Почему и нет? Часть вторая - Александр Головчук

  Поручика, кстати, отметили в тот же день. Он давно уже ждал повышения, а тут открылась вакация штабс-капитана. На войне в чинах растут быстро за счет выбывших офицеров. К концу кампании он в чине штабс-капитана командовал эскадроном и ждал нового чина - капитанского.

  Засс сам узнал об моих геройствах несколько позже. Вот с тех пор и перестал на меня коситься. За скромного парня посчитал.

  Ну... Я вообще-то такой и есть.

  Со временем у него выровнялись отношения и с Кутузовым. И свою долю славы Андрей Петрович в кампанию 1811 года заработал в полной мере. Именно ему предстояла тяжелейшая ноша - выдержать все попытки Измаил-бея прорваться в Малую Валахию, которые он предпринимал еще в двух местах выше по течению Дуная. Блокировать наиболее боеспособную часть турецкой армии до тех пор, пока Кутузов с Эссеном добьют основную массу дезорганизованных и оголодавших войск визиря, которые переправились на наш берег. А горячий и порывистый Марков, совершив беспримерный скрытный обход с тайной переправой, расколошматит вторую часть группировки визиря, но уже на болгарском берегу. Не ждали его турки в гости, чем генерал и воспользовался. Перебил всю посуду прямо в доме у визиря. И сломал любимый фикус.

  Славные будут еще дела. Я кое-что помнил о них из истории. Но в реальности они разворачивались побыстрее и помасштабнее. Или мне так кажется? Всегда, если ты участник событий, они кажутся грандиознее.

  Как только подойдут резервные дивизии, положение у турок станет совсем плохим. Отправив часть батальонов Зассу и, усилив его отряд еще и Сербской группировкой, Кутузов практически выведет Измаил-бея из войны. Ход вперед ему перекроют так плотно, что шансов на прорыв уже не останется, и он, в конце концов, уберется на свой берег обратно к Видино. Русские последуют за ним и туда. Тем более, что на правом берегу они не такие уж и редкие гости. Постоянные рейды русских на болгарский берег во многом способствовали тому, что турки вынуждены будут уйти из последнего укрепленного лагеря на нашем берегу. Боялись, что отрежут их, как войска визиря, ну и не стали искушать судьбу. Правда, это помогло им мало.

  Османы все же не захотят сдаваться, несмотря на то, что неудачи буквально преследовали их. Упорный народ...

  Они еще что-то будут пытаться сделать, опять собирая войска и средства переправы, доставляя их на возах, поскольку практически все имеющиеся в наличии русская Дунайская флотилия пожжет. Но когда, стараниями неутомимого Засса, запылают в огне и будут полностью уничтожены мобилизационные склады продовольствия и фуража, тут уж визирь, сам раненный в этих боях, только и сможет сказать - 'Кисмет'(Судьба), и начнет переговоры о мире.

  Все средства Порты будут исчерпаны до дна.

  Военные свое сделали, настанет очередь дипломатов.

  Об этой победе потом при русском Дворе шутили, что Кутузов де кампанию 'осмелился' выиграть. Почему 'осмелился'?

  Его крылатое выражение 'Быть с врагом - поведения скромного...' дополнили его же продолжением: '...до полного его истребления'. Да еще из-за двух дивизий, что он завернул назад 'осмелившись' нарушить приказ военного министра. А ведь тут есть и маленькая заслуга Сережи Горского, который доставил документы, оправдывающие действия старого генерала. Без них был бы ли он так уверен в своих силах?

  Кто знает...

  Через короткое время барон Черкасов доставил оригиналы бумаг в Россию. Действия Кутузова, как командующего, были названы правильными. И вообще. Победителей не судят. А ведь в июле и снять могли генерал-лейтенанта с командования...

  А так, Михайла Илларионыч получил графский титул и возможность без помех вести переговоры с турками, выбивая самые благоприятные для России условия. Ну, почти без помех...

  И тут ему пытались палки в колеса ставить, причем в основном свои. Но Русский Лис, как всегда, вывернулся и все-таки заключил самый выгодный из всех возможных вариант договора. Ох, и нелегко ему эта 'Бухарестская баталия' далась, едва ли не труднее, чем боевые действия, но старик справился .

  Честно скажу. Только за это Кутузову следует в ножки поклониться. Без Бухарестского мира с Портой война 1812 года была бы наверняка другая. Тяжелее - однозначно. А действия русских войск, заставившие голодать высадившуюся на наш берег турецкую армию понижая ее боеготовность до нуля, стали прообразом для будущих действий русских против французов. Ведь многие офицеры именно в этой кампании усвоили тактику по истощению сил противника. Как-то оно все связано воедино вышло, аж удивительно. Но все это в будущем

  А пока мы отбиваемся, как можем, от наседающих на нас турецких войск, считая дни до прибытия этих застрявших в дороге дивизий. Турки наверняка о них знают и стараются расправиться с нами до подхода наших свежих сил.

  Сегодня я освоил еще один кусочек военной науки. 'Действие пехотного каре' называется. Правда, не командовал, а находился в середине 'карреи', как сейчас говорят. Спешили меня турецкие стрелки, нашлась там какая-то меткая гадина. Остался я безлошадным. Хорошо, хоть конь не мучился. Пуля попала в голову, сразу - наповал. Жаль. Верно служил мне гнедой. А я ему даже имени не дал. Не успел в суете. Гнедой и гнедой. Эх...

  Пехотинцы приняли меня в свой строй, благо коня потерял рядом с каре.

  Н-да. В кавалерии не подарок, а в пехоте и вовсе - страх Господен. Не, серьезно. Жутко было до дрожи в коленках, как турок попер. Дело до штыков дошло. Спасибо - конные артиллеристы выручили.

  Но солдатики, те самые мингрельцы, что в свое время лихой маршировкой обманули Измаил-бея, показали себя на высоте. Несмотря на отчаянную смелость аскеров устояли. Правда, бреши пришлось заполнять в первых рядах частенько. До полусотни народа мы из батальона потеряли. Выучка спасла, это я оценил. Взгляд изнутри, так сказать.

  Стоял за спинами солдат и смотрел, как они спокойно, словно на плацу, а не на поле боя, занимают места своих убитых товарищей. Умело орудовали штыками рядышком со смертью, не замечая ее. Нет, не игнорировали, а привычно так, знаете ли. И все это - под шуточки и грубоватые подколки ветеранов. Даже смеялись...

  Просто - работа. Как на скирдовке, только вместо вил - штыки, а вместо копен сена - тела людей. Профессионалы, блин.

  Мрак...

  Крепки предки. Я уже это говорил? И еще не раз скажу.

  Понятие 'военная страда' они принимают по-крестьянски спокойно и основательно. Ну, страда и страда. Работа такая у солдатушек. А что можно потерять жизнь, вывалив в пыль собственные кишки, или получить увечье...

  Так, что ж...

  На все воля Божья.

  Такие солдаты могли исполнить непонятный многим в моем времени приказ. 'Стоять и умирать...'. И будут стоять. Под ядрами. В рост. Своим присутствием, закрывая вражеской армии движение вперед. Заступая место выбывших, лишь осенив себя крестным знамением. Молча.

  Потому, что рядом стоят офицеры. Не пригибаясь. По ним равнялись.

  Уважаю...

  И стараюсь быть не хуже. Изо всех сил стараюсь. Удается ли? Надеюсь...

  В начале двадцатых чисел августа, через неделю после моего участие в пехотной баталии, наконец, прибыли подкрепления. Измаил-бей за последние восемь дней немного подвинул Засса, на две версты примерно, и закрепился среди развалин поселения выше по течению. Сквозь болото ему так и не удалось пройти.

  Атака, в которой я потерял лошадь, оказалась завершающей на болотистом участке. Слишком сильно сказывалось преимущество русской обороны на ограниченных для прохождения армии турок участках.

  Измаил-бей сменил направление удара и достиг некоторого успеха. Среди развалин домов наши солдаты не могли построиться для ведения правильного боя, потому и отошли.

  Теперь в турецком лагере в поселении усиленно насыпают укрепления, только земля из-под лопат мелькает. С подкреплением Засс мог попытаться скинуть турок в Дунай. Правда, стоило бы это русским дорого. Оттого и не лезут русские солдаты на турецкие редуты. Стали напротив.

  Измаил-бей скопил на нашем берегу уже больше тридцати тысяч человек. Он хочет наступать? Ну, что ж. Милости просим. Наши строят позиции ничуть не медленнее турок. Редуты на новом месте выросли как по волшебству.

  Вперед, потомки Османа, на пушки. Не желаете ли?

  Они желали. И лезли с упорством бультерьера. Но прорвать русскую оборону им так и не удалось.

  Я обжился в отряде. При штабе находился редко, все больше - в войсках. Ночевал то у мингрельцев, где крепко подружился с командиром батальона майором ****, то у улан у ротмистра Остроградского, то у егерей, то у конных артиллеристов, где тоже завел себе друзей.

  Офицеры-порученцы при штабе разобрали каждый себе 'свои' части и старались попадать с приказами именно в те подразделения, где у них были друзья или родственники. А что? Для службы полезно... Генералы по возможности считались с пожеланиями своих офицеров. В результате - всем польза.