Город без имени - Павел Филатов

 Дмитрий внимательно рассматривал изображение девушки, и горько жалел, что фотография самая обыкновенная, и нельзя повернуть изображение вокруг оси, чтобы насладиться всеми деталями фигуры. Спереди был размер четвертый, не меньше, интересно было посмотреть как там сзади. Впрочем, не сложно догадаться, что тоже здорово.

 - Красивая. - Сказал Малинин, наконец.

 - Да, очень, - согласился с ним Артем.

 Они посидели молча.

 - В какое время у тебя назначена встреча с Бочаровой? - спросил Малинин.

 - В три дня.

 - Давай адрес, я сам съезжу. Или у тебя были на нее определенные виды?

 - Что вы, Дмитрий Сергеевич! - Воскликнул обиженный Смирнов. - Вот, возьмите, - он покопался в карманах и протянул Малинину маленькую бумажку, с написанным на ней адресом. Дмитрий кинул взгляд на адрес и прикинул, сколько времени займет до нее добраться. Выходило, что ни очень много. Поговорить с соседкой Воронцовой стоило. Кто, как ни она лучше всех знала Дашу? Девушки любят делиться друг с другом секретами, и при правильном подходе, вполне можно было разузнать несколько тайн. К тому же, Дмитрию было интересно услышать иную, от музейных работников, точку зрения относительно Воронцовой. Узнать, скрывала та или нет свои многочисленные романы?! Что стояло за ее похождениями - расчет или зов плоти? Дмитрий склонялся к первому варианту, так как не мог поверить, что взрослая, умная девушка может быть настолько бескорыстно распущенной.

 - Вы чего это тут сидите? - раздался строгий голос.

 Малинин поднял голову, и увидел, что к ним незаметно подошел Афанасий Поликарпыч, заслуженный следователь, в возрасте ближе к шестидесяти, умудренный опытом и наградами от начальства. Невысокий, коренастый мужчина, седовласый, обладатель пышной бороды.

 - Чего же еще делать? - спросил Малинин, пожимая руку следователя.

 - Общий сбор объявили. Всем собраться в кабинете шефа. Серьезный разговор намечается.

 Дмитрий посмотрел на часы - половина двенадцатого. Можно успеть и шефа послушать, и к Бочаровой успеть. Еще даже на пообедать время останется.

 - Пошли, - тяжело вздохнув, сказал Малинин стажеру.

 К шефу пришли самыми последними. За длинным столом, уже собрались все стражи- следователи. Сам шеф сидел во главе стола и грозно зыркнул на опоздавших из-под тонких стекол очков.

 - Афанасий Поликарпович, будь другом, сделай мне тишину, - попросил шеф.

 Поликарпыч кивнул головой, и полез в карман. На свет божий он достал маленький, фиолетовый камушек. Провел над ним рукой и что-то коротко, еле слышно прошептал. Дмитрий почувствовал, как потеплело кольцо на пальце. Камушек исчез, и тонкой струйкой песка вытек из пальцев стража на пол. А в следующую секунду, Малинин испытал странное ощущение - как будто ему в уши набили ваты. Ничего не было слышно. Судя по недовольным лицам других стражей, эта процедура тоже не доставила им особого удовольствия. И только Седой сидел, как ни в чем не бывало, и отрешенно смотрел в одну точку, на стене. Хорошо ему, на него магия вообще не действует.

 Афанасий Поликарпович защитил зал от чужого прослушивания. Теперь, кто бы ни захотел послушать, о чем говорят в кабинете, услышал бы только тишину. Глухота на несколько минут всего лишь побочный эффект этого заклятия. Не понятно было одно - зачем шефу потребовалась такая конспирация?

 - Что ж, теперь в предстоящий разговор будут посвящены люди, которым я всецело доверяю, - все, в том числе и Владимир Михайлович, внимательно посмотрели на стажера. Тот ответил открытым взглядом. После этих слов он уже был принят в коллектив, и мог считаться его полноправным членом. Парень понял это, и постарался принять как должное. Только вот румянец на щеках, выдавал его смущение.

 - Малинин, ты как себя чувствуешь?

 - Спасибо, хорошо, - ответил Дмитрий, занимая свое место возле стола.

 - Это хорошо. Не хотелось, что бы еще и ты из обоймы выпал.

 - Позвольте, кроме меня и Самойлова на кладбище ни кого из нашего отделения больше не было.

 - Спасибо, я в курсе, - усмехнулся шеф. - Преображение унесло несколько жизней наших следователей.

 Дмитрий чертыхнулся про себя. Действительно, когда сегодня пришел на работу, Леха ведь собирался что-то рассказать про приображение. Вместо того чтобы послушать, отмахнулся, посчитав, что ничего интересного не сможет услышать. Кроме чудовищности разрушений, подобные случаи были достаточно однообразны, чтобы интересоваться каждым инцидентом. А там, похоже, произошло, что-то действительно страшное.

 - Дим, ты же не в курсе. Придется специально для тебя делать лирическое отступление. Самойлов, посвяти коллегу в события прошедшей ночи.

 Седой оторвал взгляд от столешницы и посмотрел на коллегу. Скулы еще больше заострились, под глазами залегли черные круги, щеки и подбородок покрывала седая щетина - сразу стало ясно, как он устал и не выспался. Он откашлялся и, несмотря на свой изнуренный вид, довольно бодрым голосом, начал рассказ:

 - Мы вчера вечером, в кабак зашли. Даже уже не вечером, а ближе к ночи. Я, Игнатьев, Иванов и Сережка Авдотьев. Сидим, значит, пьем, - Седой замолчал, почувствовав на себе тяжелый взгляд шефа. - Короче, на самом интересном месте меня выдергивают из-за стола. Преображение началось. Сам понимаешь, нулевка там быть обязан. Объяснить зачем?

 Дмитрий отрицательно покачал головой. Схема была просто канонической и естественно, что он ее знал. Не первый уже год стражем работает.

 Стихийное преображение, само по себе, штука достаточно занимательная. Любой человек, пользующийся магией, может стать преображенным. Причем, вовсе не обязательно использовать какие-то особые заклинания, или вторгаться в слои высшей магии. Самое обычное колдовство, которое используется ежедневно, может послужить катализатором, запустившим преображение.

 В момент преображения, в человека вливаются потоки магии. Даже посредственный маг, в момент преображения, получает чудовищную энергию, становясь сильнейшим волхвом. Все бы ничего, но вместе с приходом могущества, люди теряют над собой контроль, сходя на минуты с ума. И в эти мгновения происходит страшное - магия, неподвластная воли человека, вырывается на свободу. Чистая энергия, не хорошая и не плохая, она просто выплескивается в мир, неся вместе с собой разрушения. Чем сильнее был маг при жизни, тем больше могущества он получает в момент преображения, и, соответственно, тем больше энергии выплескивается. Как итог - ужасающие разрушения. Порой бывало, что с лица земли в считанные минуты исчезали жилые кварталы, вместе с населяющими их жителями. Хорошо, если стража успевает вовремя прекратить это. Прекращают одним способом - казнят на месте. Другого способа борьбы с преображенными и обращенными не существует. Пускай люди не виновны, в творимых ими делах. Пускай действуют бессознательно и без злого умысла - закон к этому подходит строго - мгновенное уничтожение. И самое паршивое, что нет никаких теорий, почему это происходит. Есть определенная статистика, согласно которой, преображение, в шестидесяти процентах случаев, происходит под влиянием сильного душевного волнения. Это наблюдение ни чем не может помочь, ни на шаг не продвигает ученых, к тому, чтобы они смогли выявить причину преображения и положить этому конец.

 Так или иначе, схема по устранению преображенного была придумана уже давно. На первом этапе, когда человек сходит с ума, и в него начинают вливаться первые порции силы, убить его можно чем угодно - шпагой, пулей, смертельным заклятием. Однако едва процесс начинает набирать ход, устранить объект становится все сложней. Кроме того, что человек начинает выплескивать энергию - что делает практически невозможным попытки подобраться к нему вплотную - разрушая все вокруг себя, преображенного закрывает мощнейший щит, пробить который смогут считанные единицы. Вот тут и вступает в дело нулевка, или как еще называли таких людей, истребитель. Он подбирается к преображенному, применяет свои силы, блокируя его магические способности, а добивают уже другие стражи. Правда долго удерживать преображенного нулевка не может. Истребитель умирает приблизительно через тридцать секунд после того, как нейтрализует магическую энергию преображенного. Причем, чем дальше зашло преображение, чем больше энергии просачивается в мир, тем меньший срок отпущен нулевке.

 - Пришлось идти, хотя знает Бог, как я ненавижу такие дела! Ребята пошли со мной, за компанию, - продолжал, тем временем, Седой. - Добрались очень быстро, а там светопреставление идет полным ходом. Один дом полностью разрушен - обвалился до фундамента. А преображенный уже второй дом крушить принялся. Крыши и двух верхних этажей нет, будто их никто и никогда не строил. Кругом паника, люди мечутся, пытаясь спастись. На земле, тут и там, обломки домов, вперемежку с человеческими телами разбросаны. Кровища, вонища, люди носятся, этот больной магией во всю шмаляет - в те минуты создавалось полное ощущение, что на войну вернулся! Действовали мы по той самой стандартной схеме. Соединились с другими стражами, уже подоспевшими по тревоге. Пока они его внимание на себя отвлекали, я к нему незаметно подобрался, накинулся и слегка придушил. А он здоровый, боров, еле удержал его, - Седой даже слегка крякнул, видимо вспомнив, как пытался его удержать. - Пока он не вырубился, думал все, сдохну, по асфальту меня, эта зараза, своей тушей размажет. Но ничего, справился, придушил его слегка он и отключился. Так или иначе, но выплеск энергии прекратился. Стражи, те, что уцелели, начали в срочном порядке людей эвакуировать. Наши, я имею в виду парни из нашего отдела, погибли все, кроме Игнатьева и меня. Ни кого старше нас по званию нет, значит принимать и исполнять решение, мы должны были самостоятельно. У меня сил не осталось, даже на то, чтобы с земли подняться, так что пришлось Женьке приговор в исполнении приводить. Он все сделал как надо - два выстрела в голову, от этой меры не один преображенный не выживет. Все здорово, мы в шоколаде. Но сразу после этого он пистолетик в сторону отбросил, сел на землю, голову руками обхватил, и подвывать начал. Крыша у него отъехала.