выражений: легкая гримаса боли исказила лицо парня, но он продолжил контакт, проведя по хребту ящерки. Федор возмущенно фыркнул — юноша видно не совсем в своем уме! Только сумасшедший стал бы притрагиваться к огненному элементалю.

Пока саламандр и неизвестный приветствовали друг друга, Федор обошел помещение по периметру. Отметил, что небольшое окно забрано решеткой, обратил внимание на полы — каменная плитка, это необычно для жилых комнат; при втором заходе Федор заметил, что на стенах, некто, не особо скрываясь, развешал камеры, а дверь кажется излишне монументальной, похожей скорее на входную, а не на межкомнатную. Раз есть камеры, значит, кто-то за ними наблюдает? Есть какой-то пульт? Или нет? Как-то это слишком по-киношному круто: какой смысл следить за молоденьким пареньком! Никто, вроде не спешит войти и проверить, что это за кот приблудился… Если же наблюдателя нет, тогда непонятно — зачем камеры?

Федор раздраженно дернул хвостом — его бесило, когда он не мог найти объяснение непонятке. Теперь же фиаско еще раз напоминало о прискорбном снижении умственных способностей. Прежде ему наверняка пришло бы что-то в голову, но в эту маленькую кошачью башку не помещаются умные мысли! Федор взмуркнул и немного поточил когти об обои, чтобы выпустить пар. Парень и саламандр даже головы в его сторону не повернули — видимо, юноше было решительно плевать на плачевный вид, который приняла стена после того, как Федор приложил к ней свою лапу.

Кот подергал ушами, но не дождавшись никакой реакции на свою выходку, решил продолжить исследования: легко вспрыгнул на узкий подоконник и выглянул наружу. Сад. Какие-то деревья, расчищенные от листьев дорожки, укрытые пленкой кусты — наверное, какие-нибудь нежные розы. Участок простирался достаточно далеко, затем начинался высокий монолитный забор. Крепость и высота навели Федора на мысль о том, что родители парня, должно быть, люди небедные. Федор как-то сразу решил, что странноватый парень здесь не хозяин. Кот скосил глаза — юноша был всецело поглощен общением с ящером — он склонился к саламандру близко-близко и что-то рассказывал громким шепотом.