Изменчивая судьба - Тэмми Блэквелл

в них, то и ты сможешь.

В итоге я выбрала эти ботинки, хотя Мириам и Спенс заставили меня примерить еще пять пар. Я также получила три комплекта того, что Мириам называла «термобелье», но моя семья называла это кальсонами, а также упаковку реально дорогих носков. Спенс отказывался продолжать обсуждение чего-либо, связанного с оборотнями или Провидцами. Думаю, Мириам ему сочувствовала, но сопротивлялась меньше, чем я ожидала. Затем, когда мы уже уходили, он снова связался со мной телепатически.

«Не позволяй им толкать речи про всеобщее благо, — сказал он. — Ты слишком молода, чтобы становиться жертвой в войне, где нельзя победить».

«Но что, если мы можем победить? Что, если ты ошибаешься?»

Его глаза опустились к моему животу. «Не ошибаюсь».

***

— Как он это делает? — спросила я, как только мы вернулись в машину Мириам. День сделался пасмурным, и холодная сырость липла к моей одежде. Мне это казалось раздражающим, но не слишком. Мириам, напротив, включила обогреватель на полную и держала руки перед ним, дожидаясь, пока ее пальчики оттают. — Как Спенс подавляет способность Видеть?

Мириам поиграла пальцами.

— Путем огромных усилий, — когда я продолжила ждать ответа, она пояснила. — Видение — это дар, но иногда это бремя. Спенс не мог с этим справиться. Добавь к этому то, что он мужчина-Провидец… — она пожала плечами. — Чтобы видения работали, нужна определенная открытость. Мы должны связываться с другими людьми, особенно с оборотнями. Мы должны быть готовы впустить то, что желает показать нам вселенная. Однако если отрезать себя от мира, держаться подальше от себе подобных, то с помощью силы воли можно подавить свою способность Видеть.

— Но Спенс держит магазин и проводит время с вами. Это не кажется мне затворничеством.

Мириам чуточку убавила обогреватель, на что я мысленно сказала «Аллилуйя».

— Спенс держит магазин, но управляет бизнесом из дома. Повседневными операциями занимаются его менеджеры. Сегодня я увидела его впервые за… пять? Шесть лет? — она покачала головой, будто не верила, что прошло так много времени. — Сегодня он пришел только потому, что я попросила об одолжении.

В магазине он немало раздражал меня, но теперь я чувствовала, что эта эмоция сменяется сочувствием. Спенс не походил на того, кому нравится быть отшельником. Должно быть, для него стала пыткой необходимость прятаться, отстраниться от всех и вся просто для того, чтобы не Видеть.

— Что он Видит? Что может быть настолько плохим?

— Смерть, — ответила Мириам после недолгого колебания.

— Как тот парнишка из фильма? Который видит мертвецов?

— Нет, не так. Это вариант Провидения Будущего. Когда он смотрит на кого-либо, он Видит момент их смерти.

Моя рука машинально накрыла живот, где шрамы чувствовались даже через одежду.

— Он видит смерть всех людей? — спросила я. — Постоянно?

Она кивнула.

— Всех, с кем он контактирует. Куда бы он ни посмотрел, он Видит только смерть. Он знает, молодой ты будешь или старой. Он знает боль и умиротворение, — она заехала в гараж. — Можешь представить, каково ему постоянно нести такое бремя в сердце?

Нет, я не представляла и не хотела представлять. Я была со Спенсом, это невыносимо. Меня разозлило, что Мириам заставила его открыться всему этому ужасу просто для того, чтобы протестировать мои странные способности.

— Спенс сказал, что большинство мужчин-Провидцев не доживает до двадцати. Это потому что у всех такие ужасные способности?

Вместо того чтобы выйти из машины, Мириам повернулась ко мне.

— Почему ты одна из небольшой горстки женщин-оборотней в мире?

— Потому что Альфа-Стая убивает всех девочек-оборотней, чтобы никто не угрожал Альфа-Самке.

— Так почему, по-твоему, мужчины-Провидцы живут так мало?

Боже мой. Никто не предупреждал меня об устном экзамене.

— Мужчины-Провидцы могут бросить вызов Альфа-Самке?

— Нет, подумай. Что Альфа-Стая якобы ценит превыше всего?

Черт. Мне реально не нравилось не знать ответы.

— Единство оборотней?

— Традиции, — Мириам наклонилась ближе. — Они правят миром Шифтером и Провидиц посредством подавляющих традиций.

— Вроде той, по которым люди, не образовавшие пару, становятся изгнанниками.

— Именно.

— Итак… как это связано с мужчинами-Провидцами?

— Вся наша политическая структура основана на мужчинах-оборотнях и женщинах-Провидицах. Когда эволюция добавляет к этой смеси женщин-оборотней и мужчин-Провидцев, возникает путаница. Традиционный способ избрания Альф становится непригодным, и надо признать новый порядок.

Я начинала понимать.

— Порядок, который отнимет власть у нынешних правителей.

— Я знала, что ты сообразительная.

— Но я все равно не понимаю. Как они убивают мужчин-Провидцев?

— Они и не убивают большинство из них. Просто убеждают в том, что они сумасшедшие. С теми, чьи видения нельзя опровергнуть, обычно происходит какой-то ужасный несчастный случай до того, как они взрослеют и начинают поднимать шумиху.

Перед своим мысленным взором я увидела Николь в обличье человеческого ребенка, стоящую на углу и смотревшую на машину, которая неслась прямиком на нее.

— Так не может продолжаться дальше, — сказала я вопреки подступавшей тошноте. — Так нельзя.

Мириам накрыла мою щеку ладонью.

— Тогда останови это.

Глава 16

Мириам оказалась болтушкой. Эта женщина за день использовала больше слов, чем Лиам за год. За ту неделю, что мы оставались в Фарго, я узнала о разных оборотнях и Провидицах, замешанных в восстании, разные мелочи об их личной жизни, особенно такие, которые они никому не хотели сообщать. Она говорила о том, какими Лиам и Алекс были, когда переехали жить к ней после смерти родителей. Она смеялась над беспрестанными проделками Алекса и беспокоилась о нерушимой серьезности Лиама. Я даже выслушала бессчетное множество историй об ее семье, в том числе и об ее любимом племяннике Диазе, что объясняло, откуда Лиам знал лидера банды в Техасе. Однако вопреки любви Мириам к сплетням, у меня сложилось впечатление, что она считала своего племянника хорошим законопослушным мальчиком.

Хэнк оказался самым уважаемым адвокатом в Фарго, а это означало, что большую часть дней он проводил или в своем офисе в центре города, или в суде, но он всегда приходил домой к ужину. Затем он весь вечер наблюдал за нашими с Лиамом спаррингами, давал нам обоим советы, или же закрывался в домашнем кабинете, говорил с Лиамом о политике оборотней и созванивался с другими оборотнями и Провидицами по всему миру.

Жилье Хэнка и Мириам стало для меня домом. Мы не так хорошо знали друг друга, чтобы этот дом наполнился любовью, но тут изобиловали уважение, забота и безопасность. Даже Лиам, похоже, расслабился во время нашего пребывания здесь.

Но мне казалось (и Лиаму тоже, готова поспорить), что печаль цеплялась к каждому уголку дома как паутина горя и потери. Каждый раз, когда Мириам делилась историей об Алексе, я