Капитан Немо - Жюль Верн

По проекту Сайреса Смита, квартира должна была состоять из пяти комнат с видом на море. Справа намечалась передняя с большой входной дверью, которая будет сообщаться с берегом подъемной веревочной лестницей, далее шли кухня шириной тридцать футов, столовая шириной сорок футов, общая спальня таких же размеров и, наконец, гостиная, на устройстве которой особенно настаивал Пенкроф, примыкавшая к большому залу.

Эти комнаты занимали лишь часть пещеры. Вдоль комнат тянулся длинный коридор, устроенный посередине, с другой стороны к нему примыкало несколько кладовых для хранения инструментов, провизии и различных припасов. Все продукты флоры и фауны, собранные на острове, могли храниться там, надежно защищенные от жары и сырости. Места было очень много, и даже громоздкие предметы можно было разместить довольно удобно. Кроме того, при необходимости колонисты могли воспользоваться и верхней маленькой пещерой, которую можно было назвать чердаком их новой квартиры.

Проект дворца был окончательно утвержден, и колонистам оставалось только привести его в исполнение. Недавние химики и минеры снова превратились в кирпичников, а затем стали переносить изготовленные кирпичи и складывать их на берегу около фундамента Гранитного дворца.

До сих пор Смит и его спутники проникали в пещеру только через старый водосток. При таком способе сообщения им приходилось сначала подниматься на плато Дальнего Вида, делая крюк по крутому берегу реки, спускаться на двести футов по узкому тоннелю и вновь подниматься опять на такую же высоту, чтобы выйти из пещеры. Все это было утомительно и требовало очень много времени. Поэтому Сайрес Смит решил немедленно приступить к изготовлению крепкой веревочной лестницы, подняв которую можно сделать Гранитный дворец совершенно недоступным.

Лестница шла снизу до самых дверей дворца. Веревки, заменявшие перила, были сплетены с помощью ворота из тонких и гибких волокон одного волокнистого растения, очень тщательно обработанного, и по прочности не уступали самому толстому корабельному канату. Что касается ступенек, то их выстругали из легких, но прочных веток красного кедра, как бы специально предназначенных для этой цели. Вся работа была выполнена искусными руками Пенкрофа.

Так же тщательно моряк сплел еще несколько бухт более тонких веревок, с помощью которых устроили нечто вроде подъемной машины с блоком у самой двери. Таким образом, кирпичи можно было легко поднимать до самой двери Гранитного дворца. Благодаря устройству подъемной машины значительно упрощалась доставка в пещеру разных строительных материалов, и поэтому решено было немедленно приниматься за внутреннюю отделку. В извести недостатка не было, а кирпичей изготовили несколько тысяч штук. Кладка перегородок шла очень быстро, и вскоре все помещение разделили в соответствии с проектом на комнаты и кладовые.

Все работы выполнялись под руководством инженера, который не оставался праздным и не хуже заправского каменщика клал свой участок стены. Сайрес Смит не отказывался ни от какой работы и служил примером своим понятливым и усердным помощникам. Они работали спокойно, дружно, весело, перебрасываясь шутками и остротами. Особенно отличался Пенкроф, у которого, казалось, был неистощимый запас каламбуров и смешных словечек. То плотник, то канатчик, то каменщик, он просто заражал своим хорошим расположением духа всю маленькую компанию. Доверие его к инженеру было безгранично, и ничто не могло его изменить. Он считал Смита способным на все и заранее был уверен, что все будет непременно так, как хотел инженер. Вопрос об одежде и обуви, бесспорно, вопрос очень важный, освещение дворца зимними вечерами, обработка плодородных земель и выращивание культурных растений, в том числе хлебных злаков, – все это казалось ему делом очень легким, если только Сайрес Смит возьмется за него. Мечты его шли гораздо дальше. Он уже превратил реки в каналы, вырыл новые и использовал их для перевозки богатств земли, разрабатывал каменоломни, сооружал фабрики и заводы с паровыми и водяными двигателями и даже строил железные дороги!.. Да, именно железные дороги, которые должны были в один прекрасный день густой сетью покрыть остров Линкольна.

Инженер не мешал Пенкрофу фантазировать и не старался охладить пыл преданного моряка. Пенкроф, правда, хватал через край, но ведь в нем говорило его преклонение перед гением инженера. Сайрес Смит так это и понимал и даже улыбался, слушая моряка, но, конечно, и не думал рассказывать о том, как он беспокоится о будущем их колонии. А между тем опасения инженера были вполне основательны: их остров лежал в стороне от курса кораблей, в мало посещаемой части Тихого океана, и колонисты могли умереть, так и не дождавшись спасения. Поэтому они должны были рассчитывать только на самих себя и больше ни на кого. Остров Линкольна находился так далеко от любого материка, что любая попытка доплыть до обитаемой земли на самодельной лодке была бы очень рискованной и опасной. Кроме того, их лодка, вероятно, не выдержала бы такого длительного плавания.

Но, как говорил моряк, они могли дать сто очков вперед прежним робинзонам, которые считали чудом, когда им удавалось сделать какую-нибудь самую простую вещь. И в самом деле, колонисты и сами многое «знали», а кроме того, с ними был человек, который не только «все знал», но и «все умел» делать.

Во время работы особенно отличался Герберт. Умный и трудолюбивый, он быстро все схватывал и прекрасно выполнял задания инженера. Сайрес Смит с каждым днем все больше привязывался к симпатичному мальчику, как к сыну. Герберт относился к инженеру с уважением и любовью. Пенкроф, конечно, видел, что его воспитанник и инженер подружились, но нисколько не ревновал.

Наб оставался верен себе. Как всегда, он был олицетворением храбрости, усердия, самоотвержения и преданности своему господину. Он также слепо верил в инженера, как и Пенкроф, но выражал свой восторг не так шумно. Когда моряк в порыве энтузиазма принимался кричать «ура», Наб всем своим видом словно говорил ему: «Не понимаю, что вы находите тут такого необыкновенного!.. По-моему, иначе и быть не могло!..» Впрочем, Пенкроф и Наб очень подружились и даже незаметно для себя быстро перешли на «ты».

Что касается Гедеона Спилета, то он тоже охотно принимал участие в общей работе и оказался ловким и умелым, что немного удивляло Пенкрофа. Этот «газетчик» не только понимал, что именно нужно сделать, но, кроме того, умел и работать не хуже других.

Лестницу окончательно установили 28 мая. В ней было не меньше ста ступеней при общей длине восемьдесят футов. Сайресу Смиту удалось, к счастью, разделить ее на две части, воспользовавшись тем, что как раз посередине, на высоте сорока футов над землей, в стене имелся выступ. Этот выступ немного расширили и разровняли киркой, так что образовалась маленькая площадка. К ней прикрепили нижнюю половину лестницы. Благодаря этому она стала гораздо меньше раскачиваться, а при необходимости ее с помощью остроумно приспособленных веревок можно было поднимать наверх, до уровня Гранитного дворца. Вторую половину лестницы прикрепили нижним концом к площадке, а верхним – к двери. Таким образом подниматься по лестнице стало значительно легче. Впрочем, Сайрес Смит рассчитывал со временем построить гидравлический подъемник, чтобы не тратить силы и время, взбираясь по лестнице.