Чудо-моргушник в Некитае - Александр Гейман

Но нет, молчит аббат, тихонько семенит вдоль улицы да все крестится и вздыхает.

- Христос терпел и нам велел, - повторяет себе под нос аббат и снова вздыхает - и семенит дальше - и улыбка о неизбежном почиет на его лице.

И мало-помалу задумчивость оставляет аббата. Через несколько кварталов обычная собранность и миссионерский жар вновь возвращается к нему. Вовремя - в пустом переулке аббату попадается какой-то мальчишка, тихо играющий в кучке песка.

При виде мальца аббата осенило. "С детей, с детей начинать надо! молнией пронеслось в его голове. - Взрослые, они люди порченые, одно слово - некитайцы. А невинные детки ещё не закоренели в своем язычестве, их-то я и буду приобщать. Да что откладывать? С этого и начну".

Сказано - сделано. Аббат подошел к мальчугану и с доброй улыбкой окликнул его:

- Здравствуй, некитайский мальчик!

Мальчик опустил голову, сунул лопатку в песок и ничего не ответил.

- Почему ты не здороваешься со мной? - мягко спросил аббат. - Разве папа и мама не учили тебя быть вежливым со старшими?

Мальчик подумал-подумал и ответил:

- Нет, не учили.

- Экие они у тебя невежи! - удивился аббат. - А разве они не учат тебя заповедям Божиим?

Малец смотрел вниз и молча ковырял песок лопаткой.

- Ну, что ты молчишь? - ласково вопрошал аббат, склоняясь пониже к уху мальчишки. - А? Хочешь, я расскажу тебе о Господе нашем?

Мальчик сильно засопел, отвернулся и отвечал не подымая глаз:

- У вас изо рта дурно пахнет.

Аббат выпрямился и с неудовольствием заметил:

- Экий ты скверный мальчик! Разве можно говорить взрослым такие гадости? Ну, хорошо, - смягчился аббат, - я отверну лицо в сторону и буду разговоривать прикрыв рот ладошкой. Теперь уже не пахнет, ведь правда?

Аббат приставил ко рту ладонь, отвернул лицо, чтобы дышать в сторону и вдруг сам почувствовал, что и верно - изо рта-то у него порядком припахивает. Разумеется, аббата это не остановило - вывернув голову и скосив глаза он продолжал благие наставления.

- Ты любишь своих папу и маму? А, мальчик?

- Нет, не люблю, - отвечал мальчик.

- Ах, какой ты негодник! А ведь тебя за это накажет наш Господь Бог! Ты знаешь, что на небесах сидит Бог и все видит?

- Кто сидит? - спросил мальчишка.

- Бог. Неужели папа и мама тебе о Нем не говорили?

- Нет, не говорили, - подтвердил малец.

- Так ты не знаешь, кто такой Господь Бог? - обрадовался аббат возможности пролить свет истины в детскую душу. - Бог - это наш Господин, Он все может, за всем наблюдает, всем распоряжается.

- Как наш император, да? - спросил понятливый мальчуган.

- Да, да, как ваш император, только Бог ещё сильнее, - наставлял аббат - и вдруг почувствовал, что изо рта у него просто засмердело.

Отвернувшись ещё больше и заслонив рот со стороны лица, обращенной к мальцу, сразу обеими ладонями аббат продолжал проповедь:

- Бог - Он все видит, все замечает. Вот ты согрешишь, сделаешь что-нибудь плохое, думаешь, никто не узнает, - а Бог-то видит! А потом ка-ак накажет! Если, конечно, ты заранее не раскаешься. Вот ты - ты часто грешишь?

Мальчик сопел, ничего не отвечая.

- Ну вот бывает так, что ты не слушаешься папу и маму? - попонятней объяснил аббат.

- Нет, не бывает, - нагло отвечал малец.

- Да? Это хорошо... А ты любишь свою папу и маму?

Мальчик подумал и решительно замотал головой:

- Нет, не люблю.

- О! - воскликнул аббат. - Это большой грех, папу и маму надо очень любить! Видишь теперь, какой ты грешник?

Мальчик сопел и ковырял лопаткой в песке.

- Мальчик, а ты знаешь, - открывал аббат сокровенную истину христианского учения, - что Господь наш Иисус Христос пострадал за наши грехи?

- Нет, не знаю.

- Ну вот знай - злые люди прибили его к дереву и распяли. Он сошел к нам с неба на землю, чтобы пострадать за наши грехи, а его нарочно распяли, - и аббат вновь ощутил, как изо рта его понеслось страшное зловоние.

- Зачем же он приходил? - спросил мальчик. - Пусть бы сидел на небе.

- Он это сделал, потому что очень тебя любит, - объяснил аббат. - Вот ты грешишь и думаешь, что никто не заметит, а Бог все заметил и пошел, чтобы пострадать за твои грехи. А если ты не полюбишь его за это, то сам тогда будешь страдать, потому что попадешь в ад в кипящий котел.

Мальчик сопел.

- Ну, понял теперь? - спросил кроткий аббат.

Мальчик кивнул. Аббат Крюшон распрямился, разминая затекшую поясницу и закончил проповедь:

- Вот и славно, хороший мальчик! Теперь всегда слушайся старших, люби свою маму, а особенно папу, молись Господу Иисусу Христу, а если не будешь, то тебя черти в ад утащат и будут мучать.

Тут у аббата изо рта и вовсе засмердело, и, наскоро благословив мальчишку, аббат поспешил прочь. Конечно, причиной протухшего запаха были козни нечистого - это аббат отчетливо понимал, кто мог ему тут пакостить. Но, конечно же, аббата это не устрашило - вот, к примеру, сейчас сатана мешал-мешал ему, а аббат Крюшон знай себе проповедовал и почти что обратил невинного мальчика в истинную веру. Теперь надо будет его только как-нибудь крестить, и дело с концом.

И в радужном настроении Крюшон шагал по улице, будто парил в поднебесье. "С детей, с детей начинать надо, - все думал он. - Уверуют, вырастут, детей за собой потащат, а все почему - потому что он, аббат Крюшон, взял на себя миссионерский труд и отправился затридевять земель аж в самый Некитай".

И аббату представилось, как всходит юная поросль некитайского христианства и как детки все более проникаются проповедью аббата. Их всех, конечно, безжалостно замучают и поубивают эти злодеи-язычники, а они, конечно, как невинные мученики отправятся в рай. И выйдет к ним Сен-Пьер с ключами от рая встретить вновь прибывшие праведные души, и обрадуется:

- Так, так! Вижу, вижу - пожаловали новые праведники. Откуда вы, детки?

- Из Некитая, дяденька Сен-Пьер, из самого логова нехристей и язычников!

- Из Некитая? - изумится Сен-Пьер. - Я даже не слышал раньше о такой стране...

- Это в Азии, недалеко от Шангри-Ла.

- От Шангри-Ла? - ещё больше изумится Сен-Пьер. - Но ведь это же обитель отпетых язычников! Как же получилось, что вы приобщились к истинной вере?

- Аббат Крюшон наставил нас, дяденька Сен-Пьер! Сначала мы смеялись над ним и говорили, что у него изо рта пахнет говном, но потом поняли, как мы ошибались, и уверовали, и нас за это замучили!

- Аббат Крюшон? - поразится Сен-Пьер. - Неужели? А почему же он мне ничего не сказал, когда прибыл в рай?

- Он такой - он творит святые подвиги и не хвастает, - объяснят замученные детки.

- Ах, какое упущение! - огорчится Сен-Пьер. - Выходит, мы не воздали должного заслугам этого святого подвижника! Ну-ка, херувимы - слетайте поскорей за аббатом!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});