Прибалтийский фашизм: трагедия народов Прибалтики - Михаил Юрьевич Крысин

генерального советника Литовского самоуправления Кубилюнаса и самого генерала Плехавичюса. Немцы, ободренные успешной мобилизацией в «Литовский территориальный корпус» и понуждаемые требованиями командования группы армий «Север», решили пересмотреть свои старые требования[476].

22 марта 1944 года командующий группой армий «Север» генерал-фельдмаршал Вальтер фон Модель и высший фюрер СС и полиции в «Остланде» обергруппенфюрер СС Фридрих Йеккельн встретились с генералом Плехавичюсом в Полоцке и предложили передать в распоряжение вермахта 9.000 призывников (15 новых, еще не сформированных батальонов) для охраны военных аэродромов и других тыловых служб[477]. Всего же оккупационные власти потребовали мобилизовать от 70.000 до 100.000 литовцев[478].

Плехавичюс якобы отказался[479], поскольку нарушение им своих же собственных обещаний могло поставить под угрозу всю мобилизацию. Но обергруппенфюрер Йеккельн, несмотря на предостережения Плехавичюса и сомнения рейхскомиссара Лозе, предложил мобилизовать в Литве еще 20.000 человек для службы в качестве «хелферов люфтваффе» (вспомогательного персонала на аэродромах германских ВВС). В итоге Литовскому самоуправлению и лично генералу Плехавичюсу обещали разрешить формирование «Литовского территориального корпуса» лишь в том случае, если те смогут мобилизовать еще 70.000 человек, в том числе 50.000 человек для нужд тылового обеспечения группы армий «Север» и 20.000 человек для использования в качестве «хелферов люфтваффе» в Германии. Плехавичюс и Кубилюнас, само собой, были заинтересованы в том, чтобы наибольшее число призывников все же попали в «Литовский территориальный корпус», а не во вспомогательные части вермахта. В ответ Йеккельн заверил их, что решено набрать дополнительно еще 10.000 человек для формирования новых 10 батальонов «Литовского территориального корпуса»[480], который в итоге должен будет состоять из 23 батальонов.

Поэтому 6 апреля 1944 года Плехавичюс подписал призыв о мобилизации 75–80 тысяч человек по всей Литве, на котором настаивали немцы[481]. Правда, по некоторым данным, 12 апреля 1944 года Плехавичюс просил немцев освободить его от обязанностей командира «Литовского территориального корпуса» и расформировать последний, а в конце апреля якобы тайно задержал списки тех призывников, кого предполагалось передать в тыловые части вермахта на Западе[482].

Недоверие Йеккельна к Плехавичюсу росло все больше. В ходе совещания «в узком кругу», состоявшегося 13 апреля 1944 года в Риге в штаб-квартире рейхскомиссара «Остланда» Лозе и специально посвященного мобилизации в Литве, Йеккельн высказал свое глубокое недоверие к планам Плехавичюса. Во время переговоров с ним в Каунасе высший фюрер СС и полиции в «Остланде» пришел к убеждению, что Плехавичюс стремится к созданию своей армии, «чтобы иметь возможность проводить свою собственную политику». Военный комендант Литвы генерал-майор Юст высказал мнение, что литовцы готовятся в один прекрасный день повернуть оружие против немцев. После долгого обсуждения было решено набрать 30.000 человек путем мобилизации ряда призывных возрастов (1915–1924 г.р.), установив при этом соотношение: если каждые две тысячи человек будут направляться в Рейх для службы в качестве «хелферов люфтваффе», то каждая третья тысяча будет оставлена в Литве для службы в «Литовском территориальном корпусе». Таким образом, Германия получит 20.000 литовцев в качестве «хелферов люфтваффе», а 10.000 будут переданы в «Литовский территориальный корпус». Требование группы армий «Север» предоставить ей 50–56 тысяч человек для тыловой службы к тому времени было снято. Решение о мобилизации в Литве было подкреплено угрозой. Йеккельн заявил, что в случае невыполнения данных требований «весь гнев разрушительной мощи Германии литовцы испытают на собственной шкуре — в духе режима генерал-губернаторства [то есть Польши]»[483].

Как следствие, по указанию Йеккельна или Лозе, генеральный комиссар Литвы фон Рентельн приказал Плехавичюсу, чтобы тот объявил в Литве всеобщую мобилизацию[484]. Либо поверив обещаниям, либо поддавшись угрозам оккупационных властей, Плехавичюс 28 апреля 1944 года издал воззвание о мобилизации призывников 1915–1924 годов рождения. Одновременно было объявлено, что все военнообязанные, не явившиеся в течение 24 часов на призывные пункты, предстанут перед литовским военным судом[485]. (Параллельно с немецким судом в Литве существовал литовский суд, но последнему было запрещено решать какие-либо дела, связанные с лицами немецкого происхождения, партизанской и коммунистической деятельностью, саботажем, несоблюдением изданных немецкими властями законов и т. п. [486] Но поскольку формально за проведение мобилизации отвечали Литовское самоуправление, командование ЛТК и его мобилизационные штабы, дела призывников-«уклонистов» было решено передать литовскому суду.)

Формально объявленная тотальная мобилизация началась 6 мая 1944 года[487], но на этот раз она полностью провалилась, так как на призывные пункты явилось лишь 3–5 % от предполагаемого общего числа призывников[488]. Одной из главных причин этого стало то, что ВЛИК и прочие националистические организации Литвы не поддержали ее в своих печатных изданиях. Поползли слухи, что Литовское самоуправление согласилось передать батальоны ЛТК в распоряжение группы армий «Север» для использования в качестве разрозненных частей[489]. Уже 29 апреля литовская националистическая пресса осудила новую мобилизацию, в особенности намерение отправить 20 тысяч человек в качестве «хелферов люфтваффе» в Германию, по слухам — на Западный фронт. «У нас нет никаких интересов на Западе…» — заявляла литовская оппозиция[490].

Между тем после наспех проведенного обучения, в начале мая 1944 года[491] семь батальонов ЛТК были направлены в район Вильнюса для подавления польского и советского партизанского движения. По утверждению генерала Стасиса Раштикиса, переброска батальонов ЛТК произошла без ведома Плехавичюса. Незадолго до того в Вильнюс приехал начальник штаба Йеккельна и без согласия командования «Литовского территориального корпуса» приказал перебросить семь батальонов ЛТК в Вильнюсский округ для борьбы с партизанами Армии Крайовой[492]. Однако на самом деле, видимо, и руководство Армии Крайовой, и командование ЛТК уже знали заранее о предстоящей отправке батальонов ЛТК в Вильнюсский округ, так как в апреле 1944 года руководство польской Армии Крайовой начало переговоры с Плехавичюсом с целью заключить соглашение о взаимном перемирии и совместных действиях против нацистов. Но литовская сторона отказалась и потребовала, чтобы поляки, со своей стороны, покинули Вильнюсский край и присоединились к предстоящей борьбе литовцев против Красной армии[493].

Батальоны ЛТК были направлены в г. Ашмяны (Ошмяны), дер. Хольшаны, Граузички, Мурована Ошмяна, Киневичи, Толминово, Новоселки, Павлово, Синковщизна, Адамовщизна (в присоединенных к Литве районах Белоруссии)[494]. Там они отличились как каратели, особенно в деревнях Павлово, Граузички и Синковщизна[495]. За время антипартизанских операций в Вильнюсском округе против советских и польских партизан недавно сформированные батальоны «Литовского территориального корпуса» успели спалить три польско-белорусских села, убили несколько десятков человек, но не выиграли ни одного боя против Армии Крайовой, а возле города Ошмяны потерпели постыдное поражение[496].

Так, 4 мая в ходе этих боев 3-я бригада Армии Крайовой (АК) [497] окружила и уничтожила роту 310-го литовского батальона ЛТК, которая занималась «усмирением» деревни Павлово[498]. В дер. Граузички 301-й литовский