Порезы (ЛП) - Лаймон Ричард Карл

Эмили Жан, с сигаретой во рту, наклонилась вперед, и обхватив его ладонь, коснулась кончиком сигареты пламени.

Хоть ее сигарета уже зажглась, некоторое время она продолжала держать свою руку на его. А затем отпустила ее и сказала:

- Спасибо.

- Всегда пожалуйста.

Он сел рядом с ней и вытер потные ладони о штанины. Сквозь едкий запах дыма в воздухе улавливался тонкий аромат ее духов.

Таких же духов, какими пользовалась Никки.

- Очень хорошие духи, - сказал он. - Сказать честно, мои любимые.

Она выдохнула струйку дыма и посмотрела, как та растворяется в воздухе.

- Своим визитом вы подарили мне невероятное удовольствие, мистер Брайант.

- Лестер, ладно?

- Если хочешь, - сказала она. А затем улыбнулась ему. - А я боялась, что ты избегаешь меня после той выходки в Виллоу Инн.

- Мне понравилось быть там с тобой.

- Так же как и мне, Лестер.

- Я рассказал тебе некоторые вещи, которые обычно не рассказываю никому. - Он сделал глоток мартини и поморщился. Затем наклонился вперед и поставил бокал на стол. Посмотрев Эмили Жан в глаза, он сказал: - Я хочу сказать, что был тогда в немного странном настроении. Обычно я не разговариваю о подобном.... ни с кем. О Хелен и о всем таком. Понимаешь?

- Конечно же понимаю. - Она похлопала его по руке. А затем отвернулась, и, протянув руку к столику, затушила сигарету в пепельнице. Потом она повернулась к Лестеру и обняла его.

Боже мой, это происходит!

Дрожа, она прильнула своими губами к его. Ее губы казались немного прохладными после коктейля, но рот внутри был теплым. Она всосала его язык в себя.

Целуясь и обнимаясь, они немного подались в сторону, и боком растянулись на диване.

Лестер задрал ее свитер вверх и расстегнул замок бюстгальтера в то время как ее руки были заняты расстегиванием его брюк. Ее груди оказались полными, а так-же мягкими и гладкими, как бархат. Он почувствовал, как его брюки соскользнули вниз. А затем пениса коснулись прохладные пальцы.

- Ого-го, - сказала она. - Какой большой и толстый...

- МАМА!

Эмили Жан вздрогнула. Ее рука дернулась.

- Боже!

- Все в порядке, дорогая.

Лестер повернул голову и увидел стоящую за диваном и глядящую на них Мэй Бет. С того ракурса, где она находилась, ей было видно все. Ее взгляд, казалось, застыл на пенисе Лестера. Она несколько раз моргнула, облизала губы и пробормотала:

- Моя машина не заводилась и... - На мгновение она запнулась, а затем выпалила: - БОЖЕ мой! - И бросилась прочь.

- О, дорогая, - пробормотала Эмили Жан. - Мне очень жаль, мистер Брайант. То что произошло, конечно, очень прискорбно. Я думаю, что сейчас вам лучше уйти.

28. Приключения Чарльза

Раскольников как раз собирался зарубить старуху, когда тишину в доме Яна взорвал звонок в дверь. Он встал, нервно хихикнул, закрыл "Преступление и Наказание" и посмотрел на настенные часы.

Десять минут первого.

Звонок раздался снова.

Он положил книгу на стул и направился к входной двери. Графитный пол в фойе под босыми ногами казался невероятно холодным. Он щелкнул выключателем, чтобы зажечь свет на крыльце и открыл дверь.

- Я чуть ему не попался, - пробормотал Чарльз Перрис. - Я чуть... можно мне войти?

- Конечно.

Чарльз был одет в новые брюки и синюю спортивную рубашку, вся передняя часть которой была влажной. Когда он вошел в дом, вместе с ним помещение заполнил кисловатый запах рвоты.

- Меня вырвало, - пояснил он.

- Здесь нечего стыдиться.

- Вас когда нибудь рвало? От выпивки?

- Конечно.

- Да?

- Больше раз, чем я смогу припомнить.

- Правда?

- Я никогда не пренебрегал выпивкой, Чарльз. Это и маленький грех и утеха. - Сказанные слова показались ему очень знакомыми. Он задумался, откуда мог взять их. - Присаживайся. Может выпьешь кофе?

- С удовольствием.

На кухне Ян достал из шкафа две кружки. Затем потрогал кофейник, чтобы убедиться, что кофе в нем еще не остыло, и наполнил их.

- Со сливками и сахаром? - Крикнул он.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

- Да, пожалуйста.

Он добавил сливки, но выбор количества сахара решил предоставить Чарльзу.

- Держи, - сказал он, поставив перед мальчиком кофейную чашку и сахарницу.

- Спасибо. Это именно то, что надо. Я только что проснулся. После того, как меня вырвало, я потерял сознание.

- Как тебе удалось отыскать мой дом? Я всегда считал, что такая информация держится в надежном секрете?

- Школьный справочник.

- Как он попал тебе в руки?

- Он принес его с собой, когда вернулся домой. Я в это время прятался в шкафу. Я видел, как он положил его рядом с телефоном, когда вошел. Это и навело меня на мысль отправиться к вам. Я не мог пойти домой... не в таком виде, как сейчас. Поэтому я схватил его и убежал.

- Убежал откуда? Кто вернулся домой?

- Мистер Брайант.

- Лестер Брайант?

Чарльз кивнул. А затем положил в кофе ложку сахара. И еще одну.

- Ты...? - На какое-то мгновение Ян почувствовал, будто реальный мир вокруг расплывается. Он посмотрел на Чарльза, кладущего в кофе третью ложку сахара. Затем четвертую. Он наблюдал, как затем мальчик опустил ложку в темно-коричневую жидкость и начал помешивать ту. Наконец, он пробормотал: - Мальчик, мальчик. Так та женщина, о которой ты тогда мне рассказывал, та, у которой есть муж - Хелен Брайант?

- Она считает меня замечательным поэтом, - сказал он, будто пытаясь оправдаться.

- О, Боже. - Ян сделал глоток кофе. То показалось ему слишком горьким на вкус. Возможно, Чарльз поступил правильно, положив в свою порцию столько сахара. - Как это произошло?

- Что именно?

- Все. Как вышло так, что ты начал спать с одним из своих учителей?

В этом было бы гораздо больше смысла, подумал он, если бы учителем была, например, Мэри Гудвин. Мэри, по крайней мере, была не намного старше своих учеников. Плюс к этому, она была красива, стройна и вызывающа. Но Хелен Брайант? Как мог такой симпатичный парнишка, как Чарльз запасть на этого ходячего робота? На эту ледяную королеву.

Она даже не симпатична!

Должно быть, все дело в сексуальной одежде, которую она обычно носит, подумал Ян.

- Я ей нравлюсь, - сказал Чарльз.

- По-моему, это слишком сдержанное высказывание.

- Она говорила, что моя поэзия вызывает в ней сентиментальность и чувство одиночества. Как-то раз мы говорили об этом после занятий. Кажется, в прошлую пятницу. Она попросила меня прочесть ей одно из своих стихотворений, и заплакала, когда я закончил. Боже, она в самом деле расплакалась от моего стихотворения... а потом поцеловала меня.

- Прямо в классе?

- Да. Но это было после трех и поблизости уже никого не было.

- И что ты подумал после того, как она поцеловала тебя?

- Ну, первым делом я вроде как испугался. Я имею в виду, что она не просто женщина, а учитель, понимаете? Но потом... Думаю, что мне это понравилось.

- Но ведь случилось что-то еще?

- Да. Она... мы как-будто почувствовали друг друга... Нет, мы не раздевались. Понимаете, ничего такого тогда не было. А потом она спросила, не хочу ли я увидеться с ней как-нибудь еще. Вечером. К тому моменту я уже чувствовал себя очень... Ну вы понимаете, взволнованно? Поэтому я сказал: "Конечно", и мы договорились встретиться в понедельник вечером.

- Именно тогда и произошло то, о чем ты мне рассказывал? В фургоне? - Спросил Ян.

- Да. И следующим вечером тоже. Вы знаете, что самое забавное? Он преподает у меня Английский уже второй год. Так вот, раньше, она относилась ко мне на уроках как-то особенно. Я был для нее кем-то вроде любимчика. Но теперь она меня полностью игнорирует. Ведет себя так, будто меня даже нет в классе. Забавно, не правда ли?

- Понятно. Она просто старается соблюдать осторожность. Так что же произошло сегодня вечером?

- Мы не виделись с ней уже достаточно долго, с прошлого вторника. Я решил, что ее больше не интересуют эти отношения, и сегодня собирался пойти с друзьями в кино. Но она позвонила мне домой.